Быть может, хитрее бизон,
Но, если вдруг дым из ружья заклубится,
Тогда убегает и слон.
А это ружье ведь придумали люди.
И нету ружья у зверей.
Не могут медведи, не могут верблюды
Быть человека умней.
Так, значит, сильней всех зверей он на свете:
Хозяин лесов он и рек,
100 лучших книг всех времен: www.100bestbooks.ru
Чуковский Корней «От двух до пяти»
Хозяин пустыни и тундры хозяин
Могуч и умен человек.
И вот стихи десятилетнего Володи Лапина с безупречным ритмом и точной рифмовкой.
МОЛОТОК
Я им стучу, стучу, стучу.
Я гвоздик им заколочу,
Я табуретку им собью,
Я им подкову сам скую.
Он честный друг,
Он лучший друг
Моих рабочих рук.
В тринадцать лет тот же Володя писал:
ВЕСНА
Лопнуло терпенье:
Пенье ручейков,
Первых листьев пенье
Пение без слов.
Птиц весенних пенье.
Нет, нельзя терпеть!
Лопнуло терпенье:
Сам хочу запеть!
Глава шестая
ЗАПОВЕДИ ДЛЯ ДЕТСКИХ ПОЭТОВ
(Разговор с начинающими)
I. УЧИТЬСЯ У НАРОДА. - УЧИТЬСЯ У ДЕТЕЙ
Удивительная история случилась в России с одним молодым человеком. Он приехал в
столицу учиться и неожиданно для себя, без натуги создал гениальную книгу, бессмертное
творение русской словесности, которое живет уже больше ста лет и, несомненно, проживет
еще столько же.
Девятнадцатилетний, круглощекий, безусый юнец, только что со школьной скамьи, -
как изумился бы он, если бы кто-нибудь тогда, в 1834 году, предсказал ему великую судьбу
его полудетского опыта!
Громко засмеялись бы тогдашние критики, если бы кто заикнулся о том, что эта бедная
рукопись угловатого провинциального юноши есть классическое произведение русской
поэзии, которое и тогда будет волновать миллионы сердец, когда навеки засыплются
библиотечной пылью многошумные книги знаменитейших Кукольников, Бенедиктовых, Гречей, Сенковских и прочих кумиров тогдашней читающей публики.
Звали юношу Петр Ершов, а его книга была "Конек-горбунок".
В литературной биографии Ершова меня всегда поражали две странности. И первая