книге Пановой, нашлись критики, которые по непонятной причине встретили ее вопиюще
несправедливыми, мелочными придирками, словно задались специальною целью во что бы
то ни стало отнять у новейшей советской литературы одно из лучших ее достижений72.
VIII. СЛЕЗЫ И ХИТРОСТИ
На одной из предыдущих страниц я приводил заявление Нюры:
- Я плачу не тебе, а тете Симе!
Нюра точно выразила отношение многих здоровых трехлетних детей к социальной
ценности слез.
Ребенок от двух до пяти нередко плачет "кому-нибудь" - с заранее поставленной целью.
И отлично управляет своим плачем.
Мать не позволила трехлетнему Коте кидать мячиком в люстру. Он начал бурно и
громко реветь, сидя на полу среди комнаты. Мать спряталась за ширму. Он подумал, что она
ушла, вытер лицо кулаками, оглянулся и сказал:
- Чего же я реву-то? Никого нет.
И пошел разыскивать мать и, пока разыскивал, не плакал. Матери не нашел, привязался
к работнице и тотчас заревел еще пуще.
Профессор К.Кудряшов сообщает в письме, что трехлетний Сережа в разговоре с ним, между прочим, сказал:
- Когда папа и мама приходят домой, я реву.
- А без них?
- При бабуле не реву.
- Почему же?
Сережа развел руками:
- Бесполезно.
Писатель Н.Г.Кон передал мне свой разговор с трехлетней Саррочкой Брахман:
- Я сегодня упала и сильно ушиблась.
- Плакала?
- Нет.
- Почему?
- А никто не видал.
Плакать в одиночку, без слушателей, здоровые дети зачастую считают излишним.
72 Рецензия появилась в "Учительской газете". Протесты см. в "Новом мире", 1956, № 1, стр. 229 и в
журнале "Семья и школа", 1956, № 2, стр. 30 (статьи Н.Атарова и О.Грудцовой).
100 лучших книг всех времен: www.100bestbooks.ru
Чуковский Корней «От двух до пяти»
У двух близнецов отец совершенно глухой. Поэтому они ревут лишь при матери. Когда
же остаются с отцом, охота плакать у них пропадает.
Тот же Сережа (из повести Веры Пановой) умело управляет своими слезами: когда
старшие мальчики прогнали его, "у него дрогнула губа, но он крепился: подходила Лида, при
ней плакать не стоит, а то задразнит: "Плакса! Плакса!"
Часто случается видеть, как ребенок несет свой плач какому-нибудь определенному
адресату.
Его, скажем, обидели в далеком конце парка, и он бежит к отцу или матери по длинной
тропинке и при этом нисколько не плачет, а разве чуть-чуть подвывает. Он бережет всю
энергию плача до той минуты, когда добежит до сочувственных слушателей. А покуда
тратит эту энергию скупо, минимальными порциями, хорошо понимая, что расходовать ее
зря не годится.
Вообще эта "энергия плача" исчерпывается у детей очень быстро.
Вова Воронов плакал на улице.
- Подожди, не плачь, - сказала мать, - сейчас будем дорогу переходить. Здесь реветь