Николя тотчас охватила паника. Все внутренние сигналы загорелись красным.
– Камиль!
Он зажег всюду свет, заметался без толку по всем комнатам, как будто Камиль могла прятаться где-то на сорока квадратных метрах. Он нашел мобильник подруги в ванной, ее пальто и туфли в гостиной.
Кинувшись к своему «зиг-зауэру» и сжав его в правой руке, он уже знал.
В глубине души он понял: что-то случилось.
Подступили слезы, он забегал без цели, держась за голову. Вернувшись в спальню, увидел предмет, которого не заметил в первый раз, лежавший на подушке.
Флешка.
Такая же, как та, что он получил в конторе несколько дней назад.
Они побывали здесь. У него дома.
Николя ощутил ярость и отчаяние и выплеснул их, заговорив сам с собой, убеждая себя, что это лишь дурной сон, что сейчас он проснется и увидит прижавшуюся к нему Камиль. Он не мог поверить. Не хотел верить. Неужели он снова оплошал? Неужели не в силах защитить свою подругу?
Он уставился на маленький черный параллелепипед, пластиковый футляр, напичканный электроникой. Что на флешке в этот раз? Какие ужасы? Как им удалось проникнуть в его квартиру?
Очень быстро рефлекс сыщика одержал верх. Он принес полотенце, чтобы взять флешку, не повредив возможных отпечатков, отключил модем Интернета, на случай если на флешке опять окажется вирус, и сел за компьютер. Глубоко вдохнув, включил ее в нужный порт.
На флешке оказалось видео, датированное сегодняшним днем: 0:55.
Два часа назад, когда он допрашивал Дамбра.
Мысли теснились в голове Николя. Почему, как… Он не решался запустить видео, боясь увидеть то, чего так опасался. Эти монстры не знали границ, у них не было жалости. За окнами стучал дождь, ночь была серая, ледяная, обрывками долетали уличные шумы. Визг тормозов, рев мотора…
Полицейский чувствовал себя одиноким, всеми покинутым, потерянным.
Он кликнул. Фильм начался. Николя узнал свою гостиную. Горел свет. Камера направилась к спальне, избегая снимать кровать. Почему? Открылась дверь платяного шкафа, объектив взял крупным планом вещи Камиль. Ее платья, белье. Рука в перчатке вытащила бюстгальтер, который исчез из поля зрения. Николя представил, как садист теребит его, нюхает.
Видеть эти кадры было невыносимо.
Угол камеры повернулся к кровати. Пуста. Простыни смяты… Николя затаил дыхание. Где же Камиль?
Курс на ванную, снова одежда, интимные вещи. Камера старательно избегала зеркала, опуская объектив в нужный момент. Сыщик прибавил звук до упора. Он уловил дыхание. Мерное, тяжелое, полное возбуждения. Мужское, волевое дыхание, которое должно было быть услышано Николя. Заставить его страдать. На нем отыгрывались, хотели его уничтожить, потому что он осмелился бросить им вызов. Потому что делал свою работу.
Неизвестный вышел из ванной. Камера снимала уже пять минут. Никакого страха попасться, никакой спешки. Взвешенные, продуманные действия.
Снова гостиная.
Ужасное видение. Николя прижал ладонь ко рту, сдерживая рыдание. Камиль лежала на полу перед закрытой входной дверью. Без сознания, руки закинуты назад. На ней была ночная рубашка. Камера приблизилась. Вплотную. Николя представил, что человек наклонился. Ноги Камиль раздвинулись.
Ритм жуткого дыхания участился.
Вдруг в кадре появились стальные когти. Длинные, блестящие, загнутые, как у орла.
Они скользнули под рубашку.
Темнота.
Николя вырвало.