сопровождении легких вздохов или пофыркиваний, которые, как и критически
поджатые губы, указывали на то, что ее худшие ожидания полностью
оправдываются. Затем она увеличила темп просмотра, здоровой рукой
перебирая пачку и после беглого взгляда бросая фотографии на столик рядом с
собой.
Как зачарованная, я наблюдала за этой горкой забракованных снимков, пополняемой с одинаково краткими интервалами. Они шлепались небрежно
один на другой, скользили по глянцу и растекались на поверхности стола с
характерным шелестящим звуком: «Чушь… чушь… чушь…»
И вдруг ритм нарушился. Мисс Винтер сидела, напряженно выпрямившись
и вперив взор в одну из фотографий. «Наверно, увидела привидение», –
подумала я. Выдержав долгую паузу и делая вид, что не замечает моего
взгляда, она убрала фото в конец пачки и продолжила просмотр в прежнем
темпе. Когда все остальные снимки переместились на столик и очередь вновь
дошла до этого, она взглянула на него лишь мельком и отправила в общую
кучу.
– Я бы ни за что не догадалась, что это Анджелфилд, – сказала она
холодно, – но если вы так утверждаете…
Неловким движением она подцепила со столика бесформенную груду и
протянула ее мне. Фотографии выскользнули из ее пальцев и рассыпались по
полу.
– Моя рука. Извините, – проворчала она, когда я наклонилась, чтобы
собрать снимки, однако я не была обманута этой уловкой.
Затем она продолжила свой рассказ с того места, где остановилась.
Позднее я еще раз просмотрела фотографии. Хотя, намеренно их уронив, она нарушила порядок, в котором они лежали на столике, мне не составило
труда вычислить ту единственную, которая произвела на нее столь сильное
впечатление. Среди этой однообразной серости явно выделялся только один
снимок. Я присела на край постели, вспоминая момент, когда он был сделан: луч солнца, ненадолго прорвавшийся сквозь завесу туч и высветивший
мальчика, который застыл по стойке «смирно», будто специально позируя
перед фотокамерой и чувствуя, что стоит ему чуть-чуть шевельнуться, и
непослушная каска сползет набекрень.
Что привлекло ее в этой фотографии? Я попыталась разглядеть детали
заднего плана, но полуразрушенный дом представал лишь бесформенным
серым пятном за правым плечом мальчика. Ближе к нему более-менее
отчетливо виднелись только решетчатое ограждение стройки и уголок желтого
запрещающего знака.
Может, ее заинтересовал сам мальчишка?
Я потратила полчаса на изучение фото, но так и не приблизилась к
разгадке и в конце концов спрятала его в ту же книгу, где лежал снимок моей
призрачной сестры: вспыхнувшая пустота в раме старинного зеркала.
За исключением этих эпизодов с фотографиями и воображаемым
сожжением «Джен Эйр», мало что прорывалось извне под опустившийся на
меня плотный покров истории мисс Винтер.
Да, помнится, был еще кот. Быстро усвоив, что я не соблюдаю никакого
суточного режима, он мог в любое время поскрестись в мою дверь в твердой
уверенности, что здесь его примут, погладят и угостят остатками рыбы или
яичницы. Он завел привычку сидеть на моем столе, наблюдая за тем, как я
работаю. Я могла часами не отрываться от записей, блуждая в темном
лабиринте истории Виды Винтер, но при этом меня ни на секунду не покидало
ощущение его присутствия рядом, а когда я совсем уже забывала себя, именно