сложилось более благоприятное представление о моих способностях и
эрудиции. Когда выяснилось, что одна из упомянутых мною работ ему
неизвестна, я в порядке ознакомления резюмировала ее основные идеи, попутно отметив в ней ряд противоречий и указав пути их преодоления, а
напоследок представила собственные выводы и рекомендации.
Выслушав мою речь, доктор с улыбкой предложил: «А почему бы вам
самой не взяться за написание книги?» Таким образом он, сам того не
подозревая, перевел беседу в нужное мне русло.
Прежде всего я обратила его внимание на то, какой превосходный
материал для научного исследования наличествует здесь, в Анджелфилде, и
выразила готовность ежедневно уделять несколько часов составлению отчетов
о моих наблюдениях за близнецами. Я бегло перечислила эксперименты и
тесты, которые можно было бы осуществить для проверки моей гипотезы. И
конечно же, я не забыла сказать о том, какой резонанс в научных кругах может
получить такое исследование после опубликования его результатов. После
этого я посетовала на отсутствие у меня ученой степени, без которой – при всем
моем практическом опыте – я вряд ли смогу заинтересовать своим
предложением издателей. В заключение я призналась, что, будучи всего лишь
слабой женщиной, никогда не рискну в одиночку взяться за столь амбициозный
проект. Это под силу только мужчине – настоящему интеллектуалу, обладающему необходимыми знаниями, научным чутьем и аналитическим
складом ума. Только такой мужчина смог бы, при моей всемерной поддержке, довести это дело до успешного завершения. Таким образом я навела доктора на
мысль о большом и серьезном исследовании, в результате получив то, к чему
стремилась: мы с ним будем работать вместе.
***
Состояние психики миссис Данн начинает вызывать у меня серьезные
опасения. Я запираю двери; она их отпирает. Я отдергиваю портьеры на окнах; она их снова задергивает. И мои книги продолжают перемещаться с места на
место! Она пытается уклониться от ответственности, ссылаясь на то, что в доме
якобы водятся призраки.
По случайному совпадению как раз в тот самый день, когда она упомянула
некие потусторонние силы, бесследно исчезла книга, которую я дочитала
только до середины, а на ее место была подброшена повесть Генри Джеймса. Я
не могу заподозрить в этой подмене полуграмотную миссис Данн, которая вряд
ли способна на шутки, – во всяком случае не на шутки с таким подтекстом. Ибо
сюжет книги представляет собой на редкость глупую историю с участием
гувернантки и двух детей, преследуемых призраками*. Надо заметить, что в
этом произведении мистер Джеймс сумел в полной мере продемонстрировать
масштабы своего невежества. Он мало что знает о детях и ровным счетом
ничего не знает о гувернантках.
></emphasis > * Имеется в виду повесть Генри Джеймса «Поворот винта»
(1898), героиня которой – благонамеренная, но психически неуравновешенная и
экзальтированная гувернантка – безуспешно пытается спасти своих
подопечных от привидений, не то в самом деле им угрожающих, не то
существующих лишь в больном воображении их защитницы (автор допускает
двойное истолкование событий).
***
Итак, дело сделано. Наш эксперимент начался. Разделение близнецов
отразилось на них очень болезненно, и, если бы я не знала, что это делается для
их же блага, я могла бы счесть свой поступок жестоким. Эммелина рыдает в
затяжной истерике. Интересно, как обстоят дела с Аделиной? Ее психика
должна подвергнуться особенно глубокой перестройке по мере того, как она