– А малец-то оказался девчонкой!
Они кипятили воду кастрюля за кастрюлей, отскребали грязь мочалкой, мылили голову, выковыривали затвердевшую грязь из-под ногтей. Когда с
мытьем было покончено, они пинцетом вытащили занозу из ступни – девочка
вздрогнула, но не закричала. Они перевязали ранку на ноге, осторожно втерли
подогретое касторовое масло в гнойники вокруг глаз, обработали лосьоном
следы блошиных укусов, смазали вазелином потрескавшиеся губы. Они
приложили прохладные фланельки к ее лбу и горящим щекам. Наконец они
завернули ее в чистое полотенце и усадили к столу, где Миссиз принялась
ложечкой вливать ей в рот ступ, тогда как Джон чистил для нее яблоко.
Девочка, давясь, торопливо проглатывала суп и кусочки яблока, а когда
Миссиз намазала маслом ломтик хлеба, она набросилась на него с воистину
волчьей жадностью.
Теперь они смогли ее как следует рассмотреть. Глаза девочки, промытые и
очищенные от коросты, сверкнули осколками изумрудной зелени. Волосы, высыхая, приобретали яркий медно-красный оттенок. Высокие скулы резко
выделялись на худом изможденном личике.
– Ты подумала о том же, что и я? – спросил Джон.
– Да уж… – промолвила Миссиз.
– Скажем ему об этом?
– Нет.
– Но она явно из их семьи. Ее место здесь.
– Это верно.
Оба ненадолго задумались.
– Как насчет доктора?
Лихорадочные пятна на щеках девочки были уже не столь яркими. Миссиз
потрогала ее лоб. Жар начал спадать.
– Поглядим, как пойдут дела. Если что, завтра утром вызовем доктора.
– Оно бы лучше обойтись без него.
– Да уж. Оно бы лучше.
***
– Вот так все решилось, – сказала мисс Винтер. – Я была оставлена в доме.
– А как они вас назвали?
– Миссиз пыталась приучить меня к имени Мэри, но это ей не удалось.
Джон прозвал меня Тенью, потому что я следовала за ним как тень. Он научил
меня читать, пользуясь вместо букваря каталогами семян, а позднее я уже сама
добралась до библиотеки. Эммелина никак меня не называла, не видя в этом
необходимости, поскольку я всегда была рядом. Имена нужны только для
отсутствующих.
Какое-то время я молча обдумывала ее рассказ. Дитя-призрак. Без матери.
Без имени. Дитя, само существование которого скрывалось от окружающих.
Тут нельзя было не посочувствовать. И все же…
– А как насчет Аврелиуса? Вы же сами знали, каково это – расти без
матери! Почему вы его бросили? Те останки в Анджелфилде… Я полагаю, это
Аделина убила Джона-копуна, но что с ней случилось после этого? И что
произошло в ночь пожара?
Мы беседовали в темноте, и я не видела выражения лица мисс Винтер, но
мне показалось, что она вздрогнула, посмотрев на застывшую в постели
фигуру.
– Будьте добры, прикройте ее лицо простыней. Я расскажу вам историю о
младенце. Я расскажу вам о пожаре. Но сначала позовите, пожалуйста, Джудит.