доктор угостил отца и меня отличным ужином в ресторане. Поскольку же он
собирался провести в городе еще пару дней, отец со своей стороны пригласил
его отужинать у нас дома. На кухне мама сказала мне шепотом: «Очень милый
человек, Маргарет. Право, он очень мил». Следующим днем, накануне его
отъезда, мы с доктором прогулялись по набережной – на сей раз вдвоем, так как
отец был занят в магазине. Я рассказала ему историю о призраке в
Анджелфилд-Хаусе. Он слушал очень внимательно, а когда я закончила, довольно долго шел молча.
– Я видел у них в доме ту коробку с сокровищами Эммелины, – сказал он
наконец. – Интересно, как она смогла уцелеть при пожаре?
Я остановилась, удивленная.
– Мне не пришло в голову спросить об этом мисс Винтер.
– Теперь уже нет способа это узнать, верно?
Он взял меня под руку, и мы продолжили прогулку.
Возвращаясь к Призраку и его тоске по родине: когда доктор Клифтон был
у нас в магазине, он предложил взять кота к себе в Йоркшир. Я не сомневаюсь, что среди милых его сердцу болот Призрак будет чувствовать себя гораздо
лучше. Однако это любезное предложение повергло меня в замешательство.
Меня пугает сама мысль о возможном расставании с котом. В то же время я
уверена, что кот расстался бы со мной так же хладнокровно, как он перенес
уход в мир иной своей прежней хозяйки. Такой уж у него характер; однако я
очень к нему привязалась и сделаю все, чтобы оставить его при себе.
Я между прочим высказала эту мысль в своем письме доктору Клифтону; в
ответ он пригласил нас обоих, меня и кота, к себе в гости на месяц, этой весной.
Он пишет, что за месяц может многое произойти, и, возможно, к концу этого
срока мы вместе найдем приемлемый для всех способ решить эту дилемму. У
меня такое предчувствие, что Призрак в конце концов устроится наилучшим
образом.
Ну вот и все.
ПОСТСКРИПТУМ
Или почти все. Вечно так бывает: стоит тебе посчитать дело сделанным, как тут же выясняется, что это еще не самый конец.
Мне был нанесен необычный визит.
Первым это заметил Призрак. Я как раз готовилась к нашей с ним поездке
в Йоркшир и, что-то тихо напевая, укладывала вещи в чемодан, который лежал
раскрытым на моей постели. Призрак находился тут же, периодически
предпринимая попытки забраться в чемодан и устроить себе уютное гнездышко
на моих свитерах и носках. Внезапно он прекратил это занятие и, весь
напрягшись, уставился на дверь комнаты.
Она явилась не в образе золотистого ангела и не как мрачный фантом
смерти в долгополом плаще с капюшоном. Она была точь-в-точь как я: довольно высокая и тонкая шатенка с неприметными чертами лица – встретив
такую на улице, вы не обратите внимания.
У меня к ней имелись тысячи вопросов, однако я была так потрясена, что с
трудом смогла вымолвить лишь ее имя. Она шагнула вперед, обняла меня и
крепко прижала к себе.
– Мойра, – пролепетала я. – А я сперва подумала, что ты ненастоящая.
Но она была настоящей. Ее щека касалась моей щеки, ее руки лежали на
моих плечах, а я держала ее за талию. Мы вопросы исчезли, когда я ощутила ее
кровь, бегущую по моим артериям, и сердце, бьющееся для нас обеих. Это был
волшебный миг, миг спокойствия и умиротворения; и я узнала, я вспомнила это
чувство. Долгие годы оно таилось в глубине моего существа, но пришла она и
выпустила его на волю. Блаженное слияние двух половинок. Наше единство, некогда бывшее для нас обычным состоянием, вновь стало таковым, и я