Рука медленно опустилась.
Затем она поднесла к лицу камеру и сфотографировала меня.
Напрасный труд. Снимки, сделанные сквозь зеркало, никогда не
получаются. Я это знаю. Я пробовала.
И вот я уже стояла, взявшись за ручку третьей двери. Правило трех, как
говорила мисс Винтер. Но мне сейчас было не до ее историй. Я потеряла
интерес к ее жуткому дому с открытыми всем дождям внутренностями и
зеркалами-ловушками.
Я решила уйти. Может, сфотографировать напоследок часовню? Но даже
этого мне не хотелось. Я пойду прямиком в сельский магазин. Я позвоню
оттуда в город и закажу такси. Доберусь до станции, а дальше поездом домой.
Так я и поступлю, через минуту-другую. Пока же мне хотелось немного
постоять вот так, упершись лбом в поверхность двери и держась за ее ручку, нисколько не интересуясь тем, что может находиться по ту сторону, и только
ожидая, когда перестанут течь слезы и уймется сердцебиение.
Я ждала.
И вот ручка двери под моими пальцами начала поворачиваться. Сама
собой.
ДРУЖЕЛЮБНЫЙ ВЕЛИКАН
Я побежала.
Я перескакивала через дыры в половицах коридора и преодолевала по три
ступеньки лестницы одним прыжком. В какой-то момент я потеряла
равновесие, попыталась ухватиться за перила, вместо этого поймав рукой
стебли плюща, и лишь чудом не рухнула с высоты. Куда бежать дальше? В
библиотеку? Нет, в другую сторону. В проход под аркой. Бузина и златоцвет
хватали меня за одежду, я несколько раз падала на четвереньки, но тут же
вскакивала и продолжала бег по руинам старого дома.
Но вот я упала уже плашмя, со всего маху, и вопль ужаса слетел с моих
губ.
– Бедняжка. Я, должно быть, тебя испугал. Ох, бедняжка… – раздалось за
моей спиной.
Я повернула голову и взглянула назад сквозь арочный проем.
С галереи на меня смотрел – нет, не ходячий скелет или монстр из моих
кошмаров. На меня смотрел великан. Он легкими шагами спустился с
лестницы, уверенно минуя многочисленные препятствия в виде камней и куч
мусора, и встал надо мной. На лице его была написана глубочайшая
озабоченность.
– Вот ведь незадача.
Он был ростом под два метра и очень широк в плечах – настолько широк, что внутреннее пространство здания как бы съежилось в перспективе за его
спиной.
– Я совсем не хотел… Я только подумал… Ведь ты вроде бы… Но теперь
это уже не суть важно… Ты не ушиблась, моя милая?
Я ощущала себя съежившейся до размеров ребенка. Впрочем, и в этом
человеке при его чудовищных габаритах было нечто детское. Его пухлая
круглощекая физиономия не допускала наличия морщин, а плешь на макушке
была обрамлена венцом серебристо-белых кудрей. Глаза его были почти так же
круглы, как оправа его очков. И эти прозрачно-голубые глаза лучились
добротой и участием.
Я, должно быть, выглядела сильно потрясенной. И наверняка была очень
бледна. Он опустился на колени рядом со мной и взял меня за руку.