До крепости я добрался без особых приключений. Единственное – рюкзак пришлось оставить около пещеры. Он настолько провонял, что мне было страшно даже подходить к нему, не то что нести с собой. Так что я кое-как уместил свои невеликие пожитки в котелке, меч прицепил к поясу и отправился в сторону, указанную в дневнике.
Опять хотелось пить и есть, но я надеялся, что внутри укреплений какая-нибудь вода все же будет. Прошло, конечно, очень много времени, но все же. Колодец, родник или что-то еще такое там должно быть.
И вот сейчас, сидя в тени очередного валуна, я рассматривал то, что открылось моим глазам. Надо сказать, крепостью это убожество назвать мог только полный неуч. Низенькая каменная стена, способная защитить только от крестьянина с вилами, за ней пара прямоугольных приземистых сооружений и одна довольно высокая башня. В общем, маленький дозорный гарнизончик.
Из неприятного было то, что на крыше одного из строений развалилась упитанная чешуйчатая тварь. Зеленая, с тоненькими красновато-бурыми полосками по бокам. А вторая такая же, раскинув огромные крылья, кружила над всем этим сверху, иногда издавая резкие пронзительные вопли.
Спустя несколько минут наблюдений я увидел и третью ящерицу-переростка, которая взобралась на стену и теперь рассматривала окрестности с видом первооткрывателя затерянных земель.
Как я и подумал после прочтения дневника – виверны. Обычные, но от этого не менее опасные. Зубастые, когтистые и довольно свирепые, когда дело доходит до защиты гнезд или охоты.
Некоторое время я внимательно рассматривал местность как обычным, так и магическим зрением. План, как проникнуть в крепость и не стать обедом для ящериц, я придумать успел – оставалось только правильно его реализовать. А для этого нужно было понять, сохранилась ли на стенах магическая защита и какие вообще препятствия ожидают меня на пути к цели. На первый взгляд, все было очень просто – никакой магии, а из препятствий – только сама стена.
В конце концов я горестно вздохнул и надрезал себе левую ладонь. Да, идиотский с точки зрения дальнейшей жизни поступок – можно спокойно добыть кровь из более удобных мест, которые вдобавок не будут потом мешать делать элементарные вещи. Но мне попросту было страшно, что, сделав порез в другой части тела, я задену какой-нибудь важный сосуд, не смогу остановить кровотечение и умру, как последний кретин, от потери крови. А рана на плече уже подсохла, и ковырять ее было очень неприятно – я попробовал. Так что лучше уж по старинке.
Резать ладонь – то еще удовольствие. Тут, пока палец проткнешь, намаешься, а с ладонью еще неприятнее получается. Зато пригоршня алой жидкости набралась более-менее быстро. И я уверенным шагом отправился прямо к стене гарнизона.
Виверны, увидев меня, сначала обменялись настороженными криками, а затем те, кто был на земле, поднялись в воздух. У меня екнуло сердце – помимо трех ящериц, которых я уже видел, во дворе пряталось еще штук десять рептилий самых разных размеров. Были и заметно крупнее волков, с которыми их сравнивал аристократ в своем дневнике.
Воздух наполнился недовольными воплями. А мне приходилось спешить – чем больше виверн в стае, тем быстрее они теряют осторожность. Те же шакалы, только гораздо больше и летать умеют.
Я подошел к стене. Стараясь не смотреть вверх, обмакнул палец правой руки в кровь и принялся прямо на каменной кладке рисовать замысловатую закорючку.
Собственно, идея моя была очень простой – использовать одну из усиливающих рун в связке с единственной доступной мне магией. И взорвать участок стены, испугав виверн и обеспечив доступ внутрь гарнизона. Правильную руну я едва вспомнил – усиливать ведь можно что угодно и как угодно, разными способами, а мне был нужен вполне определенный результат. Нужен был взрыв. Выбранная руна, собственно говоря, повышала энергоемкость и фокусировала поток энергии. Как я в свое время понял из описания, она каким-то образом позволяла влитой в себя энергии уплотняться в несколько раз сильнее, нежели обычно, а также ограничивала ее выход только одним направлением – внутрь предмета, на который была нанесена. То есть как раз для моей цели она подходила идеально.
Как это работает – понятия не имею. Рунный алфавит разрабатывался несколько сот лет, и каждая стабильная руна с доказанным эффектом когда-то приносила своему создателю славу и почет. Их и было-то всего сорок три. Какие-то – практически бесполезны. Какие-то – лишь связующие, вспомогательные. И лишь некоторые – прямого действия.
Я поймал себя на мысли, что при первой же возможности нужно будет переписать остатки своих знаний в новую книгу. И так-то большинство рун не помню уже…
Закорючка вышла корявой и откровенно убогой. Значит, должна сработать плохо и неэффективно. Если бы эту же руну сделал искусный гравер с ювелирной точностью, в нее можно было бы закачать огромное количество энергии. А тут… Хорошо, если получится запихнуть туда в два раза больше, чем в обычную кровавую кляксу на стене.
И тут возникла проблема. Я со всей дури старался насытить кровавый рисунок магией… и у меня не получалось. Точнее, получалось, но медленно, слишком медленно. В магическом зрении закорючка мигала, переливалась, пыталась погаснуть… Я, стиснув зубы и мысленно ругаясь последними словами, продолжал напрягать волю, уплотняя энергию и заставляя ее втискиваться в пространство, занятое моей кровью.
Дело все же шло, хоть и со скрипом. Руна светилась все сильнее.
– Кьяшшш? – послышалось у меня над головой.
Я поднял глаза и уперся взглядом в зубастую чешуйчатую морду, свесившуюся со стены и смотрящую на меня с расстояния в пару локтей.
– ! – Я невольно сел на пятую точку, начисто забыв о своем занятии.
Виверна, увидев мой испуг, разинула пасть и подобралась, готовясь спрыгнуть вниз.
И в этот момент руна, лишенная моего внимания, выплеснула утрамбованную в себя силу. В стену словно ткнули огромным молотом. Наружу ударил фонтан каменной крошки, внутрь полетели осколки разбитых камней. Весь участок каменной кладки тягуче содрогнулся, стряхнув с себя хищную рептилию, а затем целый кусок стены, шага три в длину, осыпался, открывая проход внутрь.
Спустя мгновение кровь, распыленная выбросом энергии по окрестностям, вспыхнула и погасла, на мгновение окутав место действия клубами огня.
Виверна, не ожидавшая такого подвоха, шлепнулась рядом со мной, тут же вскочила и, хромая и подволакивая сломанное крыло, заковыляла в сторону.
А вот меня один из камней, разлетающихся от рухнувшей стены, ударил по голени, заставив забыть обо всем. Я некоторое время катался в пыли, обхватив конечность, крича от боли и проклиная все на свете. Ощущения были, как будто ногу мне оторвали. Или сломали сразу в трех местах. Но, к счастью, не было ни того ни другого – просто сильнейший ушиб и большая, отвратно выглядящая ссадина. Той же ящерице досталось сильнее, судя по ее яростному шипению.
Летающие надо мной рептилии, устрашенные увиденным, поднялись немного выше. Я же, оклемавшись от пронизывающей ногу боли, все же поднялся и, подобрав котелок, заковылял в образовавшийся проем.
Наступать на ушибленную ногу было больно. В кость при каждом шаге словно вонзали раскаленную иглу. На вторую конечность, которая еще не зажила после нападения кошки, опираться тоже было не очень приятно. Вдобавок куски камня, по которым я шел, постоянно выворачивались из-под ног, заставляя шататься, словно пьяного, и окончательно превращая ходьбу в мучительное ковыляние. Но внутрь гарнизона я все-таки пробрался.
Передо мной оказалась небольшая площадь, густо усеянная обглоданными костями и безбожно загаженная. Похоже, виверны устроили гнездо достаточно давно. Ну, судя по запискам аристократа, так оно и есть – не один десяток лет живут здесь уже.
Я остановился, стоя на обломках стены, морщась от боли и осматриваясь. Прямо впереди виднелось массивное здание, по-видимому, командный центр или что-то в этом духе. Здесь, наверное, сидел командир. Дверь была закрыта, но стекло в одном из окон оказалось разбито, так что внутрь при желании попасть можно было без особых проблем.
По правую руку и чуть в стороне виднелось второе сооружение, низенькое и длинное – скорее всего, казарма для солдат. А башня, торчащая сразу за главным зданием, – наверное, дозорная. Слишком уж узкая для того, чтобы там обитал какой-нибудь маг.
Я двинулся вперед. Пока ящерицы еще боятся незваного гостя, нужно успеть попасть внутрь строения. Доковылял я до центрального здания без проблем, а вот залезть в окно оказалось достаточно сложно. Особенно учитывая недавно порезанную левую руку. Но в конце концов, закинув котелок в проем окна, я все же подтянулся и, мучительно извиваясь и царапая живот об остатки стекла, засевшие в раме, перевалился внутрь.
Снаружи послышалось хлопанье крыльев и мягкий удар – какая-то виверна приземлилась неподалеку. Я же, вытащив на всякий случай меч, уселся на пол, прислонившись к пыльной стене.
Боль в ноге, пострадавшей от камня, потихоньку утихомиривалась, хоть здоровенная ссадина и сочилась кровью. Порезанная ладонь тоже все еще кровоточила, хотя уже не так сильно. Некоторое время я прислушивался к своим ощущениям, пытаясь понять, насколько со мной все плохо. Но ничего критичного, кажется, не было. В конце концов, перевязав очередными кусками рубашки новые раны и дождавшись, пока ногу окончательно отпустит, я поднялся и, выставив перед собой меч, отправился исследовать свое новое место обитания.
Здание оказалось пустым. Никто не поджидал меня в темноте углов и не пытался наброситься, притаившись под потолком. Несколько сонных осенних мух, такая же сонная крохотная ящерка, лениво уползшая от меня в щель между каменными блоками, и давний слой пыли, покрывающий все вокруг, – вот и все, что показалось перед моими глазами, когда я вышел из комнаты.
На первом этаже здесь располагался просторный холл и несколько запертых помещений – очевидно, места обитания дежурного, какой-нибудь арсенал и что-то еще подобное. Я, кстати, умудрился залезть в единственную открытую комнату.
Взламывать замков не стал, оставив на потом, а прямо сейчас отправился к неплохо оформленному колодцу, притаившемуся у дальней стены. Заглянул внутрь и, к своей несказанной радости, почувствовал отчетливый сырой запах, поднимающийся из глубины. Увидеть воду мне не удалось – внутри здания и так царил полумрак, лишь слегка разгоняемый светом из немногочисленных окон, а уж в колодце и вовсе была чернильная тьма.
Отойдя от колодца, я отправился на второй этаж. Здесь опять оказался просторный зал и закрытые комнаты. А еще прямо по центру находился небольшой бассейн, наполовину заполненный мутной водой, по-видимому, дождевой, стекшей с крыши через специальный проем на потолке. От резервуара отходил небольшой желоб, упирающийся в отверстие в одной из стен, – похоже, система сброса излишков.
Я бросился было к воде, желая напиться, но, заметив в ней кусочки помета, смытые с крыши, остановился. Жажда еще не достигла такого уровня, чтобы я это пил. Лучше подожду, пока смогу достать воду из колодца. А если уж не получится с колодцем – сначала процежу эту гадость, прокипячу в котелке, тогда и напьюсь.
Третьего этажа в здании не имелось, была лишь небольшая надстройка, откуда, похоже, шел выход на крышу. Дверь по традиции была заперта, и я вернулся в зал – мне не хотелось выбираться на открытый воздух и снова показываться перед ящерицами-переростками.
Ну что же. Здание, похоже, полностью в моем распоряжении, остается только посмотреть, что оно в себе скрывает.
Не мудрствуя лукаво, я принялся ломать двери на втором этаже. Уже отработанная схема – помазать до сих пор медленно сочащейся из ладони кровью место возле замка, уплотнить энергию, отпустить… Получалось все лучше и лучше. Доски, обветшавшие за прошедшие десятки лет, послушно разлетались на куски. Наверное, я бы мог просто выбивать их ногой, но ноги у меня сейчас были откровенно слабым местом.
Первая открытая мной комната оказалась самой большой, по-видимому, предназначенной для каких-то заседаний. Великолепно сохранившаяся мебель из черного дерева, окна, выходящие во двор, где виднелись прогуливающиеся и сладко дремлющие под солнцем виверны, жалкие остатки карты на стене. Карта, к сожалению, была бумажной, так что от нее практически ничего не осталось.
Я продолжил осматриваться. Облезлая голова пустынной кошки на стене. Небольшой комод, совершенно пустой. Складывалось впечатление, что люди уходили из этого места организованно, забирая с собой все подчистую. Возможно, так оно и было – война потихоньку подходила все ближе к столице, и здешний гарнизон, скорее всего, полностью перевели туда. Быстро, но без какой-то сумасшедшей спешки.
Вторая комната, наверное, принадлежала командиру этого гарнизона. Стол все из того же черного дерева, такие же шкафы и стулья. Стойка для доспехов, стойка для оружия. И – совершенно ничего, что я мог бы прикарманить. Даже обидно. Я не поленился и обстучал все стены, ища тайники, но ничего не нашел. Пришлось идти в третье помещение.
Здесь однозначно когда-то обитал маг. Пол кабинета покрывали непонятные рисунки и вполне знакомые магические руны, над маленьким столом висела выгравированная на листе металла карта Пустоши с непонятными обозначениями… Точнее, карта Небесного королевства конечно же: когда мастер создавал ее, Пустоши и в помине не было. Самым неприятным было то, что даже на этой древней карте Мертвое плато выглядело откровенно пустым – кроме самого гарнизона и ручейка, ведущего к водопаду, на ней оказались отмечены только два озера в северной части и небольшая горная цепь на западе. Или здесь действительно ничего нет, или создателю просто не сообщили о местных достопримечательностях.
Карта мне понравилась, но унести ее с собой в большой мир не представлялось возможным, поэтому, полюбовавшись немного на искусство древнего гравера, я продолжил осмотр.
В шкафу обнаружилось несколько подозрительного вида бутыльков с какими-то порошками, а в одном из ящиков стола валялась потемневшая от времени массивная серебряная кружка. По металлу, прямо по центру, опоясывая емкость, шла цепочка рун. Энергии в кружке не было заметно, так что я без особой опаски рассмотрел ее и отложил на край столешницы. Как минимум можно будет продать.
Дальнейший осмотр ящиков позволил мне найти средних размеров нож, целиком сделанный из какой-то льдисто-голубой стали и также покрытый рунами. Настроение начало улучшаться. Такие находки определенно чего-то да стоили.
Больше в кабинете ценностей не нашлось, но это меня уже не особо расстроило. Аккуратно рассовав добычу по карманам куртки, я спустился на первый этаж.
Здесь меня ожидало разочарование – в первых двух открытых комнатах не было ровным счетом ничего полезного. Непонятный хлам, деревянные обломки, стойки для оружия – и полное отсутствие полезных для меня вещей. Ну, разве что найденное дерево можно пустить на дрова для костра.
За третьей дверью обнаружился спуск вниз, похоже, в подвал. Оставив его напоследок, я взломал последний запор и оказался в длинном широком коридоре. Даже не дав себе труда подумать, куда он может вести, я вальяжно прошел до солидной, обитой стальными пластинами двери, установленной в противоположном конце. И, уже привычными жестами начертив кровавую закорючку, выбил замок.
Из-за двери послышался шорох, но то ли я слишком уверовал в свои силы, то ли слишком устал от всего, случившегося за день, – в любом случае значения этому я не придал, нагло распахнув дверь.
Коридор, как оказалось, служил переходом между главным зданием и вторым, которое я определил как казармы. Судя по тому, что в огромном зале повсюду виднелись остатки кроватей и каких-то сундуков, скорее всего – личных ящиков живших здесь солдат, – я угадал. Но это сейчас занимало меня меньше всего. Потому что повсюду в помещении виднелись здоровенные, с локоть в длину, кожистые яйца грязно-желтого цвета.
А еще здесь оказались три толстые крылатые ящерицы, взирающие на меня янтарными глазами.
Несколько мгновений мы рассматривали друг друга. Я их – с оторопью и непониманием, они меня – с быстро усиливающимся негодованием, приправленным некой толикой гастрономического интереса.
Затем ближайшая виверна зашипела и, опустив голову, вразвалочку отправилась в мою сторону. Ее товарки тут же последовали за ней.
Я, сбросив оцепенение и чувствуя небывалую бодрость и легкость во всем теле, запрыгнул обратно в коридор, захлопнув дверь. Увы, с дыркой вместо замка она теперь представляла собой гораздо менее непреодолимую преграду, в чем я и убедился тотчас же: от сильного удара дверь попыталась распахнуться, сильно врезав мне по лбу. Из глаз посыпались искры, но я все же успел навалиться на толстые доски всем телом и вновь закрыть проход.
С другой стороны раздалось злобное шипение, и последовал новый удар, от которого я чуть было не отлетел вглубь коридора. Потом на дверь навалилась тяжесть, и я услышал леденящие душу звуки, издаваемые когтями, старающимися процарапать дерево. Оно, слава богам, не поддавалось.
Сложилась тупиковая ситуация – ящерицы не могли пробраться ко мне, пока я держал дверь. Я не мог уйти, потому что держал дверь, не зная, как ее запереть намертво. На ум приходили тяжелые деревянные столы, виденные мной на втором этаже, но это было слишком далеко – я не мог себе позволить оставить незапертый проем за спиной. Да и не получилось бы у меня, наверное, дотащить в коридор такую тяжесть.
За дверью взревели – грозно, вожделеюще и весьма многообещающе. Впрочем, я не особо проникся – в последнее время стал как-то привыкать ко всем этим тварям, желающим меня сожрать или хотя бы просто убить.
Решение в конце концов пришло. Продолжая удерживать трясущиеся доски телом, я достал свой старый нож, бросил на пол и, ногой повернув его кончиком к двери, принялся толкать под нее. Первая треть лезвия зашла в неширокую щель довольно просто, затем уже пришлось пинать по рукоятке. Так, первый упор есть.
Найденный у мага клинок я точно так же загнал в щель наверху двери. Правда, пришлось стучать по рукоятке уже кулаком, и лезвие вошло не так уж плотно. Затем на всякий случай проделал то же самое с мечом.
Подождал немного, прислушиваясь к происходящему по ту сторону, а затем опрометью, не обращая внимания на все еще страдающие ноги, помчался в ближайшую комнату, в которой, как я помнил, валялись деревянные обломки. Сзади послышался глухой удар и негодующий рев.
Мне удалось вернуться до того, как ящерицы выбили мои подпорки. Вытащив верхний клинок, я опять прислонился спиной к доскам и, время от времени чувствуя удары, принялся строгать колышки для более надежного законопачивания прохода.
Голубоватая сталь резала дерево просто изумительно. Мой старый нож, конечно, тоже надежное и хорошее оружие, но новый – это просто песня.
Наконец, настрогав достаточное количество распорок, я принялся вбивать их по всему периметру двери, игнорируя возмущенное шипение с противоположной стороны. Дверь постепенно сотрясалась все меньше и меньше, а в конце, когда я забивал последний колышек, стояла уже как влитая.
Только тогда я вытащил наконец второй нож, меч и позволил себе расслабиться. Про соседей можно было на некоторое время забыть.
В подвал я спускался с опаской, предварительно соорудив нечто вроде факела. Факел горел плохо, постоянно пытаясь окончательно погаснуть, а в итоге оказался не особенно-то и нужен – подземелье было всего несколько шагов в длину и ширину, вдобавок в нем, кроме трубы колодца, зияющей отверстием для набора воды, ничего больше не было. Интересно, зачем делать дополнительную дыру – отсюда воду добывать удобнее, что ли?
Колодец полностью завладел моим вниманием – пить хотелось все сильнее. К счастью, в этом мне повезло – отблески факела плясали над поверхностью воды, виднеющейся всего в нескольких метрах внизу. Запах явно отдавал затхлостью, но признаков гнили или чего-то еще в этом духе я не заметил. Оставалось только придумать способ, с помощью которого можно было бы опустить котелок вниз.
В конце концов, внутренне ругаясь, я выбрался на первый этаж, к свету, стащил штаны и отрезал вторую штанину симметрично первой. Попутно вспоминая брошенный рюкзак, оставленные по дороге тряпки, использовавшиеся для перевязок, и проклиная свою тупость.
Отрезанная штанина была аккуратно располосована таким образом, чтобы получилась одна длинная лента, привязав которую к дужке котелка, я и надеялся добраться до живительной влаги.
У меня все же получилось. Пришлось, правда, чуть ли не целиком свеситься в колодец, но результат стоил того – целый котелок пахнущей затхлостью, но такой приятной и прохладной воды… Наверное, ее тоже следовало бы прокипятить, но я в этот раз не заморачивался.
Напившись и стараясь не обращать внимания на проснувшийся голод, я отправился на второй этаж, где разлегся на столе в командирском кабинете и принялся размышлять о будущем.
Оно, это самое будущее, виделось мне пока что достаточно смутно. Да, я нашел воду, крышу над головой, убежище от хищников… надо, кстати, внимательно осмотреть окна – а то еще заберутся внутрь непрошеные чешуйчатые гости. Оставалась проблема с едой – никаких запасов я в крепости так и не нашел. Возможно, все хранилось во втором сооружении, но проверять это мне не хотелось. Решить этот вопрос можно было только охотой – не знаю, где еще что-то съедобное искать, кроме как среди местных обитателей, – тут я был полностью согласен с погибшим путешественником. А мясо виверн, кстати, вполне съедобное… Сам не пробовал, но ходят рассказы, что даже более-менее вкусное. Правда, рассказчики при этом как-то подозрительно ухмыляются.
Мои мысли свернули на новую дорожку. Как убить виверну? В принципе ничего особо сложного в этом нет – ящерицы не обладают какой-то магией, хитрыми неожиданными способностями. Это именно что обычные ящерицы, просто крылатые, агрессивные и довольно большие. Их вполне можно прикончить копьем или мечом. Проблема в другом – в количестве. Пока будешь сражаться с одной тварью, набегут другие и порвут на лоскутки.
Я начал размышлять над тем, как бы изолировать одну из виверн, чтобы безнаказанно ее прикончить, но в этот момент мои глаза закрылись и я самым бессовестным образом заснул прямо на столе.
Разбудил меня раскат грома. Некоторое время моя затекшая от неудобного ложа тушка бестолково ворочалась, пытаясь понять, что вообще происходит, затем я все же слез на пол и подошел к окну.
Величественное зрелище. Кабинет располагался так, что из него можно было увидеть самый край плато, а также далекую землю внизу. Сейчас над всем этим неторопливо ползли иссиня-черные тучи. Для тех, кто смотрел на грозу снизу, эти тучи, наверное, казались далекими и недостижимыми. Я же, стоя здесь, чувствовал, что могу дотронуться до них рукой.
Клубящаяся тьма проплывала над крепостью и неспешно уходила на юг, в сторону покинутого мной далекого Хрустального.
Неожиданно накатила тоска, вспомнились Ольд, Айвен, отец, родной трактир. Даже дядька Арбен. Старого мага и рассудительного старшего ученика я больше никогда не встречу. А остальные? Как они сейчас? Вспоминают ли обо мне? И увижу ли я их еще когда-нибудь… На этой мысли я разозлился и стукнул кулаком по стене.
– Обязательно увижу, – злобно пробормотал могучий маг Рико Без Прозвища.
Начался дождь.
Крупные капли вальяжно барабанили по стеклу, крыше… За дверью послышался аккуратный плеск – стекающая вода падала в бассейн. Вдалеке полыхнула молния, через несколько мгновений долетел грохот грома. Дождь постепенно усиливался.
Некоторое время я, как завороженный, смотрел на буйство стихии, а затем более практические мысли взяли верх. Я же не моюсь уже не знаю сколько времени. Наверное, скоро грязь сама отваливаться начнет, как в известной трактирной истории. И вот он – шанс. Вода, как в комнате для мытья у Ольда, сама льется сверху, остается только встать под поток. Правда, лучше немного подождать, чтобы дождь успел смыть все ящеричье дерьмо с крыши. Но у меня найдется чем занять это время.
Осуществлять водные процедуры, стоя голышом под ледяными потоками на стуле посреди бассейна, – спорное удовольствие. Не спасали даже костерки, загодя разложенные мной вокруг. Тепла они особо не давали, так что в итоге к моим страданиям от холода добавились еще и страдания от едкого дыма, заполонившего зал. Пришлось открыть все окна, но это дало спорный эффект – стало легче дышать, но в здание потек дополнительный холод с улицы. В итоге вылез из бассейна я хоть и более-менее чистый, но ужасно злой и замерзший. Впрочем, стоять между огнями было приятно, так что я потихоньку отогрелся и пришел в благодушное настроение. Осталось только постирать и высушить одежду.
Некоторое время спустя я сидел на стуле между костерками, изредка подкидывая в них свежие кусочки дерева, следя за подсыхающей одеждой и посматривая в окна. Гроза ушла куда-то дальше, остался только дождь, поющий свою незамысловатую шелестящую песню в наступающей ночи.
Мысли, кружащиеся в голове наподобие ленивых муравьев, потихоньку принимали все более деловой оборот. Мне по-прежнему хотелось есть. И в ближайшем будущем потребуется выйти из здания, чтобы поохотиться. Так почему бы не сделать это прямо сейчас, когда я еще в хорошем состоянии, а дождь и ночь скрывают все вокруг?
Одежда еще не просохла до конца, когда я ее надевал. Сырая, горячая, пахнущая дымом… Но все равно лучше, чем заскорузлая от грязи, воняющая потом, кровью и птичьим пометом. Спустившись на первый этаж, я зашел в комнатку, через которую попал внутрь, выглянул в окно… Меня встретила темнота, изредка разгоняемая слабыми отблесками огня из окон второго этажа и редкими вспышками молний. Виверн нигде не было видно.
Я аккуратно выбрался наружу и застыл, сжимая в руке меч и напряженно прислушиваясь.
Вокруг не было ничего, кроме дождя и темноты.
В конце концов, набравшись смелости, я принялся исследовать двор. Обошел его по периметру, изо всех сил всматриваясь в темноту, прошел вдоль, поперек, то и дело спотыкаясь о кости… Никого там не было – и я начал догадываться почему. Проклятые ящерицы явно не захотели мокнуть под холодным ливнем и спрятались от него в единственном доступном для них месте – бывшей казарме.
Прежде чем заглянуть туда, я несколько раз обошел эту самую казарму вокруг. Здание как здание, приземистое, одноэтажное. В одном месте проложена небольшая кишка, соединяющая его со вторым, – тот самый коридор, в котором я возился с дверью. Окна небольшие, сквозь них даже я не пролезу, наверное.
Собравшись с духом, подошел к дверям. Постоял, слушая шелест капель и ощущая вонь, идущую изнутри. Створки здесь не пережили прошедших лет – от них болтались лишь жалкие остатки. В случае чего фокус с запиранием ящериц провернуть уже не удастся. Ну что же…
Я аккуратно скользнул внутрь, держась вплотную к стене. Прошел несколько шагов и замер, чувствуя глупость своей затеи. Если снаружи я еще мог хоть что-то разглядеть, то здесь меня окружала полнейшая, совершенная, абсолютная темнота.
Неподалеку послышался шорох и легкий вздох. Чувствуя, как шевелятся волосы на голове, я аккуратно сделал пару шагов назад к выходу и замер. Шорох не повторялся.
Внезапно весь идиотизм такого поведения в полной мере дошел до моих мозгов. Я же маг, пусть и недоучившийся. Но постоянно забываю об этом.
Непроглядная тьма вокруг отступила, наполнившись едва заметным серебряным туманом. В магическом зрении обстановка тоже выглядела не особо разборчиво – энергетические потоки не слишком-то сильно реагируют на обычный мир. Но легчайшие завихрения и уплотнения все же позволяли мне понимать, где находятся ближайшие препятствия.
Вот здесь, скажем, стена… Это, похоже, кровать… Сундук… мать!
То уплотнение, что я принял за сундук, внезапно двинулось с места, направляясь в мою сторону. Уши отметили приближающийся шорох.
Стараясь не шуметь, я, выставив вперед меч, попятился к выходу. Сейчас выманю эту тварь на улицу, а там уже посмотрим…
Совсем рядом раздалось задумчивое шипение, и я отпрыгнул назад, врезавшись в край дверного проема. Шипение приобрело удивленные нотки.
На улице было все так же темно, но хоть какие-то контуры вблизи рассмотреть было можно. Так что, выскользнув за дверь, я замахнулся мечом и принялся ждать. Но никто вслед за мной на холод и сырость выходить не спешил. Пришлось слегка пошуршать ногой, привлекая внимание, – только тогда ящерица все же выглянула на улицу, да и то лишь чуть-чуть, показав смутно различимую в темноте голову.
Решив, что лучше шанса может и не быть, я, вложив в удар все свои силы, махнул мечом. Лезвие, издав легкий свист, прочертило смертоносный полукруг, я почувствовал сильный толчок, а затем клинок ударил по камню, сверкнув несколькими мгновенно потухшими искрами.
Голова виверны шлепнулась в грязь на улице, туловище упало внутри казармы.
– Так просто? – удивленно прошептал я себе под нос, прислушиваясь.
Тело ящерицы некоторое время продолжало ворочаться, царапая пол когтями и изредка хлопая крыльями. Изнутри слышалось тревожное шипение и шорохи, но наружу никто так и не вылез – виверны все же несколько трусоваты.
Дождавшись, пока тушка обезглавленной рептилии перестанет дергаться, я подобрался поближе и, нащупав переднюю лапу, попытался вытащить добычу на улицу. Хоть и с большим трудом, но мне это удалось. А затем началась самая неприятная часть охоты – я принялся отрезать задние лапы. Собственно, моих познаний в свежевании хватило только на это. Сначала пытался резать мечом, но быстро вспомнил про новый нож, и работа пошла веселее – справился всего за пару минут.
Оставив все остальное перед казармой, я, пыхтя от напряжения, поволок воняющие дерьмом увесистые окорока к своему зданию, по одному закинул их внутрь, а потом забрался в окно сам.
Предстояло вновь разводить успевшие погаснуть костры, сушить одежду и греться, но теперь в душе поселилось спокойствие – я добыл еду, последнее, чего мне не хватало для выживания. И на некоторое время мог расслабиться.