Цзюнь У покачал головой:
— Я не обнаружил его. Боюсь, он давно покинул гору.
Се Лянь огляделся. Их окружала завеса слепящего света, отделившая всех четверых от трёх сотен зрителей снаружи. И сейчас люди не видели, что происходит за завесой.
Затем принц перевёл взгляд на советника, который перевернулся, увидел Цзюнь У и, должно быть, вспомнив их битву, изменился в лице — в его взгляде мелькнули удивление и гнев. Однако мужчина весьма благоразумно не посмел ничего произнести вслух. Владыка тоже посмотрел на него сверху вниз, чуть склонив голову.
— Как давно мы не виделись, советник Сяньлэ, — неторопливо произнёс он.
Хуа Чэн не торопясь приблизился, взглянул на советника и полюбопытствовал:
— Он выглядит так, будто ему и курицу связать не хватит силы! Как же ему тогда удалось сбежать?
— Он бежал вовсе не один, — пояснил Цзюнь У. — Тогда при нём были трое помощников. Три других советника Сяньлэ.
Здесь Се Лянь не выдержал и обратился к наставнику:
— Советник, вы… Кто же вы такой?
Мэй Няньцин с мрачным лицом посмотрел на Цзюнь У и сжал руки в кулаки так, что на тыльной стороне ладоней вздулись вены. Неизвестно только, это от ненависти за вмешательство в его планы или от злости за то, что Владыка раскрыл все его карты перед принцем. Только спустя какое-то время он тихо произнёс:
— Вы ведь уже обо всём догадались, Ваше Высочество.
Один из четверых божественных хранителей наследного принца Уюна!
— Но что же тогда с принцем Уюна? Он и есть Безликий Бай?
Цзюнь У удивлённо посмотрел на Се Ляня:
— Сяньлэ, принц Уюна — это…?
Тут Се Лянь наконец вспомнил, что ещё не успел рассказать Цзюнь У о государстве Уюн. Наконец поймав советника, принц хотел задать тому множество вопросов и потребовать множество объяснений. Решив, что устраивать допрос прямо здесь не слишком удобно, Се Лянь предложил:
— Владыка, давайте поговорим обо всём в чертогах Верхних Небес.
— Хорошо, — согласился Цзюнь У, а подумав, добавил: — Но сейчас большая часть озлобленных духов с горы Тунлу находится здесь, в столице, и их не получится подавить так скоро. Даже мне понадобится семь дней и семь ночей, чтобы окончательно их освободить от оков бренного мира.
И что же, они смогут допросить советника только через семь дней? Так долго ждать нельзя — до сих пор неизвестно местонахождение Безликого Бая! Се Лянь раздумывал, как лучше поступить, когда вмешался Хуа Чэн:
— Гэгэ, предоставь это мне. Поднимайся на Небеса.
Се Лянь повернулся к нему, но Хуа Чэн сразу понял, о чём тот подумал, и заверил:
— Не нужно больше ничего говорить. Я буду ждать тебя здесь. Гэгэ, если хочешь меня отблагодарить, поскорее спускайся обратно.
Цзюнь У спросил Се Ляня:
— Ты можешь оставить их?
— Да, они справятся, — с улыбкой ответил тот.
Неожиданно в световой завесе мелькнул чей-то силуэт, и снаружи к ним ворвался человек, хромой на одну ногу. Он, подпрыгивая, приближался к ним с криком:
— Ваше Высочество! Ваше Высочество, что вы там делаете? Всё в порядке?
Это был Ши Цинсюань. Спустившись, Цзюнь У установил световой заслон, чтобы люди снаружи не знали, что происходит внутри, и те перепугались до полусмерти. Тогда Ши Цинсюань, как самый смелый, вызвался отправиться на разведку. Другой на его месте не прошёл бы через барьер, но Ши Цинсюань раньше занимал пост небесного чиновника, световая завеса знала его, поэтому позволила пройти. Подойдя ближе, он так и застыл:
— В-в-владыка??? Почему вы… спустились лично?!
Увидев Ши Цинсюаня, Цзюнь У с улыбкой поприветствовал:
— Ваше Превосходительство Повелитель Ветров. Мы с вами давно не виделись.
Повисло молчание. Ши Цинсюань виновато потупился, чувствуя себя крайне неловко. Всё-таки он не мог не знать, какого шума наделало в чертогах Верхних Небес известие о том, что Ши Уду изменил судьбу родного брата и забрал его на Небеса. И теперь, встретив главу всех небожителей, Ши Цинсюань не испытывал ничего, кроме нахлынувшего стыда и робости. Впрочем, Цзюнь У не стал больше ничего ему говорить, позволив сохранить лицо.
Се Лянь отозвал Жое, и Мэй Няньцин медленно поднялся на ноги. Отсмущавшись, Ши Цинсюань с сомнением спросил:
— Кто это? Что тут произошло?
Мэй Няньцин бросил на него взгляд и вдруг задал вопрос:
— Ты — Ши Цинсюань, верно?
Тот застыл:
— А ты кто такой? Откуда знаешь моё имя?
И самое главное, как он узнал Ши Цинсюаня в таком виде???
— Тебе даже имя неудачное подобрали, — хмыкнул Мэй Няньцин.
— А? — не понял Ши Цинсюань.
Но Мэй Няньцин больше ни слова не сказал, весьма покорно направившись за Владыкой. Наверное, понял, что без чьей-либо помощи ему не удастся теперь сбежать, даже не будучи связанным.
— Сяньлэ, — позвал Цзюнь У, — я заберу его. Ты прибудешь позже?
— Да, — ответил Се Лянь.
Цзюнь У кивнул ему. Когда двое удалились, Се Лянь снова повернулся к Хуа Чэну, но тот заговорил первым:
— Гэгэ, не стоит беспокоиться, я просто буду стоять на страже круга и не позволю тварям разлететься. Проще простого.
Ши Цинсюань подхватил:
— Ваше Высочество, вы собираетесь наверх? Ступайте, ступайте, я тоже присмотрю за всем, не волнуйтесь!
Се Лянь кивнул:
— Спасибо, что берёте на себя эту задачу.
В прошлом Хуа Чэн, наверное, ответил бы что-нибудь вроде «мне это ничего не стоит», но на сей раз он почему-то сложил руки на груди и вздохнул:
— Да уж, задача не из лёгких.
Се Ляню показалось, будто он на что-то намекает. Ши Цинсюань же совсем ничего не заметил и радостно подхватил:
— Да! Когда вернётесь, не забудьте как следует наградить нас за труды. Как насчёт пирушки в лучшем столичном заведении? Ха-ха-ха…
Он всё не мог забыть о пирах в лучших столичных заведениях. Се Лянь же подумал: «Лучше ничего не говорите, Ваше Превосходительство, он имеет в виду совсем не то же, что и вы…»
Хуа Чэн покачал головой, поиграл красной бусиной на конце тонкой косицы, приподнял бровь и как бы невзначай произнёс:
— Если бы гэгэ остался со мной, было бы, конечно, намного проще. Но стоит мне подумать, что гэгэ поднимется на Небеса, оставив меня одного внизу… ох, задача кажется мне ещё более сложной.
Ши Цинсюань наконец почувствовал неладное, но всё равно не понял, в чём тут дело, и с улыбкой до ушей произнёс:
— Вы так забавно рассуждаете, Собиратель цветов под кровавым дождём. Вас послушать, так можно решить, что вам будет одиноко, пока Его Высочество отправится на Небеса. Будто вы недавно поженились, ха-ха-ха…
У Се Ляня в мыслях промелькнуло: «Вы не ошиблись, он именно это и хотел сказать!»
Ши Цинсюань ещё долго стоял и неловко посмеивался, и Се Лянь, не выдержав паузы, тихо кашлянул:
— Кхм, Ваше Превосходительство, вам… вам лучше пока выйти за световую завесу. Выйдите, прошу вас.
— Но… почему?
Вместо объяснений Се Лянь лишь повторил:
— Ну… выйдите, и всё. Мы просто попрощаемся.
Недоумевающий Ши Цинсюань наконец ушёл, и за световой завесой остались только двое, больше никого.
Се Лянь снова повернулся к Хуа Чэну, который, приподняв бровь, смотрел на него, словно в ожидании, что принц скажет. Или сделает.
Так что Се Лянь, позабыв о стыде, положил будто деревянные руки на плечи Хуа Чэна, замер на мгновение, потом рывком прижался и поцеловал демона в щёку.
После воровато оглянулся, чтобы убедиться, что вокруг никого, и, наконец, успокоился. Но вдруг почувствовал, как на талии сжались чужие пальцы — Хуа Чэн крепко обнял его и, сощурившись, поинтересовался:
— Гэгэ, тебе не кажется, что ты относишься ко мне без должного внимания?
В его голосе звучало не то истинное, не то притворное недовольство, от которого веяло угрозой. Се Лянь вздрогнул и поспешил заверить:
— Вовсе нет!
— Правда? Но когда ты просил одолжить тебе магических сил, вёл себя совсем иначе. Неужели без серьёзного предлога я могу надеяться лишь на такое «прощание»?
Если так рассуждать, Се Ляню и самому показалось, что в его поступке не было ни капли искренности.
— Прости… — тихо сказал принц. — Я не хотел заставить тебя так думать.
Но попросив прощения, Се Лянь почувствовал ещё явственнее, что всё выглядело именно так, как Хуа Чэн подумал. В душе принца зазвенел тревожный звонок, и он, боясь, что Хуа Чэн неверно всё истолкует, не стал дожидаться ответа — не тратя слова, перешёл к делу. Подпрыгнув на носочках, обнял Хуа Чэна за шею и вновь прижался что было сил. На этот раз целуя в точности так, как хотелось Хуа Чэну.
И тут, как назло, послышался оклик Ши Цинсюаня:
— Ваше Высочество, мне вот что показалось странным. Ведь вам, чтобы попрощаться, вовсе не обязательно было меня прогонять? Мне просто… Ваше Высочество? Так быстро ушёл?
Се Лянь, спотыкаясь на бегу, смущённо умчался прочь.
Не спрятать сущность демону, что в зеркало заглянет
Добежав, спотыкаясь, до главной улицы столицы бессмертных, Се Лянь всё не отнимал ладони от нижней части лица. Торопящиеся по своим делам младшие небожители не решались задавать ему вопросы, но всё же странных взглядов в свою сторону принцу избежать не удалось, поэтому он поскорее убрал руку, выпрямился, очень наигранно потёр губы и промямлил:
— Что-то рот разболелся, не понимаю, в чём дело, хе-хе…
В ответ принца ожидали ещё более странные взгляды.
Что нужно делать, чтобы разболелся рот?!
Но Се Ляню действительно было немного больно —подпрыгнув, чтобы поцеловать Хуа Чэна, он чуточку перестарался. Наверное, Хуа Чэну тоже досталось. Но когда принц прижался к демону, он явственно ощутил, что тот улыбался. Не решаясь больше думать об этом, Се Лянь опустил голову и направился дальше, да и другие небесные чиновники, не собираясь тратить время, поспешили по своим делам.
То ли из-за шума, который наделало открытие горы Тунлу, то ли по иной причине, в столице бессмертных царило беспокойство. И во дворце Шэньу уже собралось множество небесных чиновников.
Духи с горы Тунлу разлетелись по всем сторонам света, но подавляющее большинство всё-таки скопилось в самом населённом городе — императорской столице. Се Лянь и Хуа Чэн взяли на себя наиболее тяжёлую задачу и потому промучились так долго, тогда как Пэй Мин, Фэн Синь и остальные уже давным-давно справились со своей парой сотен тварей и вернулись на Небеса, успев даже привести себя в порядок. А принц, едва переступив порог дворца Шэньу, столкнулся с тем, кого не встречал уже много месяцев, — Лан Цяньцю.
Отчего-то мрачный Лан Цяньцю, увидев принца, тоже застыл, а потом и вовсе отвернулся.
Все присутствующие стояли, молча опустив головы, Цзюнь У сидел на своём месте. Увидев Се Ляня, он чуть приподнялся, чтобы заговорить, но тут Лан Цяньцю вышел к трону со словами:
— Владыка, я слышал, вам удалось изловить Лазурного демона.
Цзюнь У обратил к нему свой взгляд:
— Это так. Но поимка Лазурного демона, демоницы Сюань Цзи и других — вовсе не моя личная заслуга. Их выдал нам Инь Юй, служитель Призрачного города.
Только теперь Се Лянь заметил среди небожителей Инь Юя. Ничего не поделаешь — тот был слишком неприметным! Кстати сказать, Инь Юй впервые оказался во дворце Шэньу. Ведь только небесным чиновникам высшего ранга Цзюнь У позволял ступить на порог своего дворца, и даже будучи служащим Верхних Небес, Инь Юй всё ещё оставался на низшей ступени божественной лестницы и не имел права сюда входить. Теперь же, по собственному желанию «опустившийся» до Призрачного города, он наконец ступил в священные чертоги. Поистине — сказать тут нечего.
Тем временем Лан Цяньцю заявил прямо:
— Ци Жун — тот, кто уничтожил мой род. Прошу передать эту тварь мне для свершения мести.
Бросив взгляд на Се Ляня и мгновение подумав, Цзюнь У ответствовал:
— Я вполне могу передать его тебе. Но… сначала изволь ответить на мой вопрос. Что ты станешь делать, когда разделаешься с Лазурным демоном? Что потом?
Когда-то Лан Цяньцю сгоряча заявил, что, разобравшись с Ци Жуном, отправится свести счёты с Се Лянем, и Владыке это было известно.
Лан Цяньцю резким тоном ответил:
— Это уже не касается Владыки. Вы ведь не станете покрывать Ци Жуна и запрещать мне свершить месть лишь потому, что я не отвечу на ваш вопрос?
Раньше Лан Цяньцю почти не выступал с речами во дворце Шэньу, а если что и говорил, то звучало это глупо и по-детски. Теперь же, стоило ему открыть рот, и в словах, и на лице отражался внезапно переменившийся характер.
Видя, что дело принимает дурной оборот, вмешался Пэй Мин:
— Ваше Высочество Тайхуа сегодня немного вспыльчивы. Разумеется, Владыка не станет покрывать…
Но покуда Пэй Мин пытался сгладить углы, снаружи дворца послышался шум, и внутрь ворвался небесный чиновник:
— Владыка, я не могу больше ждать!
Этим чиновником оказался Му Цин. Весь в чёрном, с потемневшим лицом, преследуемый несколькими Богами Войны. Те должны были конвоировать Му Цина во дворец, но разве им удалось бы его удержать? Так что они вбежали следом и виновато объяснили:
— Владыка, мы как раз сопровождали генерала Сюаньчжэня…
Цзюнь У вздохнул, прикрыл лоб ладонью и взмахнул рукой:
— Я понял, можете идти. — Затем поднял взгляд на Му Цина. — И что же?
Му Цин решил ковать железо, пока горячо:
— Я не могу больше нести этот груз незаслуженного обвинения, свалившийся на мою голову. Вы ведь уже поймали ту женщину на горе Тунлу? Я требую очной ставки!
Лан Цяньцю тоже не унимался:
— Владыка, прошу вас выдать мне Лазурного демона!
Стоило обоим заговорить одновременно, и в зале поднялся нестерпимый шум. Цзюнь У выглядел так, будто у него разболелась голова.
— Тишина! — потребовал он. — Вы не могли бы подождать, пока я решу вопрос с горой Тунлу?
Му Цин заявил:
— Чтобы изловить тварей с горы Тунлу, вам нужны помощники. Какой толк держать меня взаперти? Лучше как можно скорее освободите меня от обвинения, чтобы я мог послужить Небесам. Нужно лишь привести её сюда и организовать очную ставку, тогда всё сразу станет ясно!
Звучало довольно разумно, да и если не исполнить просьбу Му Цина, он наверняка не отстанет… Цзюнь У пришлось приказать служащим:
— Приведите демоницу Цзянь Лань.
Вскоре демоницу действительно доставили во дворец Шэньу. Она прижимала к груди свёрток, напоминающий детскую пелёнку, от которого волнами расходилась пугающая чёрная Ци. Из свёртка выглянуло нечто, напоминающее не то мертвенно-бледную руку, не то кость, и попыталось махнуть в воздухе острыми когтями, но Цзянь Лань проворно подоткнула уголок пелёнки и спрятала своё дитя от чужих глаз. Наверное, из уважения к Фэн Синю, служащие, которые её привели, не стали заламывать женщине руки. Горло Фэн Синя едва заметно шевельнулось, их взгляды с Цзянь Лань встретились на миг, но потом женщина первой отвела глаза. А Фэн Синь посмотрел на «свёрток» в её руках и сделался ещё задумчивее.
Му Цин же к тому моменту потерял всяческое терпение. Он шагнул вперёд со словами:
— Не знаю, почему твой ребёнок решил оклеветать меня, но ему прекрасно известно, что не я его губитель. Он наверняка слушается чьих-то указаний.
Подобное поведение немного выходило за рамки приличия, однако Се Лянь мог понять Му Цина — тот всегда очень дорожил репутацией, и ушат грязи, который так долго висел над его головой, уже повлиял на уважение к посту, который он занимал на Верхних Небесах. Разумеется, Му Цина обуревал гнев.
— И как ты считаешь, — заговорил Цзюнь У, — чьих именно указаний слушается дух?
Му Цин молча перевёл взгляд в сторону, и всем стало ясно, что он смотрит на Цзянь Лань.
На лбу Фэн Синя мгновенно вздулись вены:
— Что ты хочешь сказать? Считаешь, она специально велела своему сыну тебя оклеветать?
Му Цин отвёл взгляд:
— Я этого не говорил.
— А чего тогда уставился на неё? У неё не было на тебя никакой обиды, к чему ей так поступать?
— У неё не было, а вот у тебя, возможно, была, — посмотрел на него Му Цин.
— Что ты имеешь в виду? Выкладывай всё разом.
Му Цин глянул на Се Ляня.
— Ты ведь познакомился с госпожой Цзянь Лань после первого низвержения Его Высочества?
Остальные небожители, следом за Му Цином, также посмотрели на принца.
Се Лянь:
— ???
Почему разговор опять зашёл о нём?
Фэн Синь, бросив взгляд на Се Ляня, тихо, но сердито прошипел:
— Какое это имеет отношение к делу?
Му Цин решил — была не была, нужно раскрывать карты, и заявил:
— Самое прямое. Из-за того, что ты остался с Его Высочеством, тебе пришлось жить в нищете. Ты возненавидел меня за то, что я вновь оказался на Средних Небесах. И после постоянно задирал меня и считал мои ошибки, пытаясь свести старые счёты. Разве она, как твоя супруга, не могла под твоим влиянием тоже меня возненавидеть? А может заодно и Его Высочество, поскольку ты в итоге всё-таки оставил её, избрав преданность службе, просто-напросто бросил…
— Поменьше бы болтал ерунду! — не выдержав, заорал Фэн Синь, и отвесил Му Цину удар, на который тот сразу ответил.
Цзянь Лань кинулась им помешать, а её дитя гнусно захихикало голосом, подобным карканью старой безумной вороны, что звучало до крайности пугающе. Пэй Мин вместе с Инь Юем растащили дерущихся в стороны, покуда Цюань Ичжэнь, не двинувшись с места, раздумывал, кто бы победил в этой драке. В общем, в главном зале поднялся шум и гам, и Се Лянь, который долго стоял в полнейшем молчании, опустил голову, вздохнул и напомнил:
— Владыка, сейчас самое главное — отыскать Безликого Бая и предотвратить новую вспышку поветрия ликов, вы так не считаете? И самым важным звеном в решении этой проблемы является человек, которого мы с вами обнаружили.
Цзюнь У, который тоже уже не мог смотреть на происходящее, взмахнул рукой и повелел:
— Уведите демоницу Цзянь Лань и её дитя. Приведите сюда советника Сяньлэ.
Му Цин выкрикнул:
— Нет! Я бы поглядел… Что???
— Привести кого??? — оторопел Фэн Синь.
Оба синхронно повернулись в сторону главного входа. Там порог дворца в сопровождении целого отряда Богов Войны переступил тот, кого они прекрасно знали, — советник Сяньлэ, Мэй Няньцин!
И Фэн Синь, и Му Цин остолбенели от удивления.
— Советник? — проговорил Фэн Синь. — Это правда он?
Му Цин не сказал ничего, но на его лице отразились бесконечные сомнения. И неудивительно — по правде говоря, до сего момента и самому Се Ляню всё происходящее казалось немного нереальным. Он никак не мог связать этого человека со своим наставником, который задавал ему вопрос «о стакане воды».
Мэй Няньцин медленно направился к центру зала, едва не столкнувшись с Се Лянем.
Цзюнь У, сидя на своём высоком месте, обратился к принцу:
— Сяньлэ, кажется, внизу ты хотел что-то рассказать.
Се Лянь чуть склонил голову.
— Да.
Он поведал обо всех важных находках, обнаруженных на горе Тунлу, в древнем государстве Уюн. По мере рассказа у слушателей всё сильнее округлялись глаза, что уж говорить о реакции Фэн Синя и Му Цина. Когда принц закончил, Цзюнь У неторопливо произнёс:
— Удивительно, но мне никогда не приходилось слышать о государстве Уюн.
Остальные небесные чиновники поддержали:
— И мне не приходилось…
— Всё-таки две тысячи лет прошло.
— Наверняка кто-то намеренно скрыл все свидетельства его существования.
Мэй Няньцин же за всё время повествования не проронил ни слова.
— Советник, — обратился к нему Се Лянь. — Скажите, наследный принц Уюна — это Безликий Бай, так?
— Да, — ответил Мэй Няньцин.
Так и знал!
Пэй Мин с задумчивым видом задал вопрос:
— Кто оставил те фрески на стенах храмов? И кто уничтожил последнюю?
Ему ответил Се Лянь:
— Кто их оставил, мне неизвестно, но я думаю, что уничтожал их либо сам Безликий Бай, либо его подручный. Ведь это он желал скрыть от других своё истинное лицо. — Принц повернулся к Мэй Няньцину. — И вы были подручным наследного принца Уюна.
А значит, и подручным Безликого Бая.
Мэй Няньцин молчал. У Се Ляня появилось внезапное желание спросить, неужели во время гибели государства Сяньлэ советник не знал, что за тварью был Безликий Бай? Или может, они просто с самого начала сговорились, и советник помогал демону?
Но в конце концов принц задал другой вопрос:
— Где сейчас находится Безликий Бай?
Молчание.
— Почему он стремился уничтожить Сяньлэ?
Молчание.
— Почему вы хотели меня убить?
Мэй Няньцин наконец заговорил:
— Я не хотел убить тебя, Ваше Высочество.
— Но тогда почему вы потянулись схватить меня за горло?
Мэй Няньцин спросил в ответ:
— Неужели ты умрёшь, если схватить тебя за горло? Неужели тот, кто стоял рядом с тобой, позволил бы мне это сделать?
И впрямь, не позволил бы. Но это не означает, что Мэй Няньцин не стремился убить принца, поскольку тогда его реакция была совершенно бессознательной. Наверное, бывший советник Сяньлэ уже понял, что Се Ляня ему не переубедить, и перестал оправдываться.
Помолчав, Се Лянь наконец задал вопрос, ответ на который хотел узнать более всего.
— Советник, что вы хотели пробудить во мне?
Цзюнь У говорил, что советник пытался что-то в нём пробудить. Что же именно?
Мэй Няньцин посмотрел на него с очень странным выражением лица. Руки Се Ляня в рукавах сжались в кулаки, он добавил:
— Говорите, советник.
Всё это время в душе принца не утихало скрытое беспокойство. Судьба наследного принца Уюна так сильно напоминала его собственную… Неужели между ним и Безликим Баем в самом деле есть некая связь, о которой никто не знал?
Се Лянь должен был выяснить это до конца. Потому что ни в коем случае не мог допустить подобной связи. И в то же время ужасно боялся, что она действительно существует.
Глядя на принца, Мэй Няньцин помолчал, затем произнёс:
— Ваше Высочество, в данный момент я не могу ответить на этот вопрос. Но даже если отвечу, вы, вероятно, не поверите. — Сделав паузу, он добавил: — Впрочем, на другой ваш вопрос я могу дать ответ прямо сейчас. — Он отчеканил каждое слово: — Безликий Бай. Сейчас. Прямо в этом дворце. И он передо мной!
Но кто же перед ним?
Сам Се Лянь!
Принц отшатнулся на несколько шагов, словно хотел оказаться подальше от советника. Фэн Синь, который стоял к ним ближе всех, вмешался:
— Советник… раскройте глаза и взгляните внимательно, кто перед вами! Это Его Высочество! Ваш ученик!
Однако зазвучали и другие голоса. В дальнем конце зала какой-то чиновник, прикрыв рот, тихо сказал:
— Неужели… неужели Его Высочество и Безликий Бай… две части одной души?!
— Что значит «две части одной души»?!
— Это значит, что душа одного человека разделилась надвое или раскололась на две половины. И у обеих половин — разные воспоминания, разные характеры и способности, возможно, даже внешне они непохожи…
— Вполне возможно…
— Я тоже слышал о подобном!
— Но если это действительно так, что же тогда делать? Выходит, Его Высочество и есть Белое бедствие???
Со всех сторон послышались такие голоса, и Се Ляня тоже охватили сомнения. Неужели он и есть Безликий Бай??? Это правда???
Неужели он сам… уничтожил Сяньлэ? Он сам истязал себя столько лет? От начала до конца… всё случилось… из-за него???
В зале поднялся шум, на лицах небожителей отразились самые разные подозрения. Фэн Синь не знал, что сказать, чему верить. Тем временем Цзюнь У поднялся со своего места:
— Сяньлэ, сохраняй спокойствие!
Картинка перед глазами Се Ляня немного поплыла.
— Я… я…
Неужели он правда сам во всём виноват??? Но если это так, что ему теперь делать? Он просто не представлял!
В момент полной растерянности в душе принца вдруг раздался голос: «Нет! Я могу утверждать, что ты — это ты, а не кто-то другой. Поверь мне!»
Сань Лан. Сань Лан!
Хуа Чэн говорил, что это не принц, что это ни при каких обстоятельствах не может быть он!
От этой мысли сознание Се Ляня мгновенно прояснилось, он твёрдо встал на ноги. Тем временем Цзюнь У спустился со своего трона и приблизился к нему:
— Сяньлэ! Прошу, успокойся…
Се Лянь поднял голову, чтобы заверить, что с ним всё в порядке, но в этот миг Мэй Няньцин вдруг выбросил вперёд руку, выхватив меч у стоящего рядом Фэн Синя, и направил удар на Цзюнь У!
По залу прокатился испуганный вздох. Но Цзюнь У и Се Лянь не даром звались Богами Войны, в искусстве боя им не было равных, разве подобный удар мог застать их врасплох? Остриё меча даже не успело коснуться Владыки, когда Се Лянь, подобно молнии, двумя пальцами схватил белоснежный клинок, остановив его прямо перед своими глазами!
Фэн Синь опомнился и немедля шагнул к советнику, чтобы его связать. Совершать подобные покушения прямо во дворце Шэньу, на глазах у такого количества Богов Войны — равнозначно самоубийству.
— Советник, — произнёс Фэн Синь, — ваши действия не имеют смысла!
Но тот, отчаянно сопротивляясь, проревел Се Ляню:
— Смотри!!! Скорее, смотри!!!
Инь Юй поспешил подбежать к принцу:
— Ваше Высочество! Вы в порядке? Что с вами?
— На что смотреть? Что он несёт? Что ему надо? — издалека настороженно спросил Му Цин.
Посреди всей этой неразберихи Се Лянь стоял, не шевелясь. Причиной тому было не что иное как увиденное им в белоснежном клинке меча.
Лицо.
Спокойное и прекрасное молодое лицо.
А на нём — ещё три лица!
Три маленьких лица, которые превращали первоначально совершенный облик в жуткое и отвратительное зрелище. Они так теснились на небольшом пространстве, что даже исказили черты своего «хозяина», отчего стало казаться, что одна половина его лица печальна, а другая — улыбчива.
Это лицо должно было быть Се Ляню знакомо. Но сейчас, отразившееся в почти зеркальном клинке, оно сделалось до страшного неузнаваемым, так что Се Лянь облился холодным потом. И вдруг вспомнил, что меч, который Фэн Синь носил при себе, — это Хунцзин, зеркало, проявляющее истинную форму тёмных тварей. И никакому демону, заглянувшему в это зеркало, не спрятать свою сущность.
С такого угла обзора в Хунцзине отражалось не его, Се Ляня, лицо. А лицо того, кто стоял сейчас за его спиной. И мрачным взглядом внимательно смотрел на принца.
Зрачки Се Ляня медленно сузились, движения будто затормозились в несколько раз, он только открыл рот, но сказать ничего не успел, почувствовав, как чья-то рука с силой сжала его запястье, так что не получалось им пошевелить.
Цзюнь У, стоящий за его спиной, с улыбкой произнёс:
— Сяньлэ, на что ты смотришь?
Переполох в столице бессмертных. Ложь, потрясшая Небесные Чертоги
Се Лянь уже несколько сотен лет не испытывал чувства, когда кровь стыла в жилах.
Мэй Няньцин объявил во всеуслышание, что Безликий Бай находился прямо перед ним. Разумеется, принц принял слова советника на свой счёт, позабыв, что кроме него перед Мэй Няньцином в тот момент стоял Цзюнь У!
Но… Се Лянь никогда даже не думал в этом направлении, поэтому сейчас, когда пришло столь внезапное осознание, у принца зашевелились волоски на теле. Он попытался вырваться, но чужая рука на его запястье сжалась с такой силой, что не вышло даже пошевелиться.
Сам себе не веря, Се Лянь пробормотал:
— Ваше… ваше лицо…
Голос Цзюнь У звучал всё так же невозмутимо, словно он лишь заметил небольшую промашку:
— Ах, малейший недосмотр, и они опять выбежали наружу.
Запястье Се Ляня снова пронзило болью, и он наконец не смог удержать меч в руке — разжал пальцы.
Клинок упал на пол со звоном, прокатившимся по дворцу чистым эхом. Однако… было уже поздно.
Многие находившиеся поблизости небожители следом за принцем увидели в отражении жуткое лицо!
В главном зале воцарилась мёртвая тишина. Почти все небесные чиновники потрясённо застыли, включая Фэн Синя, который стоял ближе остальных и видел всё очень чётко. Мэй Няньцин не упустил возможности вырваться из его рук, схватить упавший Хунцзин и обеими руками поднять клинок остриём вверх прямо перед Цзюнь У.
— Скорее, вглядитесь внимательнее!!! Смотрите на того, кто стоит перед вами, смотрите на его лицо!!!
Несколько Богов Войны среагировали первыми, Пэй Мин выхватил меч, с криком «Кто ты такой?!» направив его на Владыку.
Стоящие слишком далеко небожители, ничего не понимая, заголосили:
— В чём дело?
— К кому обращается генерал Пэй?
— Почему он направил меч на Владыку?
Неотрывно глядя на Цзюнь У, Мэй Няньцин выплюнул по слову:
— Он — и есть Безликий Бай!
Му Цин поразился:
— Как он может быть Безликим Баем? Демон выдал себя за Владыку?! Но где же тогда настоящий?
Се Лянь тоже первым делом подумал о подмене. Но в какой момент она произошла? Почему он не заметил ни малейшего подвоха? Ведь император Шэньу — это не Повелитель Земли, который вёл себя довольно скромно и постоянно где-то скрывался. Как бы то ни было, не могло случиться так, что подмены не заметила ни одна душа в чертогах Верхних Небес!
Мэй Няньцин хотел сказать что-то ещё, но Цзюнь У вскинул другую руку и вздохнул:
— Ты вновь меня разочаровал.
Мэй Няньцин резко изменился в лице, будто кто-то схватил его за горло, не давая дышать. Лан Цяньцю поднял свой тяжёлый меч, вихрь меча со свистом разрезал воздух. Но стоило Цзюнь У обернуться и лишь бросить взгляд — и самого Лан Цяньцю отшвырнуло прочь.
Мгновение — Пэй Мин, Лан Цяньцю, Фэн Синь, Му Цин, Цюань Ичжэнь… почти все Боги Войны, собравшиеся во дворце, вместе окружили Цзюнь У. Но всего через полчаса Цзюнь У, по-прежнему не отпуская руку Се Ляня, поверг Богов Войны, напавших на него.
Теперь все они, лишившись способности сражаться, лежали на полу главного зала. Только Цзюнь У и Се Лянь остались стоять на ногах.
Му Цин, сплюнув полный рот крови, в ярости закричал молчаливому и неподвижному Се Ляню:
— Шевелись! Чего стоишь как истукан?! Смерти дожидаешься?!
Ему и невдомёк было, что Се Лянь очень хотел бы пошевелиться, но не мог!
Цзюнь У держал его одной рукой, но принц почувствовал — даже если чуть согнуть пальцы, Владыка это заметит и немедля сломает их, что уж говорить об ответной атаке! С какой стороны ни рассуди, лучший выбор — не делать резких движений!
Таков был первый Бог Войны всех трёх миров!
Небесные чиновники, которые стояли дальше всех, в испуге отшатнулись прочь, затем наконец вспомнили, что можно убежать, и совершенно бледные бросились прочь из дворца. Но стоило им добраться до выхода из зала, как створки двенадцати тяжёлых дверей с силой захлопнулись. Напрасно стуча по вратам, около сотни небесных чиновников либо не могли выбраться из дворца, либо вовсе не держались на ногах, воцарился самый настоящий хаос.
Тем временем какая-то неведомая сила притащила Мэй Няньцина к Цзюнь У, который взял его за ворот и усмехнулся:
— Думаешь, временно отрекшись от своих слов и рассказав всё такому количеству божеств, сможешь противостоять мне? Думаешь, зная правду, они способны объединиться и стать для меня угрозой? Я могу уничтожить их всех одной рукой.
По всей видимости, Цзюнь У забрал Мэй Няньцина на Небеса раньше не только ради того, чтобы позволить Се Ляню попрощаться с Хуа Чэном. По пути он что-то ему приказал, а может, пригрозил, поэтому безбоязненно устроил допрос прямо во дворце Шэньу. Но к всеобщей неожиданности Мэй Няньцин восстал против него.
Схватившись руками за рукав Цзюнь У, советник крикнул Се Ляню:
— Ваше Высочество, скорее бегите! Он сошёл с ума!
— Советник! — в ответ позвал Се Лянь.
Но Мэй Няньцин уже не смог ничего сказать, словно что-то крепче сжало его за горло. Одеяния скрывали шею мужчины, и Се Лянь не видел, что именно не даёт ему говорить.
— Глупец, — вздохнул Цзюнь У. — Ты же просто толкнул всех на верную смерть. Изначально это дело их не касалось, но теперь никто из них не покинет столицу бессмертных живым.
Положение сложилось крайне опасное, и Се Лянь, применив пароль духовного общения, позвал: «Сань Лан!»
Он ещё никогда не пользовался паролем Хуа Чэна по собственной инициативе, но в такой момент пришлось забыть о стыде. Принц несколько раз повторил нужный пароль, но вместо ответа услышал лишь мёртвую тишину.
В точности так же, как тогда, на горе Тунлу!
Цзюнь У с одного взгляда на принца догадался, о чём тот подумал, и произнёс:
— Не стоит пытаться. Без моего дозволения ты ни с кем не свяжешься.
Столица бессмертных строилась на магических силах Цзюнь У и являлась его владениями, где могущественнее не сыскать никого. Разумеется, он мог творить здесь, что вздумается. Другими словами, сейчас все чертоги Верхних Небес, вся столица бессмертных оказалась отделена от остального мира. Самое настоящее воплощение фразы «зови небо — не ответит, зови землю — не поможет»!
Внезапно врата дворца распахнулись, и небесные чиновники, уж было обрадовавшись, рванули к выходу, но взглянув на порог дворца, так и застыли. Снаружи стоял высокий мужчина в чёрном одеянии, от которого исходила недобрая аура. Он преградил небожителям путь. Это была Линвэнь, а на ней — Божество парчовых одежд!
На глазах ничего не понимающих небесных коллег Линвэнь переступила порог дворца и, преклонив колено перед Цзюнь У, почтительно поприветствовала:
— Владыка.
— Поднимайся и за работу, — велел ей Цзюнь У. — Ты знаешь, что делать.
С кивком и лёгкой улыбкой Линвэнь произнесла:
— Конечно.
Му Цин, с трудом опираясь о стену, поднялся на ноги и потрясённо проговорил:
— Но ведь Линвэнь сбежала ещё на горе Тунлу?
— Верно, — ответил ему Цзюнь У. — Однако я рассудил, что она, как редчайший талант, будет мне полезной, полезнее, чем большинство из вас. Ведь она совершила лишь маленькую ошибку, поэтому я призвал её под своё начало.
Что ж, по правде говоря, в сравнении с Безликим Баем, Линвэнь действительно «совершила лишь маленькую ошибку», сотворив Божество парчовых одежд. Теперь они оба — и Линвэнь, и тёмная тварь, — стали подручными этого «Цзюнь У». Неожиданно какая-то белёсая тень, юркнув по залу, приткнулась к ногам Цзюнь У и ласково потёрлась о его сапог. Фэн Синь так и разъярился:
— Что ты творишь? А ну вернись сейчас же!
Тень оказалась духом нерождённого. Он не только не послушал слов отца, но ещё и озлобленно высунул ярко-красный язык, подобно маленькой змее. Повергнутый Фэн Синь истекал кровью изо рта и не мог подняться, а теперь его собственный сын обнимал за ногу врага, от которого он и пострадал, словно не различал, кто его настоящий отец. От такого Фэн Синь едва не выплюнул ещё цзинь крови. Следом во дворце появился отряд младших Богов Войны с бесстрастными лицами.
Всех этих чиновников Цзюнь У избрал лично, и они всегда слушались только его приказов. Получив указания от Цзюнь У, Линвэнь велела отряду:
— Отведите каждого небесного чиновника в его дворец и не спускайте с них глаз.
Пэй Мин, сидящий неподалёку на полу, с задумчивым выражением лица произнёс:
— Линвэнь, у тебя поистине нет ни капли совести.
Та похлопала его по плечу.
— О том, что у меня нет совести, ты знал с первого дня нашего знакомства. Ну что, не хочешь присоединиться? В любой момент примем тебя с распростёртыми объятиями.
Пэй Мин сухо посмеялся, но промолчал.
Се Лянь же вновь удостоился особого отношения — Цзюнь У решил лично сопроводить принца во дворец Сяньлэ.
— Идём, — сказал он.
Принц обернулся, посмотрев на Мэй Няньцина. Что же это творится? Кто ты такой? Чего ты добиваешься? И кто это такой? Цзюнь У или всё-таки Безликий Бай? Что ему нужно?
Се Лянь хотел задать огромное-преогромное множество вопросов, при том непременно наедине и самым подробным образом. На эти вопросы принцу мог ответить только Мэй Няньцин, но Цзюнь У наверняка не даст им такой возможности.
Сделав шаг из дворца, Се Лянь на миг остолбенел. Главная улица столицы бессмертных мрачнела тёмными красками облаков, клубящихся причудливыми формами. Картина составляла резкий контраст с прежней столицей, светлой и сверкающей. Теперь по улице свободно расхаживали только подручные Цзюнь У, конвоируя остальных небожителей к их дворцам, и повсюду царила тревожная атмосфера. А младшие небесные служащие, обычно спешащие по своим делам, лежали вповалку без сознания.
Тут и думать нечего, наверняка это дело рук Цзюнь У. Издали ещё и раздавался колокольный звон — видимо, что-то случилось с колоколом.
По главной улице Цзюнь У и Се Лянь направились к дворцу Сяньлэ. Принц стремительно обдумывал план побега, но тут против него сработало правило «человек, владеющий силой, способен сразить десятерых, владеющих мастерством»: все хитрости, приходящие на ум, не имели никаких шансов против абсолютной боевой мощи Цзюнь У. К тому же, тот обладал не только силой, но ещё и способностью с одного взгляда разгадать мысли Се Ляня.
Уже оказавшись во дворце Сяньлэ, принц так и не придумал ничего дельного и про себя произнёс: «Что ж, нестрашно, ведь достаточно просто подождать, и Хуа Чэн, с которым я долго не буду связываться, наверняка почувствует неладное. Главное, чтобы до того момента не случилось ничего непоправимого». Но Цзюнь У, едва закрыв ворота дворца, вдруг спросил Се Ляня:
— Думаешь о Собирателе цветов под кровавым дождём?
Вопрос заставил сердце Се Ляня дрогнуть и пуститься вскачь.
Принц не знал, что ответить. «Да»? А вдруг Цзюнь У захочет навредить Хуа Чэну? «Нет»? Вряд ли это прозвучит правдоподобно.
Наблюдая за молчаливым принцем, Цзюнь У усмехнулся:
— Не стоит беспокоиться, я знаю, ты наверняка думаешь о нём. Наверное, хочешь передать ему весть по сети духовного общения.
Он говорил с принцем всё тем же тоном, что и всегда — мягким, снисходительным, сдержанным, надёжным. Но от этого Се Лянь всё сильнее путался, всё сильнее чувствовал всепоглощающий ужас.
— Если тебе очень хочется, свяжись с ним, поговори немного, — добавил Цзюнь У.
Он догадался, о чём подумал Се Лянь, входя во дворец. Он видел принца насквозь!
Улыбка Цзюнь У нисколько не померкла:
— Сяньлэ, ты знаешь, что говорить. Просто сделай так, чтобы он не слишком за тебя переживал. Твой Собиратель цветов под кровавым дождём наверняка будет счастлив, когда ты свяжешься с ним.
С такими словами он положил руку Се Ляню на плечо, и тот почувствовал лёгкое волнение магической силы, осознавая, что за заклинание применил Цзюнь У. Теперь тот мог слышать всё, что Се Лянь скажет в сети духовного общения, даже если принц не станет произносить это вслух. И Се Лянь, разумеется, понял, что Цзюнь У хочет от него услышать.
Поколебавшись, принц отбросил стыд и снова произнёс пароль духовной связи с Хуа Чэном.
Услышав пароль, Цзюнь У, кажется, счёл его весьма забавным, даже усмехнулся. У Се Ляня, впрочем, не было настроения смущаться. Почти в тот же миг, как он назвал пароль, в его сознании раздался голос Хуа Чэна, который вздохнул:
— Гэгэ, гэгэ… Прошло так много времени, и вот ты наконец вспомнил о Сань Лане.
Се Лянь встретился взглядом с Цзюнь У и ответил:
— Сань Лан, ведь минуло меньше двух часов, как я тебя покинул.
Хуа Чэн возразил:
— Для меня главное слово здесь «покинул», а не «меньше двух часов». Это тоже расставание, пусть оно длится хоть мгновение.
Цзюнь У стоял совсем рядом и всё слышал!
Даже в столь опасном положении Се Лянь испытал неподдельное смущение.
— Очень жаль, — произнёс Цзюнь У, — что ему придётся ждать гораздо дольше. Продолжай. Скажи ему, что он не увидит тебя, пока мы не разделаемся с озлобленными духами. Не вздумай хитрить и делать намёки, я всё слышу.
Пока не разделаются с озлобленными духами, то есть, семь дней и семь ночей. Помолчав, Се Лянь сказал:
— Ты не в силах подождать даже два часа. Ну а если на этот раз мне понадобится затратить больше времени, что ты будешь делать?
— Цзюнь У спихнул на тебя ещё гору заданий?
— Да!
— Я помогу тебе.
Цзюнь У вмешался:
— Скажи, что когда ты выполнишь все мои поручения, я дам тебе три года на отдых.
— Не нужно, — продолжил Се Лянь в сети духовного общения. — Сань Лан уже оказал мне огромную помощь, задержав духов в столице. В остальном позволь мне справиться самому. Владыка пообещал мне три года отдыха после того, как я исполню все его поручения. Он освободит меня от любых дел.
— Только три года?
— Разве этого мало? Уже довольно неплохая награда.
— Ну хорошо. Только… — протянул Хуа Чэн, — гэгэ, это будет твоя награда, но что насчёт награды для меня?
— К-какая награда?
— А как ты думаешь?
Принц живо представил, как Хуа Чэн приподнял бровь и дёрнул уголком губ. У Се Ляня не поворачивался язык что-то на это отвечать.
— Кстати говоря, — продолжил Хуа Чэн, — гэгэ задолжал мне немало магических сил и до сих пор не вернул. Я ведь не ошибаюсь?
Се Лянь осторожно ответил:
— Нет.
— И что же, гэгэ уже придумал, как будет мне их возвращать?
— Тоже нет, — помолчав, сказал Се Лянь.
Хуа Чэн, кажется, улыбнулся, и произнёс:
— Раз ты не придумал, быть может, я сам что-нибудь предложу? Когда все дела будут улажены и ты сможешь от них отдохнуть, мы вместе постепенно произведём возврат долга. Согласен?
Се Лянь, с трудом выдерживая напор Хуа Чэна, то и дело бросал осторожные взгляды на Цзюнь У.
— Гм, гм, — невпопад ответил принц.
Хуа Чэн же, шаг за шагом увлекая Се Ляня в свои сети, наконец получил желаемый ответ и остался вполне доволен, поэтому временно пощадил его и спросил:
— Так что же? Для чего гэгэ в кои-то веки первым связался со мной при помощи духовной связи?
Цзюнь У внимательно наблюдал за Се Лянем. Он велел принцу связаться с Хуа Чэном, чтобы демон успокоился, нескоро заметил неладное и оставался послушно сидеть внизу. Разумеется, Се Лянь понимал, что хочет услышать Цзюнь У.
— В действительности, — медленно произнёс принц, — никакого особенного повода нет, просто я боялся, что ты забеспокоишься, если от меня долго не будет вестей.
— Э? Но ведь гэгэ только что сам говорил, что ушёл лишь на пару часов. С какой стати тебе бояться, что я забеспокоюсь?
Се Лянь совершенно запутался, занервничал, и в то же время ему стало немного смешно.
— Я понял, — вдруг сказал Хуа Чэн.
Се Лянь задержал дыхание на миг и спросил:
— Что ты понял?
С той стороны, кажется, послышался лёгкий смешок, затем Хуа Чэн, растягивая слова, произнёс:
— Гэгэ, неужели, расставшись со мной совсем ненадолго, ты так сильно по мне соскучился?
Если раньше их диалог строился размыто и довольно прилично, эта фраза прозвучала совсем уж неприкрыто, и как ни старайся, не получится притвориться, что в ней нет никакого подтекста. Под внимательным взглядом Цзюнь У лицо Се Ляня начало гореть, спустя некоторое время он тихо хмыкнул:
— Гм.
Хуа Чэн тоже понизил голос:
— И я тоже. Мне так хочется прямо сейчас забрать тебя с Небес.
Сердце Се Ляня обдало лёгким жаром и подвесило в воздухе, он встретился взглядом с Цзюнь У.
Если Хуа Чэн в самом деле явится в столицу, что они будут делать? Что с демоном сделает Цзюнь У?
С трудом подавляя эмоции, принц постарался ответить как можно естественнее.
— Всё же не стоит. Здесь творится полная неразбериха, а если ты появишься в чертогах Верхних Небес, только сильнее перепугаешь небесных чиновников. Подожди ещё немного.
Хуа Чэн лениво протянул:
— Хорошо, гэгэ, я не стану подниматься и пугать их. Мне претит этот слепящий свет вашей столицы бессмертных, к тому же люди, стоящие в круге, нуждаются в моей поддержке. Я послушно буду ждать твоего возвращения.
Се Лянь не то выдохнул с облегчением, не то облился потом, и ответил:
— Хорошо. Будь умницей.
— Только, если я буду умницей, гэгэ ведь не может вернуться ко мне с пустыми руками? Мне полагается награда за труды.
— Непременно, непременно.
Они обменялись ещё парой незамысловатых, но двусмысленных фраз, затем несколько раз попрощались, никак не желая прекращать беседу, и наконец вышли из сети духовного общения.
Се Лянь тихонько выдохнул, а Цзюнь У заметил:
— Вижу, Сяньлэ весьма увлекательно проводил время в мире смертных.
Принц не знал, что на это отвечать. Цзюнь У же похлопал принца по плечу, развернулся и направился к выходу из дворца.
— Владыка! — позвал за его спиной Се Лянь.
Тот остановился.
— Кто же вы такой? — спросил принц. — Вы Владыка? Или же нечто иное?
Подозревая советника в возможной связи с Безликим Баем, Се Лянь с трудом принимал подобный факт. Но связь Цзюнь У с демоном просто переворачивала весь мир с ног на голову.
Ведь Цзюнь У — первый Бог Войны трёх миров, которым Се Лянь всегда восхищался, на которого стремился походить!
Но Цзюнь У не ответил ему и ушёл, не сказав ни слова. Се Лянь остался в одиночестве и, обдумывая план действий, утомлённо поплёлся во внутренние покои.
Дворец Сяньлэ превратился для него в клетку, но клетку весьма роскошную. Во внутренних покоях даже установили бассейн из белого нефрита. Попав в Медную печь и сражаясь с белым демоном несколько дней кряду, пробираясь где ползком, где кувырком, теперь Се Лянь настолько утомился, что решил — всё равно он ещё нескоро покинет это место, почему бы не принять омовение и не освежиться немного?
Скинув одежды, принц погрузился в горячую воду и, опершись на край бассейна, принялся бессознательно перебирать и складывать свои одеяния. И вдруг из верхнего халата что-то выпало и со стуком прокатилось по полу. Приглядевшись, Се Лянь увидел изящные, искусно вырезанные игральные кости.
Принц подобрал их и сжал в ладони, вспомнив слова, сказанные ему Хуа Чэном: «Если ты захочешь увидеться со мной, ты всегда сможешь это сделать, и не важно, какое число выпадет на костях».
Вообще-то во время их разговора некоторые фразы уже прозвучали достаточно неестественно, чтобы Хуа Чэн догадался — что-то не так. Но даже если тот почувствует неладное, подняться сюда всё равно не сможет, ведь столица бессмертных ограждена от остального мира барьером, который Цзюнь У установил лично, а значит, только сам мог снять его.
Прекрасно осознавая сложившееся положение, Се Лянь понимал, что, выбрось он на костях хоть две шестёрки, Хуа Чэна не увидит. И всё же решил попробовать. Кости со стуком прокатились по краю бассейна, и невезение принца его не подвело — выпало две единицы. Как и следовало ожидать, никакого результата это не принесло.
Се Лянь вздохнул и уж было окунулся в бассейн с головой, как вдруг услышал:
— Гэгэ.
Принц тут же выпрямился, с шумом подняв волну брызг.
— Сань Лан?
Неужели он и правда вызвал Хуа Чэна???
Однако, посмотрев по сторонам, принц никого не обнаружил. Но голос, который он только что слышал, не мог быть иллюзией, вызванной его собственными чаяниями. Покуда сердце Се Ляня заколотилось как бешеное, до него снова донёсся голос:
— Ваше Высочество!
И тут принц наконец заметил, что голос исходит из его собственного рта! В просторном помещении, наполненном клубящимся паром и шумом воды, он искажался и казался немного нереальным.
Се Лянь на мгновение замер, но сразу же понял, в чём дело — Перемещение души!
Удивлённый и обрадованный, он воскликнул:
— Повелитель Ветров?!
Из его рта снова послышалась взволнованная речь:
— Да, это я! Ха-ха-ха, не ожидали? Моё Превосхо… то есть, я снова обзавёлся магическими силами!!!
Ранее было сказано, что Перемещение души применяется крайне редко из-за огромных затрат магических сил. Оно сильнее заклинания духовного общения, но в то же время хитрее и применяется нечасто, поэтому при установке магического заслона мало кто задумывается включить его в число ограничений.
Во время битвы с Божком-пустословом Ши Цинсюань и Се Лянь уже обменивались душами. Впоследствии Ши Цинсюань лишился магических сил, и для него дверь в душу Се Ляня закрылась с одной стороны. И вот открытый когда-то проход пригодился снова!
— Цинсюань, — заговорил принц, — но для Перемещения души требуется так много магических сил, где вы их взяли? — Впрочем, только задав вопрос, Се Лянь и сам понял — где же ещё он мог взять магические силы?
И он оказался прав, Ши Цинсюань ответил:
— Долгая история! А хотя… не такая уж и долгая. Этот ваш Собиратель цветов под кровавым дождём дал мне несколько чёрненьких конфеток, поразительно чудесных! Едва проглотив их, я тут же ощутил мощнейший прилив магических сил! Пусть не навсегда, но на какое-то время их всё же хватит, например, чтобы связаться с вами. Только на вкус странноватые… тьфу-тьфу-тьфу!
Се Лянь невольно вспомнил конфеты со вкусом демонов, съеденные Пэй Мином, и подумал, что Хуа Чэн, должно быть, дал ему нечто похожее, только для поднятия уровня магических сил.
— А кто только что назвал меня «гэгэ»?
— Я!
Се Лянь, не зная, плакать, или смеяться, спросил:
— Зачем вы это сделали? Я было решил…
— Знаю, вы решили, что это Собиратель цветов под кровавым дождём явился к вам?
Се Лянь тихо кашлянул, а Ши Цинсюань добавил:
— Это он велел мне так назвать вас. Сказал, что так вы поймёте, что он рядом, и это вас успокоит.
И это действительно сработало. Услышав «гэгэ», Се Лянь хоть и удивился, но в большей степени всё-таки успокоился.
— Он сейчас рядом с вами? Как дела в императорской столице? Озлобленные духи не доставили вам хлопот?
— В столице всё замечательно, духи уничтожаются. Только вот, когда Собиратель цветов под кровавым дождём связался с вами при помощи заклинания духовного общения, он то улыбался, как будто говорил с вами не знаю о чём, то вдруг, опустив руку и прекратив разговор, сделался до ужаса угрюмым и сразу велел мне попытаться переместиться к вам сюда. О, верно, Ваше Высочество, он просил вам передать: «Ваше Высочество, пожалуйста, оденьтесь». Несколько раз напомнил! К чему такая спешка? В чертогах Верхних Небес ведь нельзя простудиться.
Се Лянь чуть не грохнулся в обморок, со скоростью молнии схватил и набросил на себя одежду, заикаясь:
— О-о-о-он… Сань Лан, он… может меня видеть???
— Ага! Мне ведь тоже довольно хлопотно всё время описывать ему, что тут происходит, так что я просто передаю ему всё, что вижу и слышу. Он знает, что вы делаете и что говорите. Только не может сам передать вам весть или управлять вашим телом, вот и всё.
Ваше Превосходительство, вы уж слишком откровенны!!! Знал бы раньше, — и не подумал бы об омовении… А ведь принцу казалось, что придётся ещё поломать голову, прежде чем найдётся способ выйти из создавшегося в столице бессмертных положения!
— Не волнуйтесь, Ваше Высочество, я же не думал, что вы так переживаете по этому поводу. Мы все здесь мужчины, и вы раньше тоже смотрели на градоначальника Хуа. Да и не так уж много я рассмотрел…
Он и правда излишне откровенен. Се Лянь ударил себя ладонью по лбу и быстро оделся, затем схватил игральные кости и направился из внутренних покоев, говоря на ходу:
— Сань Лан, как ты понял, что что-то случилось?
Помолчав, Ши Цинсюань ответил:
— Собиратель цветов под кровавым дождём говорит, что понял сразу, как только вы обратились к нему. Вот то, что градоначальник Хуа хочет вам передать: «Гэгэ столь застенчив, как он мог по своей воле назвать мой пароль для духовного общения, не случись с ним ничего серьёзного?»
Как и предполагал Се Лянь, причина в этом.
Ши Цинсюань, похоже, говорил Хуа Чэну:
— Ладно, ладно, не трачу время на болтовню, перехожу к делу. — Затем обратился к принцу: — Ваше Высочество, что же всё-таки произошло? Владыка отлучился?
Се Лянь не представлял, с чего начать рассказ.
— Всё так повернулось именно потому, что он здесь!
После краткого объяснения важнейших моментов Ши Цинсюань потрясённо затараторил:
— Мамочки, мамочки! Ваше Высочество, вам это точно не приснилось?! Владыка — ведь это же Владыка?!
— Он это или нет, я уже не могу сказать наверняка. А что думает Сань Лан?
Спустя мгновение Ши Цинсюань ответил:
— Собиратель цветов под кровавым дождём не выглядит потрясённым, он только сказал «ничего удивительного, он мне давно не нравился».
Се Лянь прыснул со смеху:
— Тебе ведь никто на свете не нравится?
Это он сказал Хуа Чэну.
— Он говорит «да, кроме тебя», — ответил Ши Цинсюань. — Послушайте, градоначальник Хуа, тут вы не правы, ведь ещё есть я! Я тоже вам не нравлюсь? Да что с вами такое?
— Ладно, ладно, мы ведь просто шутим, — поспешил успокоить Се Лянь. — В общем, сейчас все Боги Войны повержены, всех небесных чиновников заперли в их дворцах, а столица бессмертных отделена от всего мира, и подняться сюда не сможет никто.
— Собиратель цветов под кровавым дождём сказал, что способ подняться всё же есть, только нужно, чтобы кое-кто пришёл на выручку.
— Кто? — спросил Се Лянь, почти сразу вскрикнув: — Кто?!
Последняя фраза предназначалась не Хуа Чэну и не Ши Цинсюаню. Это была реакция принца на странные звуки за его спиной.
Кто-то идёт!
Пугающие развилки подземелья столицы бессмертных
Жое уже приготовилась сорваться с запястья Се Ляня и дать отпор врагу. Но когда принц разглядел, кто перед ним, он тут же расслабился и спросил:
— Вы… Инь Юй?
В полу в какой-то момент образовалась огромная дыра, через которую могли пролезть два человека, и теперь Инь Юй, наполовину высунувшись из этой дыры и сжимая в руке острую лопату, тяжело выдохнул, стёр пот со лба и сказал:
— Ваше Высочество, это я. Как хорошо, что я не ошибся с подкопом. Скорее, идёмте!
Принц совсем забыл о чудесном артефакте, которым владел Инь Юй, — лопате Повелителя Земли! Следовало бы благодарить провидение за то, что лопату у него не конфисковали. Оказывается, неприметность иногда тоже может сослужить хорошую службу: к примеру, в беспорядочном сражении враг наверняка не станет намеренно нападать на такого человека. Но, соответственно, его могут случайно поранить свои же. Се Лянь только хотел подать Инь Юю руку, чтобы вытянуть его из ямы, но вдруг невольно отшатнулся.
— Ваше Высочество? Что с вами? — удивился Инь Юй.
Принц тоже был удивлён — почему он вдруг так себя повёл? Затем на ум сразу же пришёл ответ: это не он отшатнулся, а переместившийся в его тело Ши Цинсюань.
Лопата Повелителя Земли, можно сказать, была ему знакома, и неудивительно, что Ши Цинсюань ассоциировал артефакт с тем, кто когда-то владел лопатой.
Сердце Се Ляня беспричинно ёкнуло — должно быть, это была бессознательная реакция Ши Цинсюаня. К счастью, тот не стал чрезмерно предаваться эмоциям и быстро вернул управление телом Се Ляню. Принц сразу позабыл о том, что собирался спросить Хуа Чэна, кто придёт на помощь, и поскорее прыгнул следом за Инь Юем в проход, ведущий под столицу бессмертных.
Дыра над ними тут же затянулась. Они некоторое время ползком перемещались в темноте, как вдруг Се Лянь кое о чём вспомнил:
— Инь Юй, неужели эта лопата способна пробиться через барьер вокруг столицы?
— Нет… наверное.
— А?
— Хотите сказать, — вмешался Ши Цинсюань, — что несмотря на божественность, лопата может прокопать ход только под столицей бессмертных? Но получается, что она совершенно бесполезна!
Инь Юй, почесав затылок, ответил:
— Я бы не сказал, что совершенно… Сейчас во дворцах всех Богов Войны установлено магическое поле, призванное ослабить их магические силы и тем самым увеличить время на залечивание ран. Боюсь, если они останутся в своих дворцах, их боевая мощь не восстановится и за несколько лет. Лучше нам выкопать где-нибудь потайной грот и собрать там всех Богов Войны. А когда их силы вернутся, попробовать прорваться с боем.
— Постойте! Градоначальник Хуа говорит: «Просто спрячь где-нибудь этих никчём… этих Богов Войны, и пусть себе зализывают раны. Даже не думай вырваться из лап Цзюнь У. Это верная смерть».
Инь Юй поразился:
— Ваше Высочество? Вы… общаетесь с градоначальником по духовной сети? Но ведь это невозможно!
— Нет, нет, с вами только что говорил не я.
— Это я, это я, Ваше Высочество Инь Юй! — воскликнул Ши Цинсюань.
Но поскольку обе фразы были сказаны принцем, Инь Юй окончательно запутался:
— Так это вы или вы? Или не вы, Ваше Высочество?
Ши Цинсюань цокнул языком:
— Это я, Повелитель Ветров! Нет, сейчас меня следует называть бывшим Повелителем Ветров. Я воспользовался Перемещением души. Ох, как же утомительно передавать что-то на словах.
Ши Цинсюаню приходилось перемещаться к Се Ляню, слушать и смотреть, затем вновь перелетать в своё тело и рассказывать об услышанном и увиденном Хуа Чэну. Несколько таких повторов, один за другим… даже при мысли об этом накатывает усталость.
Инь Юй торопливо поблагодарил:
— О-о-о, вот оно что! Вы, наверное, очень устали, благодарю за труды. — И с удвоенной силой принялся копать.
Они ещё довольно долго ползли вперёд, когда Инь Юй наконец остановился.
— Думаю… это где-то здесь! Ваше Высочество, спрячьтесь тут ненадолго, а я схожу за следующим небесным чиновником.
Проход за ними постепенно закрылся, и Се Лянь воскликнул:
— А? Вы пойдёте один? Я с вами.
— Лучше не стоит, — ответил Инь Юй, — не стану вас обманывать, но чем больше проход, который проделывает эта лопата, тем больше тратится сил. Пожалуй, один я справлюсь быстрее. Ближайший к нам дворец принадлежит… — Он будто задумался на мгновение, но не закончил фразу, а сказал: — В общем, я скоро вернусь.
Усталость Ши Цинсюаня от постоянного применения Перемещения души и колоссальных затрат магических сил передалась и Се Ляню, принц сел на землю, с трудом покивал, чувствуя, как голова и тело наливаются тяжестью, и, подперев лоб рукой, ответил:
— Хорошо…
Поэтому Инь Юй сделал новый проход и исчез в нём. Се Лянь же лёг на землю и закрыл глаза.
Неизвестно, сколько прошло времени, когда он вдруг пробудился и позвал:
— Инь Юй?
Кругом царили темнота и мёртвая тишина. Совершенно очевидно, что Инь Юй до сих пор не вернулся. Ши Цинсюань это подтвердил:
— Ваше Высочество, вы проснулись! Наверное, устали? А Инь Юй ещё не возвращался.
Сон помог Се Ляню немного восстановить силы, принц спросил:
— Как давно он ушёл? Почему же до сих пор не вернулся?
— Почти час назад. Может быть, заблудился?
Се Лянь почувствовал неладное.
— Я отправлюсь за ним.
Он поднялся и направился ползком в проход, куда ушёл Инь Юй. Поскольку Инь Юй собирался вернуться тем же путём, проход, сделанный лопатой Повелителя Земли, пока не исчез. Се Лянь стал осторожно продвигаться вперёд, как вдруг Ши Цинсюань предостерёг:
— Собиратель цветов под кровавым дождём говорит: «Гэгэ, лучше не ходи».
Се Лянь остановился.
— Он боится, что ничего хорошего впереди не ждёт?
— Да! И судя по тону, градоначальник Хуа очень серьёзен.
— Но ведь именно поэтому я и должен отправиться на поиски. В противном случае, если Инь Юй повстречался с чем-то непредви…
Неожиданно принц почувствовал холод вдоль позвоночника, замер и рывком обернулся.
Ши Цинсюаню тоже передалось это ощущение, отчего тот вскрикнул:
— Мамочки, это что ещё такое? Спину вдруг охватила дрожь!
Но позади оказался всё такой же тёмный и пустой проход, больше ничего. Се Лянь долго вглядывался в эту темноту, прежде чем заключить:
— Всё в порядке.
Но Ши Цинсюань тут же закрыл рот и задержал дыхание, потому что после фразы «всё в порядке» принц одними губами сказа ему: «Не издавайте звуков, там кто-то есть!»
В этом проходе под столицей бессмертных был кто-то ещё. И только что он находился прямо за спиной Се Ляня, но стоило тому обернуться, как он исчез.
Интуиция в отношении опасностей никогда не подводила Се Ляня, поэтому принц решил — нельзя позволить противнику понять, что он замечен, лучше притвориться, что всё в порядке. Ши Цинсюань больше всего на свете ненавидел подобные обстоятельства, по его плечам побежали мурашки, и он спросил: «Это Его Высочество Инь Юй?»
«Будь это он, нам бы не пришлось вести себя столь скрытно». Помолчав, Се Лянь снова беззвучно спросил: «Сань Лан что-нибудь говорит?»
«Э-э-э… Этот ваш Сань Лан сделал такое страшное лицо… Он говорит: “Гэгэ, в крайнем случае перемещайся в тело Повелителя Ветров”».
Но Се Лянь не знал даже, хватит ли ему магических сил на использование такой серьёзной техники. А если и хватит, он не мог, похлопав себя по заду, бросить воцарившийся в столице бессмертных беспорядок и смыться, подумав лишь о собственном благе. «Не волнуйся, Сань Лан», — ответил он.
Однако, не успев сообщить, почему именно не стоит волноваться, резко вскинул голову. Впереди!
Только что ощущение опасности накатило на принца сзади, а теперь ещё и спереди. Но в кромешной темноте ему так и не удалось ничего разглядеть. Ши Цинсюань одними губами спросил: «Ваше Высочество, вы опять что-то почувствовали? Что же делать?! Куда теперь идти, вперёд или назад?!»
Се Лянь сосредоточенно огляделся. «Это лишь означает, что какой бы путь я ни выбрал, всё одно», — и пополз вперёд. Но вскоре снова остановился, слегка озадаченный.
— Да что же это такое?! — невольно вскрикнул Ши Цинсюань.
Сейчас перед «ними» появилась развилка. Два прохода, ведущие в разные стороны!
— Неужели… — предположил Ши Цинсюань, — это Инь Юй, выкапывая проход, понял, что ошибся, вернулся и прокопал его в другую сторону?
Се Лянь подумал: «Инь Юй прекрасно знаком со столицей бессмертных, как он мог ошибиться? Боюсь, тому есть более страшная причина». Принц не стал озвучивать свои мысли, вместо этого сказал: «Цинсюань, помоги мне спросить Сань Лана, какой путь лучше выбрать. Левый или правый?»
Спустя мгновение Ши Цинсюань отозвался: «Собиратель цветов под кровавым дождём говорит… что не может дать ответ, “Среди этих дорог нет верной”».
Се Лянь даже не знал, как реагировать. Ему, конечно, тоже казалось, что на любой из этих дорог его ожидает нечто скверное, однако не мог оставаться на месте. Подумав, он предложил: «Тогда выбери ты, Цинсюань».
«А? Я?»
«Да. Если выберешь ты, существует вероятность, что мы пойдём по более безопасному пути. Но выбор, сделанный мной…»
Ши Цинсюань тут же перебил: «Хорошо, я понял».
Посомневавшись немного, он повернул голову влево.
Се Лянь кивнул и пополз по выбранному проходу.
Чем дальше принц продвигался, тем сильнее сужался лаз, в какой-то момент Се Ляню уже и дышалось с трудом, хотя он ещё мог ползти дальше. Спустя несколько кривых поворотов проход наконец расширился, и Се Лянь оказался в более-менее просторном гроте.
Проделанный путь нагнал на принца и Ши Цинсюаня страху, но, к счастью, «они» не повстречали никакой реальной опасности. Оглядевшись, Се Лянь спросил: «Что это за место?»
«Не знаю, не могу рассмотреть», колеблясь, ответил Ши Цинсюань, «Но мне оно почему-то кажется знакомым… А?!»
Не только Ши Цинсюань, но и сам Се Лянь тоже заметил. Конечно, это место им знакомо! Ведь это же тот самый потайной грот, где Се Лянь совсем недавно лёг отдохнуть в ожидании Инь Юя!
Сомнений быть не может. Кроме того, здесь имелся и другой проход — тот, который Инь Юй проделал лопатой Повелителя Земли и по которому Се Лянь отправился его искать!
Ши Цинсюань в ужасе затараторил: «Почему мы опять вернулись? Разве тут был… тот лаз, из которого мы только что выбрались?!»