Вот что, например, говорил на этой конференции в своем напутствии молодым командир эскадрильи Постнов:
"Вступая в бой с противником, вы прежде всего должны знать количество его самолетов. Но не надо искать их под "костылем" своего самолета, то есть под собой. Смотри далеко вперед и по сторонам так, чтобы действия противника были все время в поле твоего зрения. Он старается зайти тебе в хвост, а ты смело иди на него в лобовую атаку. Половина успеха - сорвать первую атаку вражеских истребителей. Если в небе закрутилась карусель - следи за всеми парами противника (они непременно ходят парами). Держи себя в бою хладнокровно, и осмотрительность поможет тебе победить!"
Материалы конференции 88-го истребительного авиационного полка были широко использованы в обзоре боевых действий 4-й воздушной армии за август 1943 года. Мне эта работа доставила подлинную радость, и я не скрывал ее от своих коллег.
Примерно в это самое время командующий 4-й воздушной армией генерал К. А. Вершинин подсказал нам новую идею - издавать типографским способом информационные листки боевого опыта. Мы быстро реализовали эту идею, и в дальнейшем листки выходили под его постоянным наблюдением. Командующий называл темы, просматривал рукописи, вносил коррективы, следя за тем, чтобы наши листки были максимально полезны и злободневны.
Так, при подготовке уже к Белорусской операции 4-я воздушная армия попала на незнакомый после Кубани и Крыма театр военных действий и встретилась с рядом трудностей: истребители противника, действуя методом охоты, начали весьма заметно выводить из строя наши самолеты. Советские истребители наладили охоту на "охотников" из засад. Этот опыт был быстро обобщен и стал темой очередного информационного листка.
По два-три экземпляра таких листков обычно высылалось в каждый авиационный полк, по одному - в каждую воздушную армию, в Военно-воздушную академию, несколько экземпляров - в штаб ВВС Красной Армии. Таким образом, опыт наших летчиков становился достоянием всех Военно-воздушных сил страны. Ну и мы, разумеется, получали сведения из других воздушных армий.
Со временем штаб ВВС Красной Армии наладил и выпуск информационных сборников. Два из них были составлены по материалам обзоров боевых действий 4-й воздушной армии. Уже в послевоенное время мне пришлось видеть наши обзоры в Центральном архиве Министерства обороны СССР и не без удовлетворения отметить, насколько широко они использовались при подготовке различных диссертаций, монографий, других научных трудов, Наш скромный труд по обобщению опыта боевой работы авиационных полков не прошел бесследно.
Наконец, у нашего отделения по использованию опыта войны был еще один важный участок работы - участие в деятельности комиссий по определению эффективности боевых действий авиации. Так, в Крыму мы составили довольно полную картину того, как наши летчики сорвали железнодорожные перевозки отходивших войск противника.
Кроме всего этого, нам, работникам штаба армии, широко предоставлялись страницы периодической фронтовой печати, центральной газеты Военно-воздушных сил, авиационного журнала. Со знанием дела мои товарищи рассказывали в них о боевом опыте летчиков 4-й воздушной.
Весна 1944 года принесла на наши полевые аэродромы не только тепло, но и добрые вести с других фронтов. В марте началось наступление войск 1-го и 2-го Украинских фронтов на Правобережной Украине. 26 марта праздничным салютом Москва возвестила о выходе войск 2-го Украинского фронта к Государственной границе СССР с Румынией.
Постепенно налаживалась жизнь в тылу страны. Письма оттуда приходили более веселые, чем в начале войны. Но вот однажды командир 88-го полка Василий Иванович Максименко получил письмо от матери Марии Николаевны. Письмо это напомнило, что, пока идет война, пока гибнут люди, не будет покоя человеческому сердцу. Я позволю себе привести это письмо.
"Сокол мой родной! Страшно вспомнить о черных днях фашистской неволи. Они легли морщинами на лице, оставили раны в сердце. Только мысль о тебе согревала душу. Пишешь ты, что несколько раз бомбил фашистские эшелоны в Харцызске, видел наш домик с закрытыми ставнями, опустелый двор.
Да, Вася, пусто было два года в нашем доме. Два года я не открывала ставни. В каждом письме ты спрашиваешь об отце. До сего времени скрывала от тебя правду. Теперь расскажу все. Нет больше твоего отца Ивана Петровича. Осенью 1941 года дни и ночи проводил он на трубном заводе, эвакуируя машины. А сам уехать не успел. В октябре 1942 года, как он ни скрывался, его схватили немецкие бандиты. Мучили, избивали, но он не проронил ни слова. На рассвете 11 декабря его и еще одиннадцать человек вывели из тюрьмы и погнали по направлению к Макеевке. На 8-м километре всех расстреляли и бросили в шурф.
Слушай меня, сын мой, слушай мой материнский наказ: за смерть отца, за мои слезы и муки отомсти проклятым гитлеровцам. Как только я узнала, что ты уже Герой Советского Союза, а потом получила твою фотографию и увидела все ордена, от радости даже прослезилась. Дорогой мой Вася! Высокую честь оказывает тебе народ. Не урони ее. Бей фашистов еще сильнее и с победой возвращайся домой. Целую тебя, мой родной сокол".
Горестную весть о гибели отца Василий Иванович спрятал поглубже в сердце, а материнский призыв к священной мести воспринял как боевой приказ. Командир полка являл собой образец военного летчика - бесстрашного, решительного, находчивого, грамотного.
Вскоре еще одна весть из дома пришла к Максименко - на этот раз радостная: его земляк Михаил Михайлович Гончаренко передал государству личные сбережения с просьбой построить на них самолет и вручить его Василию Ивановичу. На заводском аэродроме командир полка увидел новенькую боевую машину ЛаГГ-3, на фюзеляже которой было выведено: "Герою Советского Союза Максименко В. И. от земляка рабочего завода "Главармалит" Гончаренко М. М." На этом самолете Василий Иванович успешно сражался за освобождение Керчи, Севастополя...
8 апреля войска 4-го Украинского фронта перешли в наступление и, прорвав оборону противника в северной части Крыма, создали благоприятные условия для наступления на Керченском полуострове.
Снова замелькали аэродромы. Наступление Отдельной Приморской армии было стремительным. Не отставая, полк следовал за наземными войсками, поддерживая их наступление с воздуха. 13 апреля летчики авиаполка перебазировались на полевой аэродром близ села Карагоз, а через сутки узнали, что приказом Верховного Главнокомандующего за образцовое выполнение заданий, высокое воинское мастерство, доблесть и мужество, проявленные в боях с врагом, полк преобразован в гвардейский.
Вскоре Отдельная Приморская армия влилась в состав 4-го Украинского фронта, и 88-й авиаполк временно был переведен в 8-ю воздушную армию. 18 апреля он начал боевые действия в районе Севастополя. В ходе решающих боев за легендарный город русской воинской славы за четыре дня работы летчики полка сбили 14 вражеских самолетов. Три из них в течение одного дня уничтожил гвардии лейтенант П. В. Селезнев.
9 мая 1944 года, ровно за год до окончательной победы, Севастополь был полностью освобожден от фашистских захватчиков, а 12 мая с крымской земли был изгнан последний фашист.
На следующий день 88-й истребительный авиаполк получил приказ: передать самолеты ЛаГГ-3 другой авиационной части и основным составом отправляться на один из тыловых аэродромов для перевооружения на новейшие по тому времени Ла-5.
Через Белоруссию - на Берлин
Новая машина авиаконструктора С. А. Лавочкина во всем превосходила своего предшественника - истребитель ЛаГГ-3: в скорости - более чем на 100 километров в час, в скороподъемности, времени выполнения виража. Наконец, большие преимущества давал самолету и новый мотор АШ-82 ФН - он был более прост в обращении, особенно в зимний период. Летчики, освоив новый истребитель менее чем за месяц, быстро оценили его достоинства. После первых же полетов Василий Князев заметил:
- Замечательная машина. Если на "лаге" на вертикалях я тянулся за "мессом", то на этом коняге-самолете наверняка его обскачу. Хочется поскорей подраться с фашистом один на один да утереть ему нос...
Ждать долго не пришлось. Уже в июне 1944 года летчики полка на новых самолетах перелетели на полевой аэродром Тиньково, под Могилев, снова в нашу 4-ю воздушную армию. Здесь их встретила группа техников, прибывшая раньше из Крыма. На какое-то время им пришлось стать и лесорубами и строителями: в кратчайший срок из узкой лесной просеки предстояло сделать достаточно широкую и удобную взлетно-посадочную полосу, стоянку для самолетов. Техники трудились вместе со специалистами батальона аэродромного обслуживания. Работа была напряженная, но, когда полк прилетел в Тиньково, здесь все уже было готово.
До начала Белорусской операции оставалась неделя. Этого в полку никто еще, конечно, не знал. Пока что перед летно-техническим составом стояла одна задача - как можно лучше освоить новую машину в весьма необычных условиях белорусского Полесья. На Северном Кавказе и в Крыму летчикам помогали ориентироваться неповторимые в своем многообразии горные вершины, хребты, холмы, бесчисленные населенные пункты. Здесь же под крыльями истребителей простирались бесконечные лесные массивы, болота, редкие деревушки, выжженные фашистами и страшные в своей похожести. Чтобы хоть как-то облегчить задачу ориентирования, штурманская служба воздушной армии возле некоторых населенных пунктов выложила из щебня крупные цифры, заметные с воздуха.
В один из первых дней пребывания полка на новом месте его посетил командующий 4-й воздушной армией К. А. Вершинин. На беду, при нем один из молодых летчиков неудачно посадил машину и подломал ногу шасси. Командующий приказал построить весь личный состав. Строго, но деловито и спокойно Вершинин разобрал тренировочные полеты, в том числе этот непредвиденный конфуз. Командарм вспомнил аналогичные ситуации из собственной практики руководства летной подготовкой в одном из учебных центров в предвоенные годы. Это был хороший урок не только летного, но и педагогического мастерства...
23 июня 1944 года началась Белорусская операция. Наш 2-й Белорусский фронт, взаимодействуя с войсками 3-го и 1-го Белорусских фронтов, должен был разгромить могилевскую группировку противника и выйти к берегам реки Березина.
Утро первого дня операции выдалось туманным, облачным. Вскоре туман сменился проливным дождем. Лишь во второй половине дня слегка распогодилось, и группы самолетов Ил-2 230-й штурмовой авиационной дивизии, прикрываемые истребителями нашего полка, активно поддерживали. наступление войск при прорыве обороны противника на реке Проня. Эффективный удар удалось нанести четверке Ла-5 под командованием гвардии старшего лейтенанта Г. И. Афанасенко по отходящим войскам неприятеля при переправе через реку Бася. Они в трех заходах подожгли несколько машин. Среди фашистов началась паника, немцы бросились врассыпную, но убежали недалеко, настигнутые свинцом наших пулеметов. Попытка быстрой переправы была сорвана.
В эту пору очень напряженно работали и техники самолетов: дожди размыли летное поле - боевые машины приходилось буквально на руках перетаскивать из месива грязи на взлетную полосу. Но вскоре погода улучшилась - работа пошла энергичней.
Уже 26 июня передовые отряды наших войск форсировали Днепр и захватили плацдарм на его правом берегу, севернее Могилева. В то же время на левом берегу еще оставались отдельные вражеские части, не успевшие своевременно отступить. Они-то и стали объектом ударов штурмовиков и сопровождавших их истребителей. Так, 27 июня пара Ла-5, в составе ведущего гвардии лейтенанта Н. И. Филатова и ведомого гвардий лейтенанта А. Г. Самойлова, вылетела на сопровождение четверки Ил-2 на объект в 30 километрах северо-восточнее Могилева. Штурмовиков на задание вел командир звена 7-го гвардейского штурмового авиаполка гвардии лейтенант. Б. С. Левин. Летчики обнаружили крупное скопление вражеских войск - сотни машин, орудия на прицепах, тягачи. И земля задрожала от ударов штурмовиков. Затем в штурмовку включились наши истребители. Вскоре вся дорога полыхала очагами пожаров.
В эти дни для эвакуации военного имущества и живой силы противник пытался использовать и железнодорожный транспорт. В одном из боевых вылетов на станцию Реста, где скопилось много эшелонов, отличился гвардии капитан Е. Пылаев. Штурмовики, прикрываемые группой Пылаева, внезапно появились над станцией - в тот момент, когда в один из эшелонов грузилась пехота противника. Два других состава уже были загружены техникой и автомашинами. Не было тогда спасения врагу от праведного огня наших летчиков. Точно рассчитал Пылаев: в одной из атак он выбрал мишенью паровоз эшелона. Совместный штурмовой удар был весьма эффективным. Горели все три эшелона. Рвались боеприпасы, взрывчатка. Летели в воздух обломки вагонов. Цель была достигнута: движение вражеских эшелонов на линии Могилев - Орша было остановлено на долгое время.
В тот же день Пылаеву довелось вылететь на разведку в паре с гвардии младшим лейтенантом Н. А. Александровым. Это был молодой летчик, прибывший в полк в период боев за Севастополь. Так что перед вылетом Пылаев счел необходимым напомнить ему:
- В воздухе смотри в оба. Сохраняй интервал и дистанцию. Ни в коем случае не отрывайся от меня.
В полете Александров пунктуально следовал наставлениям командира. Разведка прошла успешно. А на обратном пути оба они почти одновременно заметили железнодорожный состав. Огнем из пушек летчики остановили эшелон и разгромили его.
- Молодец! Действовал хорошо,- уже на земле похвалил Пылаев своего молодого напарника.- Несколько вагонов запишем на твой счет.
- Я-то что? - засмущался тот.- Делал, как вы сказали.
- Вот что, братец,- усмехнулся Пылаев.- Скромность - вещь полезная. Но она - как парашют: отстегивать ее нельзя, но каждый раз и раскрывать над собой ни к чему.
Александров тем не менее и впоследствии, вылетая на боевое задание, не раз докладывал: "Противнику нанесены потери, но точный результат не установлен.- И смущенно добавлял: - Пусть подтвердят наземные войска - им виднее". Наземные войска подтверждали: хорошо сражался летчик Александров, метко бил врага.
Так до самого конца войны наши авиационные полки получали отличное боевое пополнение.
28 июня войска 2-го Белорусского фронта при поддержке авиации 4-й воздушной армии, продолжая наступление, штурмом освободили Могилев. В приказе Верховного Главнокомандующего среди частей, особо отличившихся при форсировании Днепра и освобождении Могилева, был отмечен гвардейский истребительный авиационный полк майора Максименко. За отличные боевые действия его личному составу была объявлена благодарность.
В те дни по заданию командующего 4-й воздушной армией К. А. Вершинина я возглавил комиссию по определению эффективности боевых действий нашей авиации. Немало часов комиссия провела на дороге Могилев-Минск, фиксируя результаты боевой работы: разбитую технику врага - тягачи, танки, орудия, прицепы, самоходки. Впервые за годы войны с такой наглядностью я смог убедиться, насколько эффективны хорошо организованные и мастерски исполненные авиационные штурмовки. Знал, что в картине справедливого возмездия, представшей передо мной, была работа и моих однополчан. Тогда же нам пришлось обследовать и участок железной дороги Могилев - Орша. Результаты анализа были столь же убедительны...
Наступление советских войск в Белоруссии успешно развивалось. Подвижные соединения войск 1-го и 3-го Белорусских фронтов стремительно рвались к Минску, обходя на флангах главную группировку врага, С востока наступали войска 2-го Белорусского фронта. 3 июля танкисты 3-го Белорусского фронта ворвались в Минск с северо-востока, а 1-го Белорусского - с юга. К вечеру того же дня столица Советской Белоруссии была полностью освобождена от гитлеровских войск. На следующий день к восточным и юго-восточным окраинам истерзанного города вышли передовые отряды войск 2-го Белорусского фронта. Таким образом восточнее Минска в огромном котле оказалась группировка противника численностью до 100 тысяч человек. С 5 по 11 июля была осуществлена ее ликвидация. За этими сухими словами оперативной сводки стояли кровопролитные бои с еще сильным, хорошо вооруженным врагом, отчаянно пытавшимся прорвать кольцо окружения.
Одна из вражеских группировок пробралась к реке Птичь южнее Минска, намереваясь захватить полевой аэродром в районе села Озеры. Нашим разведчикам удалось взять несколько "языков", и на допросах те показали, что в местных лесах скопилось около 3000 солдат, что перед ними поставлена задача - во что бы то ни стало занять аэродром. В случае успеха на него предполагалась посадка немецких транспортных самолетов, с тем чтобы эвакуировать гитлеровских генералов и офицеров, а также раненых. В ночь на 7 июля под покровом темноты и леса разрозненные части немцев перешли в район Бобровников, подступив к аэродрому с трех сторон.
А в это время на аэродроме, подготовленном для встречи двух авиационных полков, находились лишь передовые команды двух батальонов аэродромного обслуживания и группа технического состава обоих полков. В общей сложности насчитывалось до 250 человек, около 200 винтовок, у офицеров - пистолеты да еще три самолетных пулемета ШКАС, смонтированных на треногах и использовавшихся как зенитные.
На рассвете 8 июля мощный минометный огонь обрушился на аэродром. Под его прикрытием до батальона гитлеровской пехоты перешло в атаку. Но наши воины своевременно заняли оборону, которой руководил оказавшийся здесь заместитель командира 229-й авиадивизии по политчасти полковник П. С. Чунаев. Он умело рассредоточил немногочисленные силы. Хитроумно воспользовавшись малейшими неровностями местности, бойцы перебегали с места на место, создавая видимость плотности обороны. И в первой атаке враг не смог пробиться на аэродром. Больше того, нам удалось взять в плен 35 гитлеровцев. Фашисты не успокоились. Скрытые посевами ржи, они снова подобрались к нашей позиции. Но то же густое поле помогало и нам: небольшие группы - по 2 - 3 человека, - маскируясь в колосьях, обрушивали на врага неожиданный огонь. Эти дерзкие вылазки заставали противника врасплох и сковывали его активность.
Вскоре в район Озер прилетели командир эскадрильи А. А. Постнов и помощник командира полка по воздушно-стрелковой подготовке Е. А. Пылаев. Им предстояло проверить готовность аэродрома к приему двух полков. В тот же день на аэродроме дважды побывал заместитель командира истребительной авиационной дивизии подполковник А. Г. Маркелов в паре с летчиком нашего полка Е.И. Сааковым. Вместе с командиром 163-го гвардейского авиаполка Героем Советского Союза подполковником П. К. Козаченко они вылетели на штурмовку противника, уничтожив немало гитлеровцев. Это была существенная поддержка обороняющимся, но она не охладила пыла немцев.
К вечеру на аэродром вновь обрушился шквал огня - при поддержке батареи полевой артиллерии на наши позиции двинулись теперь уже два батальона фашистов. Их встретил дружный заградительный огонь, особенно хорошо поработали скорострельные пулеметы ШКАС. Боеприпасов наши бойцы не жалели - знали, что можно рассчитывать на подмогу. И фашисты отошли. Наступление они возобновили лишь на рассвете. Но группы немецких солдат всюду натыкались на выставленные нами заслоны. В этих схватках особенно отличились начальник связи полка старший лейтенант К. Я. Зарубо, старший техник-лейтенант А. П. Бушуев, старший сержант Ю. Г. Юрченко.
Так была сорвана попытка фашистов захватить аэродром Озеры. Но еще несколько дней наши войска отлавливали в окрестных лесах группы попавших в окружение гитлеровцев. В этих действиях довелось участвовать и воинам полка Максименко.