І радок, што сталлю звініць, —
Усё адкуў я на горне юнацтва майго,
На яго пакутным агні.
І праўды зніч, і подласці дым,
І сілу мужную жыць,
І тое, што веру ў сэрцы маім
Нават смерць не можа забіць.
Іруку дагэтуль помніць рука.
Сэрца помніць шчасце баёў...
Блаславена юнацтва маё ў вяках,
Блаславена юнацтва маё.
Чем закончились взаимоотношения Короткевича и реальной героини? Как выясняется, у них был шанс все начать сначала. В процитированном выше письме, написанном Юрию Гальперину в феврале 1957 года, Короткевич рассказывал: «Недавно мы снова начали переписываться. Потом, при встрече я убедился, что она меня любит. А я, как дурень какой-то, не мог разобраться в своих чувствах к ней. То временами оживало на душе старое, потом вдруг приходило охлаждение, смешанное с чувством старой обиды. И это при самом теплом, самом дружеском отношении к ней как к человеку. К тому же примешивалось сознание, что я с низов лестницы, а она с верхов, что мне еще пробиваться и пробиваться к тому моменту, когда я смогу спокойно писать, не заниматься другой работой» (БелДАМЛМ. Ф. 56. Оп. 2. Д. 13. Л. 8, 8 об.).
Получается, что финал повести «У снягах драмае вясна» соответствовал действительности? Те же сведения встречаются в стихотворении «Размова з Кіева- Пячэрскім сланом», опубликованном в сборнике «Матчына душа». Лирический герой радостно сообщает слону, символу киевской жизни, что «мне яна напісала ліст // У сэрцы зноўку парасткі даўніх надзей».
Сборник был издан в 1958 году. Очевидно, что письмо было получено за год или два до этого. Разве в этом не проявляется связь с событиями, изложенными в письме за февраль 1957 года? Может, это и стало эмоциональным толчком для написания последних, оптимистических разделов повести «У снягах драмае вясна»? Произведение было завершено как раз в то время, в ночь на 28 мая 1957 года.
События, рассказанные в письме, нашли свое отражение в рассказе «Ідылія ў духу Вато». Это произведение было опубликовано в самом первом прозаическом сборнике Короткевича «Блакіт і золата дня». Предлагаю послушать историю жизни героя рассказа в его разговоре с главной героиней: «Шесть. нет, даже девять лет мы не виделись, — спросила она. Да. С пятьдесят первого». Расстояние от 1952 года — времени действия повести «У снягах драмае вясна», — никакое, его почти нет.
«— Ты развелась?
— С кем?
— С Борисом.
— Чтобы развестись, надо сначала выйти замуж, — сказала она».
А в повести «У снягах драмае вясна» мы прочитаем что-то похожее:
« — Дело в том, что ты недослышал... Я не замужем... И, наверное, никогда не буду».
Сюжет похож просто фантастически! А теперь, чтобы окончательно убедить тебя, читатель, предлагаю следующие цитаты: «Я узнала, что они возвели на тебя клевету, что это они выжили тебя из университета. (...). Это была огромная подлость: наклеить на тебя, такого доброго к людям, тот паршивый ярлык. Но ты же помнишь, какое было время? И я отшатнулась от тебя, поверила» (Обе цитаты из «Ідыліі»).
История взаимоотношений Короткевича и С. М. закончилась в 1957 году. В цитированном выше письме, датированном февралем месяцем, Владимир Семенович писал Юрию Гальперину: «Была и еще одна причина, вследствие которой я молчал: ужасно угнетенное состояние. Ты знаешь, гораздо легче получить отставку от девушки, чем дать ее самому. Получить отставку в сравнении со вторым прямо радость, особенно для поэта. Из этого терзания душевного рождаются лучшие вещи. А вот когда наоборот получается, это до такой степени гадко, что страх один». И ниже: «Какое я имею моральное право сказать ей «да», если сам еще не знаю, «да» или «нет» и, скорее всего, «нет»? Скверно, брат, и гадко на душе, очень гадко, тем более что чувствую, могу испортить ей жизнь» (БелДАМЛМ. Ф. 56. Оп. 2. Д. 13. Л. 8, 8 об.). «Ивсе же, я почему-то не верю», — сомневался писатель 23 февраля (БелДАМЛМ. Ф. 56. Оп. 2. Д. 13. Л. 7). Скорее всего, вскоре после этого жизненные пути Владимира и С. М. окончательно разошлись. Таким образом, взаимоотношения между ними имели место в два периода: начало в 1950—1954 годах (последняя дата связана с окончанием университета), а также в 1956—1957 годах.
Тем не менее хотел бы предложить читателям одну версию, которая касается дальнейших отношений героев. В мае 1962 года Короткевич написал стихотворение «Мёртвае рэчышча»:
Мне сказалі: мяне ты шукаеш,
Зноў шукаеш — пасля ўсяго, —
Плынь рачная, калісьці жывая,
Што пазбылася ложа свайго.
Усё дарэмна: пратокі-песні
Абмялелі пад рэзкай травой.
Я не Лазар, я не ўваскрэсну,
Нават голас пачуўшы твой.
Ні твой заклік, калісьці любы,
Ні пяшчотны дотык рукі,
Ні ад смагі пасохлыя губы
Не абудзяць вялікай ракі.
На мой субъективный взгляд, эти строчки посвящены как раз С. М. Почему? Все следующие героини «списка», взаимоотношения с которыми имели место до 1962 года, в тот период жили в Москве. Поэтому у них не было необходимости искать писателя. Что касается Нины Молевой, о которой речь пойдет дальше, отношения между ней и Короткевичем имели место в следующием году.
Поскольку «Нонка» уехала, а «Алёнка» погибла, именно С. М. можно считать наиболее достоверным прототипом главной героини стихотворения. Кроме того, стихотворение могло отобразить ситуацию, воплощенную в рассказе «Ідылія ў духу Вато».
В этой истории стоит ответить еще на два вопроса. Во-первых, почему героиня, которую звали Алёнка, действует сразу в двух прозаических произведениях
Короткевича: повести «У снягах драмае вясна» и романе «Нельга забыць» («Леа- ніды не вернуцца да Зямлі»)? Первоначально я считал, что речь идет об одной и той же личности. Основание для такого мнения дал сам автор, ведь при сравнении произведений мне бросилось в глаза несколько чрезвычайно характерных деталей, которые настойчиво повторяются в обоих произведениях. Например, и там, и там главный герой идет с девушкой в парк. Дальше: «И они, не сговариваясь, убежали от всех остальных», — это из повести; «Вечером они убежали от компании, с которой пришли в парк», — это в «Леанідах...».
Или следующий отрывок: «Это была обычная рыбалка, с которой не привозят рыбы, но зато привозят загорелые руки, мозоли на ладонях и хорошее настроение» («У снягах драмае вясна»). «Как-то вечером... они, три парня и четыре девушки, поехали на челне за Днепр, ловить рыбу. Не до рыбы, конечно, там было. Но зато... сколько там было шуток и смеха!» («Леаніды...»)
Добавлю, что в повести герои также едут вместе с компанией, также на челне (правда, в рассказе на двух челнах) и, конечно, на Днепр! В обоих произведениях главный герой рассказывает сказку («Штрафую за это тебя, Владик, на какую- нибудь сказку», — в одном произведении; и «Андрей, сказку», — во втором), и не просто сказку, а именно об ужиной королеве. И там, и там!
И дальше эпизод все той же рыбалки. Повесть «У снягах драмае вясна» говорит нам о следующем: «Они отошли берегом... и сейчас не спеша плыли к заводи... Темно-голубая вода, и в этой воде светло-голубые руки Алёнки. Она плывет невольным брассом. Вот он догнал ее»». А теперь цитата из «Леанідаў...»: «Алёнка осторожно зашла в воду и поплыла. Плыла брассом, приподняв над поверхностью закинутую головку. Он плыл возле.».
Тем не менее перед нами две совсем разные личности. На мой взгляд, эпизоды, воссозданные писателем, произошли с киевской «Аленкой», ведь повесть была написана раньше, чем роман. Почему же Короткевич позволил заимствования у самого себя? Возможно, причина в том, что автор не рискнул печатать повесть «У снягах драмае вясна» при жизни. А потому решил воспользоваться отдельными фрагментами уже написанного в новом произведении. Тем более что рассказанная история продолжала волновать его.
Второй вопрос касается личности, которая прячется под инициалами С. М. Кроме упоминания в письме, в пользу этой девушки свидетельствуют следующие факты. Стихотворение «Матчына душа», которое дало название первой книге Короткевича, по-видимому, начало писаться в июле 1954 года. Ведь именно этим временем датируется автограф на русском языке «Ты теперь у теплого моря» с посвящением загадочной «С. М.-к.», который находится в Центральной научной библиотеке Национальной академии наук Беларуси. В БелДАМЛМ находится беларусскоязычный автограф под названием «Прадмова да песні. Прысвячаю С. М.», который датируется примерно 1955 годом.
Не прячется ли под аббревиатурой «С. М.» Муза Снежко, однокурсница Короткевича по Киевскому университету? Теперь можно уверенно сказать, что нет. Даже если оставить в стороне косвенные обстоятельства (несоответствие первому сокращению — «С. М.-к.», а также традиция сначала сокращать имя, а не фамилию: Муза Снежко, а не Снежко Муза), остается главный аргумент: после окончания университета Муза Евгеньевна некоторое время работала в Украине, а потом перебралась вместе с мужем Эриком Ивановичем в Архангельскую область. Потом вернулась на родину, где счастливо живет до сих пор. Напомню, что избранника С. М. звали Михаил.
К сожалению, пока нет определенной информации, которая бы помогла точно идентифицировать личность девушки, которую любил Короткевич. Наиболее простой путь — найти списки выпускников, которые в середине 1950-х годов окончили киевские ВУЗы, и соотнести их с двумя приведенными аббревиатурами. Возможно, загадочную девушку звали Светлана — именно это имя упоминается в одном из писем Короткевича к Гальперину (БДАМЛМ. Ф. 56. Оп. 2. Д. 11. Л. 13). Будем надеяться, что новые факты и точные сведения станут делом времени.
Как же оценивал роль С. М. в своей судьбе сам писатель? 23 февраля 1957 года он писал Юрию Гальперину: «Я все же благословляю эту вздорную и, возможно, чужую мне по взглядам девочку. Что в нас двоих было такое, что редко светит друг другу в мужчине и женщине. Ну ты сам понимаешь, мог бы я на Марсе, она в XIII веке. Нет, встретились; оказывается, встретиться это еще не все» (БелДАМЛМ. Ф. 56. Оп. 2. Д. 13. Л. 7).
С. М. очень сильно повлияла на творческую судьбу писателя. Да, он писал и раньше. Способности, которые потом переросли в талант, проявились у него еще в детстве. Но полагаю, что именно те романтические чувства и переживания, потрясения и та несчастная любовь стали одними из факторов, которые привели Короткевича в литературу. И писать свое первое серьезное произведение «У сня- гах драмае вясна» он начал не только затем, чтобы передать атмосферу времени, но и для того, чтобы вновь пережить былые чувства.