– Я еще ничего не сообщил тебе об Элоизе, – смеясь сказал Жан. – Полагаю, он докладывал
вам о бедняжке Элоизе?
Натали улыбнулась и покачала головой. Они сидели втроем за столиком в маленьком
ресторанчике на набережной; Жан и Натали, казалось, понравились друг другу. Жиль был
очень доволен.
– А я был уверен, что он рассказывал вам о ней. Ведь Жиль не способен молчать.
Единственный раз он попробовал это сделать, когда речь шла о вас. Тут-то я и понял, что он
вас любит. В чем и заставил его сознаться. Ну, уж об этом он вам наверняка не рассказывал.
– Ну, довольно, хватит, – сказал Жиль.
Но он не мог сдержать блаженной улыбки. Разумеется, в удовольствии, которое он сейчас
испытывал, было что-то мальчишеское, но, право, удивительно приятно слышать, как твой
закадычный друг и твоя любовница ласково подтрунивают над тобой. А ты как бы немного в
стороне, словно некий любопытный, хрупкий и неуловимый предмет разговора, но
постепенно приходишь к мысли, что этот предмет ты сам и есть, что это они тебя описывают, и сразу сознаешь свое значение и их любовь.
– Ну что ж, я сейчас разочарую тебя. Элоиза сделала умо-помрачительную карьеру – стала
любовницей фотографа номер один в журнале «Вог», и все у нее идет хорошо.
Посмотрите-ка на него, Натали: он действительно разочарован. Ему хотелось бы, чтобы
женщины оплакивали его всю жизнь.
– Плевать мне на них! – воскликнул Жиль.
– На твоем месте я бы сказал– то же самое, – согласился с ним Жан и, наклонившись, поцеловал руку Натали.
Она улыбнулась ему. Уже неделю они с Жилем бродили по еще пустому Парижу, каким он
бывает в августе, уже неделю они каждую ночь спали вместе в широкой постели на улице
Дофина, и Натали казалась очень счастливой. Они ни с кем не виделись, кроме Жана, только
что вернувшегося из отпуска. Когда он два часа назад заехал за ними, на него произвело
странное впечатление то, что Натали вела себя в доме, как случайная гостья. Жилю самому
пришлось доставать из серванта рюмки, а из холодильника – лед и так далее и тому
подобное. («Не забыть бы спросить его потом, почему у них так получилось».)
– Надо заехать в клуб, – сказал Жан. –Натали уже побывала там? Нет? Вы обязательно
должны заглянуть туда – посмотреть, что вам сулит жизнь с таким шалопаем.
Натали встала и пошла поправить прическу. Жан посмотрел ей вслед и грустно покачал
своей крупной головой.
– Хороша! Очень хороша!-произнес он.
– Ты находишь? – спросил Жиль.
И оба рассмеялись – так забавно прозвучал этот вопрос, заданный как бы между прочим
тоненьким, певучим голоском.
– Она гораздо лучше тебя, – задумчиво продолжал Жан, – гораздо лучше. Я говорю не о
внешности, – добавил он.
– Спасибо, – отозвался Жиль.
– Постарайся…– начал было Жан и умолк.
– Знаю, знаю, – весело подхватил Жиль. – Постарайся не доставлять ей страданий, сохрани
ее такою, как сейчас, постарайся не быть эгоистом, веди себя как мужчина и так далее и тому
подобное.
– Да, подтвердил Жан, – постарайся…
Они посмотрели друг другу в лицо, и оба одновременно отвели глаза. Минутами Жиль
ненавидел себя таким, каким видел в глазах Жана. Оба встали и, как только Натали
45/68
возвратилась» отправились в клуб.
В клубе было весело и уже полно народу. Видимо, для парижан август уже кончился.