Потом бойцы разожгли крохотный костер: нужно было натопить воды из снега, чтобы размочить сухари. Надя не могла есть: смерть доктора Кудиновой и санитарки Ани ввергла ее в состояние шока.
В течение дня партизаны наткнулись еще на несколько своих групп. Самая большая из них сгруппировалась вокруг начальника штаба. Филиппов рассказал о гибели командира отряда.
Оценив обстановку, Васильев понял, что гитлеровцы имеют огромное превосходство в силах и средствах, и решил лично прикрыть отход партизан и попытаться ценою своей жизни спасти их.
- Он отстреливался от наседавших на него гитлеровцев до тех пор, пока не кончились патроны, - рассказывал начальник штаба. - Погиб он в рукопашной схватке, а ведь одна рука у него была ранена.
Теперь Шменкель понял, что за выстрелы он слышал справа. Васильев, третий командир отряда "Смерть фашизму" геройски погиб в бою с врагом.
Получилось так, что Горских сам взялся командовать отрядом. Филиппов не возражал.
Партизаны забрались в глушь заснеженного леса, чтобы передохнуть. Ночью они снова двинулись на север: решили еще раз попытаться вырваться из окружения. Но и там натолкнулись на сильный заслон противника. Не вступая в бой - с тем количеством патронов, которые у них остались, это было бы безумием, - они быстро отошли в лес и двинулись в направлении старого партизанского лагеря, который находился неподалеку от села Татьянка.
Прежде чем двинуться в путь, Горских сказал бойцам:
- Мы не разбиты, товарищи. Пока мы живы, будем сражаться. Смерть фашизму!
* * *
На опушке леса лежал человек. Место он выбрал очень удобное: оно скрывало его от посторонних взглядов, а сам он хорошо видел лежавшую впереди местность. Никакого оружия у него не было. На шее висел полевой бинокль, в который он смотрел время от времени. Впереди, километрах в двух, находилась деревушка. С одной стороны, где тесно жались друг к другу приземистые домишки, бушевал пожар, слышались крики. С другой стороны проходила полевая дорога.
Между домами по дороге в сторону леса двигались два грузовика. В бинокль было видно, что оба они доверху нагружены какими-то мешками.
Человек выругался. Ему все надоело: и то, что происходило, и то, что вот уже много дней подряд он не ел ничего, кроме куска мяса дикого кабана, воды, да и то не настоящей. Разве из снега это вода...
Где-то совсем рядом хрустнула ветка. Между кустами шла женщина. На ней были валенки, полушубок, на голове - шерстяной платок, завязанный по-крестьянски крестом. Через каждые два-три шага женщина останавливалась и прислушивалась.
- Эй! Иди-ка сюда!
Услышав окрик, женщина застыла на месте. Потом, подумав немного, медленно пошла.
- Я здесь!
Мужчина вылез из ямы и, сделав несколько шагов навстречу, остановился.
- Партизан?
На лице женщины застыло изумление. Словно желая убедиться в том, что перед ней действительно живой человек, она схватила его за одежду.
- А говорили, что вас всех расстреляли...
- Значит, говорили неправду. Ты что ищешь?
- Место, чтобы спрятаться от смерти. - Женщина подняла на него глаза. - Знаешь, что фашисты натворили? Слышишь детские крики? И так везде. И это они называют судом. А за что, я тебя спрашиваю? За что?!
И она стала рассказывать о том, что видела и слышала.
Звали ее Анютой. Жила она в селе Леоново. Два дня назад фашисты неожиданно нагрянули в село. Всех жителей согнали на площадь. Одних забили до смерти, оставшихся в живых выгнали за околицу и там в лощине расстреляли. Анюта чудом осталась жива. Первым делом она бросилась искать свою пятилетнюю дочку, которая была у соседки. Оказалось, что малышка убежала к дедушке. Пока мать садами и огородами бежала к дому деда, было уже поздно: и стариков, и Тонечку немцы уже угнали.
В самый последний момент женщине удалось спрятаться от фашистов за поленницей дров. Когда же гитлеровцы подожгли село, она побежала в огород и легла между грядок. Когда все стихло, она поднялась и увидела, что от деревни ничего не осталось. Она одна уцелела, а ведь в селе было более трехсот жителей.
Ночью Анюта пробралась к месту расстрела и попыталась отыскать среди трупов тело дочери.
- Но это оказалось невозможным. К тому же еще появились волки, целая стая. Страху я натерпелась. Никогда в наших краях не было столько волков. За всю мою жизнь близко к селу не подходил ни один волк. А в эту зиму их развелось видимо-невидимо. - Женщина перевела дыхание. - Вот я и хожу кругом, но везде одно и то же. Возьми меня к себе в отряд, партизан, попросила крестьянка. - Вдруг небо сжалится надо мной, и я встречу мужа. Он ведь тоже в партизанах ходит.
- Не могу я этого сделать.
- Не можешь?
Засветившиеся было надеждой глаза Анюты сразу погасли.
- Может, принимаешь меня за шпионку? Да ты и говоришь-то как-то чудно... Женщина сделала несколько шагов назад.
- Да ты никак немец?! Обманул меня! Ты фашист!
На лице Шменкеля не дрогнул ни один мускул.
- Неужели я похож на фашиста? - спросил он.
- Ах, подвели меня твои ясные глаза! А я-то, дура, поверила!
Медленно, шаг за шагом, женщина пятилась назад, но не из-за страха, а, скорее, из-за отвращения. Еще минута, и она побежала бы прочь.
- Постой! - Шменкель схватил женщину за руку. - Считай меня кем хочешь. Я сейчас позову одного человека, и ты ему поверишь.
Не выпуская Анютиной руки, Шменкель поднял с земли ветку и постучал ею по стволу дерева.
Оба стояли и ждали. Женщина разглядывала Шменкеля. Шапка и телогрейка - русские, а вот брюки наверняка немецкие, о сапогах и говорить нечего. Точно в таких же сапогах пришли фашисты в село Леонове.
Наконец между деревьями показалась слегка согнутая фигура.
- Что случилось, Иван? - спросил вышедший из леса человек в валенках и шапке с красной звездой. На груди у него висел автомат.
Анюта отбежала в сторону.
- Он меня обманул? Он немец? - в испуге закричала она, показывая на Шменкеля.
- Это наш товарищ, а я его командир.
И, распахнув свой видавший виды ватник, мужчина показал офицерскую гимнастерку.
- Спасибо тебе, Иван, - обратился командир к Шменкелю, - можешь идти на свой пост.
Эсэсовцы покидали сожженное село. Их машины прошумели по дороге и скрылись за горизонтом. Стало тихо. Через некоторое время на дороге, которая вела к селу, показалась женщина. Вскоре она скрылась среди руин.
- Ну, что ты там видишь? - крикнул командир наблюдателю.