Где нет свечей -- там сумрак голубой,
Но что это -- шаги на антресолях,
А кто -- не видно, свечи на консолях
Как будто ярче, где-то над тобой, -
Спугнув ночную мглу, заржал гобой,
Но, потерявшись, захлебнулся в солях,
Две-три секвенции на парасолях
Спустились, изрыгнутые трубой.
Вот флейты прочирикало сопрано,
И, чтобы не менялся больше галс,
Виолончельный продундел казальс.
Потом молчок -- и музыки ни грана.
Тут скрипки зазвенели легкий вальс,
Сияющий глубинно и пространно.
Их тон сиял глубинно и пространно...
Но что ж танцоры? -- Как велит типаж,
Там раньше под гобой прошелся паж,
По стишьи -- в двери выскользнув нежданно,
Потом как бы наметилась павана,
В которой коломбину вел апаш,
Но так неясно, словно метранпаж
Еще втирал селянку и пейзана.
В скрипичный вальс зато само собой
Вплелся прелестных дев роскошный танец,
Витавших в воздухе наперебой.
И в партитуру мимолетных странниц
Второю строчкой ввел паркетный глянец
Веселый симметрический прибой.
Свет плещется повсюду, как прибой,
И часто щиколка или ключица
Является, блеснув, как приключится,
А виноват кларнет или гобой.
Но скрипки правят подлинный разбой,
И оттого-то кринолин лучится
И смокингов приличная горчица
Вполне довольна и дурна собой.
И что здесь ни реально -- все обманно,
Особенно две юные сестры,
Чьи очи томны, каблучки ж -- быстры,
Чьи мысли... даль свободного романа...
Их не прочесть глазам, сколь ни остры -
Ну, словом, все прозрачно, все туманно.
Но вот из зазеркального тумана:
-- Он, словно Ленский, пешкой взял ладью, -
-- И что, свою? -- Нет, кажется, мою... -
-- Мы, верно, все тут опились дурмана!
Бурля, как переполненная ванна,
Он вплескивает нам свою струю,
И с ним душевный наш покой адью, -