Поверенных Отчизне без прикрас. -
-- Упрямый бес, по кличке Без Прикрас,
Мной изгоняем впредь без сожаленья.
Извольте выслушать и продолженье,
Оно не в раж вам будет, не в острас.
С тех пор, как шлюп в Потуде нас отряс,
Мы были без конца в расположенье,
Так как противник, в виде одолженья,
До нас не снисходил и нас не тряс.
Потудиаты, думаю, не згили,
Какого беса дружественный полк
При их воротах зябнет, точно волк.
(Ворота они сразу заригили.)
А мы, как нам велел сыновний долг,
Их стали к братской приближать могиле.
Как огоньки на праведной могиле,
Вдаль поразбредшись по холмам зимы,
Без дела взад-вперед таскались мы,
Настраивая лютни да игили.
Там на ветру два-три заменингили,
Здесь двое фантов вылезли в грумы,
Из города меж тем ни хны, ни хмы,
В нем никакой шагили и шмыгили.
Лишь черных чаек очумелый мык
В его стакане, желтом от заката, -
Мятущийся то круто, то покато,
С восторгом горемык или ханыг, -
Был бесконечно милым пиццикато
Для нервов, кислых даже на язык.
Они показывали нам язык,
Но голоса отнюдь не подавали,
Как если бы, кормя, нам выдавали
Коровье вымя за свиной язык.
Мы перешли с картечи на язык
Нормальной речи и обетовали
Им цвель великую и бездну швали
На языке, что им и нам язык.
Не вызовя меж тем у них побуду,
Открывшись нам по-братни до конца,
Взломать свои запоры и сердца,
Мы всем окрест произвели побуду
И подпалили два иль три крыльца,
Чем похваляться, видимо, не буду.
Чем занят был, перечислять не буду:
Кичиться нечем мне, не сир, не босс,
Я утром выходил, и сир, и бос,
На лед, укрывший поле и запруду,
И, прислонясь к ветлы промерзшей хлуду,
Смотрел на облак ледяной обоз,