Стремительно промчавшись вблизи Урана, «Вояджер-2» собрал много новой информации об этой страннейшей из планет. Большинство сведений, известных сегодня об Уране, получены буквально в течение нескольких часов, пока станция находилась поблизости от планеты, пролетая на расстоянии 81 500 км от поверхности облаков со скоростью около 46 000 км/ч (примерно 13 км/с). Телекамеры, установленные на вращающейся платформе, постоянно вели съемку планеты и спутников, поворачиваясь автоматически по заранее заданной программе. Во время пролета «Вояджера» ось вращения Урана, лежащая почти в плоскости его орбиты, была направлена в сторону Солнца, поэтому на полученных фотографиях изображено только южное, освещенное в тот период полушарие планеты. На снимках были найдены сразу 10 неизвестных ранее малых спутников! А 5 больших спутников сфотографированы так подробно, как их нельзя рассмотреть ни в один телескоп. Обнаружено было станцией и магнитное поле Урана, а также исследовано строение его магнитосферы. Выяснилось, что магнитный шлейф этой планеты устроен совершенно уникально – силовые магнитные линии в нем не вытянуты по прямой, как у других планет, а закручены в двойную спираль.
По наблюдениям с Земли период вращения Урана вокруг своей оси определить было невозможно. Это удалось сделать лишь при пролете вблизи планеты все того же «Вояджера-2». Выяснилось, что оборот вокруг оси занимает у Урана 17 часов 14 минут. Поскольку ось вращения Урана находится практически в плоскости его орбиты, то он перемещается вокруг Солнца, перекатываясь с боку на бок, а не наподобие юлы, как все остальные планеты. Это одна из наиболее примечательных, хотя до сих пор и не объясненных особенностей Урана.
У большинства планет, включая Землю, ось вращения расположена почти вертикально, то есть перпендикулярно к плоскости орбиты планеты. Вращаясь же вокруг вертикальной оси, они еще и передвигаются по кругу – по своей орбите вокруг Солнца. Такой тип вращения создает ежесуточную смену дня и ночи почти на всей поверхности планеты за исключением приполярных областей, где из-за наклона оси планеты смена светлых и темных периодов происходит реже. Полярный день и полярная ночь длятся, к примеру, на полюсах Земли по полгода.
На Уране все обстоит иначе. Его ось вращения не перпендикулярная, а почти параллельная плоскости орбиты, с углом наклона между ними лишь в 8°, что приводит к целому ряду необычных явлений, коих не бывает ни на одной другой планете. Одно из них – исключительно странная и чрезвычайно причудливая картина смены времен года. Один оборот вокруг Солнца Уран совершает за 84 земных года. За это время на нем происходит смена всех 4 сезонов – весны, лета, осени и зимы, продолжительность каждого из которых равна почти 21 земному году. В «разгар» летнего сезона в северном полушарии Урана непрерывный день длится более 20 земных лет. Все это время южное полушарие погружено в сплошную темноту – там «зима», которую можно назвать и полярной ночью. В весенний и осенний периоды на Уране происходят ежесуточные восходы и закаты Солнца. Далее, по мере смещения планеты вдоль орбиты к области, соответствующей зиме в северном полушарии, экстремальные условия освещенности наступают вновь, но теперь уже постоянно освещенным становится южное полушарие, а северное погружается более чем на 20 земных лет в холодный мрак полярной ночи. На полюсах и на экваторе смена времен года происходит совершенно по-разному. На экваторе урановый год включает 2 лета и 2 зимы, и продолжительность этих сезонов соответствует почти 21 земному году. А вот на полюсах бывает лишь по одному лету и одной зиме. Зато длятся они там в 2 раза дольше, чем на экваторе, – по 42 земных года.
Судить о внутреннем строении Урана возможно лишь по косвенным признакам. Масса планеты была определена с помощью расчетов, основанных на астрономических наблюдениях за гравитационным воздействием, которое оказывает Уран на свои спутники. Хотя по объему Уран в 60 раз больше нашей Земли, масса его лишь в 14 раз превышает земную. Это из-за того, что средняя плотность Урана 1,27 г/см3, то есть чуть больше, чем у воды. Такие низкие плотности типичны для всех четырех планет-гигантов, состоящих преимущественно из легких химических элементов.
Считается, что в самом центре Урана расположено каменное ядро, сложенное главным образом из окислов кремния. Диаметр ядра в 1,5 раза больше всей нашей Земли. Вокруг него – оболочка из смеси водного льда и каменных пород. Еще выше следует глобальный океан жидкого водорода, а затем – очень мощная атмосфера. По другой модели предполагается, что у Урана и вовсе нет каменного ядра. В таком случае Уран должен выглядеть как огромный шар из снеговой «каши», состоящий из смеси жидкости и льда, окутанный газовой оболочкой.
Когда «Вояджер» добрался до Урана, одной из его главных задач стало исследование атмосферы планеты. Космический аппарат уточнил размеры Урана – диаметр планеты (по уровню облачного слоя) оказался равным 51 200 км, что примерно в 4 раза больше, чем у Земли. Верхнюю границу атмосферы, мощность которой достигает около 7 000 км, составляют облака.
Атмосфера содержит 84% молекулярного водорода, 14% гелия, 2% метана, а также незначительное количество ацетилена, цианида водорода и моноксида углерода. Внешняя часть атмосферы очень прозрачна. Зеленовато-голубой цвет газовой оболочки Урана является результатом того, что красные лучи поглощаются имеющимся в атмосфере метаном. Используя различные светофильтры, «Вояджер-2» сфотографировал пояса атмосферной дымки над южным полюсом планеты, который во время съемки был расположен в центре освещенного Солнцем полушария. Эта дымка образовалась при прохождении солнечных ультрафиолетовых лучей через атмосферу Урана. Кое-где в верхнем слое атмосферы видны белые облачные образования, состоящие скорее всего из метанового инея.
Казалось бы, из-за крайне неравномерного распределения солнечного тепла на Уране должна быть колоссальная разница температуры между освещенными и погруженными во мрак областями планеты. Можно было бы ожидать, что полюс, так надолго обращенный к Солнцу, станет существенно теплее того, который находится в потемках, но похоже, что ничего подобного не происходит. Измерения температуры верхних слоев атмосферы Урана были выполнены со станции «Вояджер-2» как раз в то время, когда зима и лето на полюсах достигли своего максимального развития. Оказалось, что температурные значения и на обоих полюсах, и на экваторе практически одинаковы! Это указывает на наличие какого-то механизма переноса тепла в атмосфере Урана от более нагретых районов к менее нагретым, и наоборот.
Не подтвердились и предположения о циркуляции атмосферы Урана. Все расчеты относительно динамики воздушной оболочки планеты исходили из того факта, что когда один из полюсов Урана обращен в сторону Солнца, он непрерывно освещен, независимо от вращения планеты вокруг оси. Следовательно, можно было ожидать, что в районе полюса, длительно обогреваемого Солнцем, теплый воздух будет подниматься и перемещаться к экватору, а затем далее, на неосвещенную сторону планеты, где начнет, остывая, тяжелеть и опускаться в глубь атмосферы в районе затененного полюса.
Однако если судить по снимкам «Вояджера», то в общей картине циркуляции атмосферы на Уране преобладает перенос в направлении вращения планеты – полосы облачности вытянуты здесь с запада на восток. Впрочем, определить это было довольно трудно, поскольку в атмосфере удалось заметить очень мало отдельных облачных образований, отличающихся по цвету от общей однородной облачной массы, окутывающей всю планету. Эти белые облачка состоят, вероятнее всего, из метана. Они расположены на высоте, где температура составляет 80°К (около –200°С).
Уран, как и три другие газовые планеты-гиганты – Юпитер, Сатурн и Нептун, – расположен во внешней части Солнечной системы, чрезвычайно далеко от Солнца, поэтому даже на дневной стороне этой планеты температура очень низкая. У верхней границы атмосферы Урана над освещенным полушарием она почти одинаковая в различных районах – от полюса до экватора. Разброс составляет всего лишь 4° (от –208 до –212°С). Это обстоятельство стало еще одним из сюрпризов, который преподнес ученым «Вояджер-2» во время исследований Урана. Как и на других планетах-гигантах, в атмосфере Урана наблюдаются признаки сильных ветров, дующих параллельно экватору планеты. В основном это ветры, несущиеся с запада на восток с ураганными скоростями от 140 до 580 км/ч. А вот вдоль экватора ветры дуют в обратном направлении, но тоже очень сильные – 350 км/ч.
Сколь ни короток был промежуток времени, отведенный «Вояджеру» на исследование Урана, сюрпризы просто не иссякали. Особенно поразительными показались ученым данные о его магнитосфере. Еще бы, ведь Уран, опять же выказав свою исключительность, обзавелся сразу четырьмя магнитными полюсами – двумя главными и двумя второстепенными.
Структура магнитных полей у разных планет в целом сходная – силовые линии выходят из одного магнитного полюса, огибают планету на определенном расстоянии и входят в нее на другом магнитном полюсе. Таким образом, планета заключена в своего рода магнитный кокон. Вид его несимметричен, поскольку солнечный ветер – постоянно идущий от Солнца поток заряженных частиц, – сталкиваясь с магнитосферой, искажает ее, «сдавливая» со стороны, обращенной к Солнцу, и, вытягивая на очень большое расстояние с противоположной стороны, образует так называемый магнитный хвост, или шлейф. У Земли, например, такой невидимый шлейф тянется на 5 млн. км. Отличия же между магнитосферами различных планет касаются главным образом геометрических размеров, которые определяются разницей в силе (напряженности) магнитных полей.
Но вот у Урана магнитосфера совершенно уникальна, причем сразу по двум обстоятельствам. Мало того, что ее ось очень сильно (на 60°) отклонена от оси вращения планеты, ее центр не совпадает с центром планеты, а сдвинут от него в сторону на 1/3 радиуса Урана. Таким образом, стрелка компаса на Уране будет указывать не на север, а на магнитный полюс, расположенный примерно на 30° широты (на Земле на этой широте находятся Канарские острова, Дели, Сидней). При этом напряженность магнитного поля на Уране сильно варьируется, изменяясь от района к району. Кроме того, на планете имеются еще и значительные магнитные аномалии – своего рода менее сильные магнитные полюса, что еще больше усложняет картину строения магнитосферы.
Это странное расположение магнитного поля Урана в сочетании с очень сильным наклоном оси вращения самой планеты приводит к тому, что хвост магнитосферы, протягивающийся от планеты в направлении внешних границ Солнечной системы, имеет вид длинного штопора. Вращение вместе с планетой ее магнитного поля, сильно наклоненного к оси вращения Урана, закручивает магнитные силовые линии вдоль магнитосферного хвоста, как нити внутри каната.
Измерения со станции «Вояджер-2» показали, что вытянутый под действием солнечного ветра хвост магнитосферы Урана протягивается не менее чем на 10 млн. км по направлению к орбите следующей планеты Солнечной системы – Нептуна. Если бы мы обладали «магнитным зрением», то без труда смогли бы наблюдать такой гигантский объект на ночном небе просто невооруженным глазом, тем более что он был бы размером почти в половину Луны…
Развитие методов астрономических наблюдений с Земли привело к тому, что за последние годы найдено еще 11 малых спутников диаметром от 10 до 190 км. Общая картина системы сателлитов Урана такова: между кольцами и главными спутниками расположена внутренняя группа из 12 малых спутников, затем следуют 5 главных спутников, а еще дальше – внешняя группа из 9 малых спутников. Все малые спутники довольно темные, они отражают лишь 7% падающего на них света – как самые темные участки Луны. 17 ближайших к планете спутников, в том числе и 5 больших, движутся внутри магнитосферы Урана, никогда не выходя за ее пределы. Это делает картину строения магнитосферы еще более сложной, так как спутники оказывают на нее определенное влияние.
Ни у одного из спутников Урана атмосферы нет. Все они слишком малы, чтобы удержать вокруг себя газовую оболочку. 5 больших спутников состоят на 50% из водного льда, на 30% – из льдов метана и аммиака и на 20% – из обычных горных пород – силикатов (соединений кремния с другими химическими элементами).
Как ни печально, но, по всей видимости, в обозримом будущем об Уране и его спутниках вряд ли станет известно что-либо новое. Скорее всего, обнаружится еще несколько спутников – маленьких и сильно удаленных от планеты. А вот на новый полет к Урану в ближайшую пару столетий надеяться вряд ли приходится – разве что произойдет какое-то чудо в технике космических полетов, которое позволит летательным аппаратам перемещаться гораздо быстрее, чем сейчас. Дело в том, что лишь в середине XXII века вновь сложится то благоприятное расположение планет, при котором станция, запущенная с Земли к Урану, сможет получить по пути «гравитационную поддержку» от Юпитера и Сатурна. Только тогда, наверное, и состоится третье – после тех, что были сделаны в XVIII и XX веках астрономом Гершелем и космическим роботом «Вояджером» – открытие самой таинственной из планет Солнечной системы.
Георгий Бурба, кандидат географических наук
Граф Сергей Юльевич Витте по образованию был математиком. Это обстоятельство многое объясняет в его характере и судьбе – ни дня не проработав по специальности, он, волею судеб, много лет учил считать всю Российскую империю. На закате дней, уже оставшись не у дел и засев за воспоминания, Витте любил подчеркивать, что всего в бурной своей жизни добился сам, по причине наличия ума и энергии, а отнюдь не благодаря родовым связям или сословным привилегиям.
Будущий всесильный министр появился на свет в 1849 году в дворянской семье, отцовские корни которой тянулись к обрусевшим в петровскую эпоху предкам-голландцам, а материнские переплетались с родословным древом князей Долгоруких. Большая семья Витте (у Сережи были еще два брата и две сестры) безбедно жила в Тифлисе на казенное жалованье отца Юлия Федоровича – директора департамента гражданских имуществ. Воспитанием детей активно занималась мать, дочь саратовского губернатора Фадеева, женщина умная и властная. Важную роль в формировании мировоззрения мальчика сыграл его дядя, Ростислав Андреевич Фадеев, генерал и военный историк, известный публицистическими выступлениями в печати и замешанными на монархизме славянофильскими взглядами.
Базовым образованием Сергея, как у большинства дворянских недорослей, было домашнее, в котором фехтование, музыка и верховая езда равноценно перемежались другими науками. Занимался он спустя рукава – в тифлисской гимназии полученные отроком Витте знания аттестовали как весьма посредственные, вдобавок с единицей по поведению. Поскольку подобный документ закрывал дорогу во все высшие учебные заведения, упущенное пришлось в спешном порядке наверстывать – нанятые отцом репетиторы помогли экстерном окончить гимназию кишиневскую, в которой невысокие требования гарантировали вполне приличный аттестат. Издержки обучения Витте ощущал всю жизнь: будучи по складу ума типичным «технарем», историю и литературу он знал слабо, иностранные языки также не были его коньком.
В 17 лет Витте стал студентом физико-математического факультета Новороссийского университета в Одессе, учился с таким непоказным рвением, что сразу оказался в числе лучших. Но уже на втором курсе жизнь его существенно осложнилась: после смерти отца и деда весь доход семьи свелся к его стипендии, назначенной Кавказским наместничеством с учетом немощного состояния матери и малолетних сестер. А тут еще Сергей Юльевич оказался втянутым в финансовый скандал – в студенческом комитете он отвечал за кассу взаимопомощи, и там вскрылась крупная недостача, грозившая уголовной ответственностью. Впрочем, Бог миловал – до суда дело, по счастью, не дошло, и наказание ограничилось штрафом в 25 рублей.
Получив диплом с отличием, Витте решил продолжить учебу – мысля для себя в перспективе профессорскую кафедру, засел за диссертацию по высшей математике. Но семья ждала кормильца, да еще и назрел роман с актрисой, и Витте стало не до научной работы. Карьера канцелярского чиновника энергичного Сергея Юльевича тоже не прельстила – двухлетнее перекладывание с места на место казенных бумажек в губернаторской канцелярии, принесшее ему скромное место столоначальника, было оставлено им сразу и безо всякого сожаления. В то время опутывавшая земной шар паутина железных дорог являлась истинным символом технического прогресса, и Витте избрал новый путь длиной в 20 лет…
По его признанию, окончательно на это решение повлияла мать, прочившая сыну не научные коридоры, а хозяйственную деятельность на благо России. Начинать пришлось с самых низов – в мае 1870 года Витте устроился в Одесскую железнодорожную компанию на должность конторщика при весах. «Золотой» диплом выпускника математического факультета тут мало кому был нужен – хватало профессиональных инженеров-путейцев. Чтобы понять тонкость железнодорожной специфики, Сергею Юльевичу пришлось вникать во все: он подолгу просиживал в грузовых и билетных кассах, пытался «примерить» к себе роли контролера, ревизора, диспетчера и начальника станции.
Через 7 лет, к началу Русско-турецкой войны, Витте дослужился до должности начальника движения Одесской железной дороги, и у него появился шанс выделиться – сколь многообещающий, столь (по закону военного времени) и рискованный. Перебросить в кратчайшие сроки на фронт под Плевну 110 тысяч солдат в обычном режиме никак не выходило – время движения по однорядной «чугунке» отмерялось расстоянием от связанных телеграфом станций, между которыми в пути мог находиться лишь один состав. Для Витте это была задачка по арифметике типа «из пункта А в пункт Б отправился поезд со скоростью…» Решив отправлять эшелоны каждые 15—20 минут, он, бесспорно, рисковал не чем-нибудь, а собственной головой, но, по счастью, все обошлось: аварий удалось избежать.
Еще одним нововведением Витте стал, как бы выразились ныне, человеческий фактор. По общепринятому тогда европейскому стандарту, паровозная бригада могла работать не больше 10 часов в сутки. Начальник движения своей волей разбил их на сменные экипажи, и производительность возросла вдвое. Любопытно, что по такому «вахтовому» принципу в то время «на железке» уже работали в Америке, однако в Европе о нем тогда не ведали.
Успехи Витте были замечены – после войны он был переведен в Петербург: три убыточные Юго-Западные железные дороги слили в одну фирму, которую в кратчайший срок предстояло сделать рентабельной. Почти 2 года потолкавшись в коридорах железнодорожного министерства, но так и не став там «своим», Сергей Юльевич с изрядным повышением перебрался в Киев, где подальше от глаз высоких чиновников занялся повседневной рутиной в качестве хозяина «чугунки».
Творческое кредо Витте было предельно простым – учиться считать на практике. Перед своими подчиненными в Киеве он ставил конкретные задачи: например, поехать в Бессарабию, закупить там на 10 тысяч рублей пшеницы и двумя партиями отвезти в Одессу и Галац, дабы в реальности понять, какой путь в черноморские порты выгоднее. И только имея на руках обкатанный практический результат, он мог позволить себе теоретизировать. Так, в киевском журнале «Инженер» в 1883 году Витте напечатал работу «Принципы железнодорожных тарифов по перевозке грузов», которая вышла отдельной книжкой и выдержала несколько переизданий (последнее увидело
свет в 1999 году!).
Наконец пришло то время, когда полтора десятка лет труда Витте на ниве путей сообщения принесли ощутимые плоды: получив хозяйство, обеспеченное государственными субсидиями и заемами (всем магистралям Юго-Западного направления суммарно удалось тогда «отбить» всего 470 тысяч рублей), новый управляющий менее чем за 10 лет увеличил прибыль до 13 миллионов. В соответствии с этими цифрами росли и его собственные акционерские доходы.
Впрочем, ошибочно было бы думать, что в конце ХIХ века железные дороги являлись золотоносной жилой для всех без разбора. Примерно в то же время другой «почетный железнодорожник» – Савва Иванович Мамонтов – начал свой путь к желанному обогащению, который, впрочем, закончился плачевно. Его Московско-Ярославско-Архангельская «чугунка» оказалась на самом дне финансовой пропасти, а у него самого судебные исполнители при аресте смогли отыскать ничтожную сумму в 53 рубля 50 копеек. Правда, у Саввы Ивановича были другие жизненные приоритеты: знаменитая частная опера и опекаемые им в Абрамцеве художники. Так ведь Витте задолго до краха предупреждал его по-дружески, что меценатство за казенный счет до добра не доведет. «А дэнежки счет любят!» – любил повторять Сергей Юльевич с неизменным малороссийским выговором, от которого он так до конца жизни и не избавился.
Принято считать, что главную роль в стремительном взлете Витте сыграли знакомство с императором Александром III и поведанное им государю пророчество. Да, такой случай в его судьбе был: император направлялся в Крым, и Сергей Юльевич по этому поводу схлестнулся с министром путей сообщения Посьетом – тот требовал для царского поезда льготной повышенной скорости, но управляющий дороги был непреклонен – мол, не желаю государю голову ломать!
В момент происходившей на крайне повышенных тонах перепалки в кабинет незаметно для спорщиков вошел император и, не вникнув до конца в суть происходящего, воспринял резкий тон по-южному темпераментного Витте как хамство в адрес своей монаршей особы. Естественно, высочайшим повелением царь желаемое получил и спешно отбыл в монаршем составе на курьерской скорости… А всего 3 месяца спустя царский поезд на Курско-Харьковско-Азовской дороге на всех парах слетел с рельсов близ станции Борки – 28 находившихся в нем человек погибли, монаршая семья уцелела чудом, и то лишь благодаря недюжинной силе Александра, удержавшего рухнувший потолок вагона-ресторана собственными руками…
Кандидатуру Витте на вакантный пост директора Департамента железнодорожных дел при Министерстве финансов – и не под горячую руку, а выждав удобный момент – предложил царю весьма благоволивший Сергею Юльевичу главный финансист И.А.
Вышнеградский. Сделал он это с осторожной оговоркой: конечно, Витте – человек вспыльчивый, зато какой хозяйственник!
Государю предстояло принять непростое решение. Во-первых, такое назначение ломало табель о рангах: провинциальный титулярный советник в одночасье, через несколько ступеней, становился действительным статским советником (с генеральским чином!). А во-вторых, требовалось хотя бы наполовину компенсировать Витте ущемление в его собственных деньгах – директору Департамента отпускалось жалованье в 16 тысяч рублей годовых, а это означало необходимость доплаты ему не менее 8—10 тысяч рублей непосредственно из царской казны. Но тем не менее император согласился.
Для Витте финансовый момент на первом месте не стоял, волновало другое – в Петербурге ему неизбежно предстояло «играть» в политику, которой прежде он всячески предпочитал сторониться. И все же в свои 40 лет Сергей Юльевич начал крутое восхождение на вершину власти. Уже 15 февраля 1892 года он стал управляющим Министерства путей сообщения (и автоматически – членом Государственного Совета), а в августе того же года – и финансового ведомства. В следующем году Витте стал министром финансов с произведением в ранг тайного советника и почетным членом Императорской Академии наук.
Сергей Юльевич пришелся ко двору. Известный публицист князь Владимир Петрович Мещерский запомнил свои первые впечатления: «Витте мне сразу стал симпатичен своей естественностью, безыскусностью в проявлении им своей личности… Развязный и свободный в своей речи и в каждом своем действии, он мне напомнил наружностью английского государственного человека».
В скорости продвижения Витте по службе «работало» все – и характерный для него напор, с которым он пробивал свои проекты, и аппаратные рычаги, благодаря которым он добился смещения министра путей сообщения А. Гюбеннета, заняв его место и скомпрометировав в глазах государя потенциального претендента на это кресло А. Вендриха. Витте мгновенно освоил все «правила игры», царившие в бюрократической и придворной среде: интриги, лесть, сплетни, очернение противников, подкуп нужных людей… Решив, что Министерство путей сообщения стало для него тесновато, он достаточно быстро устранил с поста своего благодетеля Вышнеградского, убедив царя в том, что тот – человек вчерашнего дня, спешно нуждающийся в замене. Бороться было за что – став министром финансов, Витте возглавил второе после Министерства внутренних дел по значимости ведомство, поскольку именно оно контролировало все денежные потоки (не только государственные, но и акционерные, частные). Ему подчинялись: Государственный банк, Фабрично-заводская инспекция и Корпус пограничной стражи – военизированное формирование, мундир которого Витте носил с особым шиком.
Очевидно, что этот провинциальный «выскочка» не мог не раздражать – его не любили и боялись. Над ним по любому поводу подтрунивали (впрочем, довольно безобидно, шутливо называя возглавляемых им пограничников «армией Матильды», по имени жены Витте). Его малороссийский «прононс» постоянно передразнивали, но умница Витте делал вид, что вовсе этого не замечает: «Есть идэя!» – то и дело повторял он, намеренно напирая на букву «э». В том, что общественное мнение Витте не ставил ни в грош, можно убедиться на примере двух его браков – в обоих случаях он разводил своих будущих жен с их мужьями, прилагая к этому просто-таки пугающие усилия.
С первой своей женой, дочерью черниговского предводителя дворянства и замужней дамой, Сергей Юльевич познакомился еще в Одессе. Ее он взял измором – довел до развода, а затем женился. В Петербург он приехал вдовцом и, уже будучи весьма завидным женихом, очень быстро избрал объектом своего внимания опять-таки чужую жену Матильду Ивановну Лисаневич (урожденную Нурок). И опять-таки добился ее благосклонности, несмотря ни на негодующие разговоры за спиной, ни на отчаянное сопротивление мужа, которое сломил шантажом и угрозами, окончательно решив вопрос выплатой солидных отступных. Этот скандальный брак волей-неволей закрыл и ему, и его новоявленной супруге путь в высший свет. Впрочем, судя по всему, Сергей Юльевич страдать от этого был не намерен, довольствуясь тихим семейным счастьем с любимой женщиной и ее удочеренным ребенком (собственных детей у Витте не было). Непоколебимого спокойствия прибавлял Витте доверительный разговор с государем, во время которого он прямо сказал ему, что если брак с разведенной еврейкой каким-то образом будет препятствовать его дальнейшей работе, он готов тотчас уйти в отставку, а в ответ услышал, что поступок сей лишь прибавил государю почтения к своему министру. Одним словом, в семейной истории Витте был еще один явный положительный момент – всем сразу стало понятно, что в достижении своей цели Сергей Юльевич не остановится ни перед чем…
Заняв кресло министра финансов, Витте тотчас показал свое редкостное умение считать. С изумляющей быстротой он разработал и представил в Государственный Совет проекты налога на соль, повышения всех акцизов (то есть косвенных налогов на спирт, пиво, табак, сахар, керосин и спички) и таможенной пошлины на хлопок, введения нового налога на квартиры, проекты повышения сбора с городских недвижимых имуществ и налогообложения лиц, освобождаемых от военной повинности. В итоге всех этих «новаций» налоговое бремя возросло сразу на 12%.
Несколько позже Витте ввел знаменитую винную монополию, будучи искренне убежденным, что, запретив продавать спиртное в частных магазинах, государство окажет своим гражданам неоценимую услугу. Вот выдержки из его воспоминаний: «Прекращение продажи вина за счет урожая, под заклад или в промен платья, посуды и других вещей возбуждает в крестьянах неподдельное чувство радости, и, осеняя себя крестным знамением, они выражали благодарность батюшке-царю, избавившему народ от пагубного влияния дореформенного кабака».
В действительности же министр всего лишь перераспределил финансовые потоки – прибыль от торговли водкой стала поступать не в карманы купцов, а в государственную казну, ежедневно принося миллион рублей поступлений.
Кстати, существует мнение, что именно Сергею Юльевичу Витте наши соотечественники обязаны возникновению термина «40-градусная водка-менделеевка» – в архивах создателя Периодической системы химических элементов нет никаких упоминаний о том, что именно он предложил разбавлять спирт водой в соотношении 2:3. Этот исторический анекдот родился после того, как Витте в 1895 году назначил Дмитрия Ивановича Менделеева главным в Царской правительственной «Комиссии по изысканию способов к упорядочению производства и торгового обращения напитков, содержащих в себе алкоголь».
Укрепив таким образом государственные финансы и обеспечив весомый золотовалютный резерв, Витте представил царю проект денежной реформы. Суть ее заключалась в том, чтобы ввести в обращение золотые монеты, на которые можно было бы свободно поменять имевшие тогда хождение ассигнации. Сначала предполагалось выпустить совершенно новые монеты – русы, однако от этой затеи отказались из-за опасения, что введение новой денежной единицы только запутает население, от любой реформы ждущее подвоха, поэтому было решено новые золотые монеты конвертировать с традиционными бумажными денежными знаками.