Утром мы договорились связь не поддерживать. В том смысле, что не созваниваться и по мессенджерам сообщениями не обмениваться. Но через две недели Аяко собиралась вернуться в Токио, обустроиться в надёжном месте и обзавестись новой личностью. Через две недели мы должны были встретиться в парке Кинута в шесть часов вечера. Если же кто-нибудь из нас не сможет там быть в это время, то через день. И так далее, пока не встретимся. Обговорив все детали предстоящего свидания, мы расстались. Впереди была неизвестность. Никто из нас не знал, как всё обернётся, и мог лишь надеяться на лучшее.
— Я даже не буду в курсе, что с тобой, — сетовала Аяко. — Это время станет самым мучительным в моей жизни!
— Поменьше думай обо мне. Сосредоточься на конспирации. Тебе нужно что-то сделать с зубами. Обычному стоматологу нельзя доверяться. Ки-Тора наверняка станет выяснять, не обращались ли в клиники с подобной проблемой.
— Я найду кого-нибудь. Но что ты собираешься делать?
— Есть один план.
— Всего один? Без запасных вариантов?
— К сожалению, пока да.
— И какой?
— Не хочу говорить. Если получится, узнаешь.
— Это опасно?! — тревожно спросила Аяко.
Она пытливо заглядывала мне в глаза, словно надеялась прочитать в них ответ. Или хотя бы понять, правду ли я отвечу.
— Не должно, — честно ответил я. — Но только, если всё пойдёт по плану.
А по плану что-то идёт очень редко, как я уже говорил.
— Если… с тобой что-то случится, я ведь об этом даже не узнаю?
— Уповаем на лучшее. Иного выхода у нас нет.
— Ты хорошо подумал, Кенджи-кун? Уверен, что… правильно всё рассчитал?
— Конечно, нет. Это ведь не от меня одного зависит.
— Лучше бы ты сказал, что задумал.
— Ничем это не лучше.
Подобных разговоров состоялось ещё несколько, пока я не оставил Аяко, отправившись на вокзал. Там купил билет до Токио, сел в поезд и поехал в столицу. Всю дорогу глаз не смыкал и следил за пассажирами, особенно теми, кто входил в вагон по пути. Но никто не проявлял ко мне внимания. Даже намёка на это не было.
Наконец, состав прибыл в Токио. На платформе я всматривался в лица встречавших, но никто не ждал меня.
И всё же, о том, чтобы взять такси, нечего было и думать. Поэтому я воспользовался городским транспортом. Пришлось сделать три пересадки, но, в конце концов, я добрался до отеля «Вашиносу». Недалеко располагался железнодорожный вокзал Синагава, но это была другая ветка, к сожалению. А так было бы очень удобно и быстро.
Перед штаб-квартирой клана «Чёрной змеи» стояли туристические автобусы. Толпа иностранцев постепенно входила в распахнутые двери. Я пристроился в хвосте. Экскурсантов отвели налево, в отдельной стойке, я же направился к центральной.
— Мне нужно увидеть управляющего, — сказал я администратору.
— Конечно, господин Исикава. Я сейчас позову портье, он вас проводит.
Администратора этого я видел впервые, но он сразу узнал меня. Хм… Похоже, отец велел всем сотрудникам запомнить моё лицо.
Портье отвёл меня в отцовский кабинет. Орочи Исикава был на месте. При моём появлении он встал и, обойдя стол, направился ко мне.
— Кенджи, рад тебя видеть! Где ты пропадал? Я уже начал всерьёз беспокоиться.
Он обнял меня. Я чувствовал по голосу, что якудза, и правда, беспокоился.
— Были дела за городом.
— Я приказал провожать тебя ко мне в любое время без доклада, — Орочи Исикава вернулся в кресло за столом. — Садись. Значит, за городом? Отдыхал с подружкой?
— Вообще, да.
— Что ж, рад слышать. Но как к твоим пропускам отнесутся в менториуме?
— Думаю, отрицательно.
Я сел напротив отца. Предстоял непростой разговор. Трудно было даже представить, как он пройдёт. А Аяко спрашивала, точно ли я всё рассчитал. Да ничего подобного! По сути, действовал на страх и риск. Но что оставалось делать? Нас слишком зажали со всех сторон. Иногда нужно сдать одни позиции, чтобы отстоять другие.
— Отец, у меня у тебе просьба.
Орочи Исикава сцепил пальцы в замок.
— Слушаю.
— Непростая.
— Я готов выслушать любую, Кенджи. И сказать, смогу ли помочь.
— Справедливо.
— Только имей в виду, что я не шучу и не сошёл с ума. И мне действительно это нужно. Даже жизненно необходимо.
Якудза кивнул. Уточнять не стал, хотя был явно озадачен.
— Говори, сынок.
Я постарался подчёркнуто спокойно и чётко выговаривать каждое слово:
— Мне нужна аудиенция у императора.