Наш общий вагон был полон дембелей. Небольшие группки гражданских просто растворились среди нас. В атмосфере чувствовался какой-то праздник, кругом царило приподнятое настроение. Наш призыв возвращался домой спустя долгих два года. Сколько событий и всего за это время произошло!
В вагоне, как на ёлке, были развешены кители дембелей с различными украшениями и наградами. Здесь присутствовали все рода войск Советской Армии: черные погоны танкистов и связистов, голубые — летчиков и десантников, зеленые — пограничников, бордовые — внутренних войск, красные — мотострелков и т. д. Особо выделялась красивая морская форма.
Кто-то из дембелей спал, кто-то выпивал. Стук колес прерывало звяканье стаканов и разговоры про службу, долгожданную свободу и предстоящую встречу с домом.
У купе проводницы толпилась небольшая очередь жаждущих принять «огненной воды». Водка расходилась со скоростью света и по космическим же ценам.
За окном пролетали какие-то станции, поля, дома. К спиртному я был равнодушен и практически не принимал участия во всеобщей попойке. Мне было непонятно, что за кайф напиться до отключки. Хотя пару раз всё-таки пришлось выпить с назойливыми пассажирами — за «светлый дембель»!
Мои соседи — четверо танкистов, «экипаж машины боевой» — мертвецки пьяные спали. На их столике стояла початая бутылка водки, нехитрая закуска и пара грязных стаканов. На левой верхней полке, безмятежно свесив руку, похрапывал дембель танковых войск. На предплечье его красовалась голая девица в танковом шлеме с надписью «КДВО 1987–1989 осень».
Я вышел в тамбур. Двое слегка пьяненьких солдат курили, неторопливо пуская кольца дыма. Их товарищ, заметно перебравший, ухватившись двумя руками за поручни и наклонив голову, изрыгал содержимое своего желудка куда-то вниз. К ним подошел подросток лет четырнадцати.
— Чуваки, дай закурить! — прогнусавил он, лениво жуя жвачку.
Лицо ближайшего от него детины-пехотинца перекосило, как от зубной боли. С размаху он, как копьё, воткнул свою папиросу в лоб прыщавому подростку.
— Ты чё, ох…л, душара?! — прорычал он.
Дикий визг пронзил пространство. Кожа на лбу у парня начала вздуваться, как воздушный шар. Вскоре послышался истошный крик мамаши:
— Сволочи! Искалечили моего Андрюшеньку. Убийцы! Помогите! Милиция! Подонки, я вас всех посажу. Правду в газетах пишут, одни ублюдки в армии служат. Я на всё пойду, но мой сын в армию — ни ногой!
Начались долгие разборки. На какой-то станции наряд милиции силой снял с поезда трёх дембелей. Крики, шум борьбы, всё постепенно стихло. Поезд набирал скорость. Почти на каждой станции подсаживались всё новые и новые партии солдат: вся дорога Владивосток — Хабаровск усыпана воинскими частями.
В Хабаровск «дембельский» поезд прибыл утром. В железнодорожных кассах не было билетов на западное направление. Сотни дембелей штурмовали кассы. Не уехать. Около касс познакомился со своим земляком, Александром, из города Горно-Алтайска. Он служил на флоте. Решили лететь с ним вместе на самолете.
Днем бродили по Хабаровску, зашли в городской парк. Хотели покататься на колесе обозрения. Были приятно удивлены, что незнакомый нам солдат-кавказец бесплатно пропустил нас на этот аттракцион. Правда, билеты мы уже приобрели. Непонятно только, как он там оказался? Может, этот парк как-то связан с армией?
Уставшие, заглянули в местное кафе. Тогда это было одно из первых частных заведений, называлось кооперативным. В стране Советов возрождался капитализм. Громко играла музыка. В помещении было прохладно, царил полумрак, мы пили какие-то коктейли и наслаждались жизнью. Всё казалось сказочным. Настроение отличное — скоро буду дома! Даже не верилось.
Вечером взяли билеты, и огромный лайнер понес нас домой. Я не спал. Ночь. Гул моторов. Внизу ничего не видно. Мы летим. С каждой минутой я ближе к дому! Как долго ждал я этого момента. Утром были в Новосибирске.
На железнодорожном вокзале позвонил домой, сообщил, что завтра буду дома. Неожиданно около нас с Александром появился патруль. Старший лейтенант-пехотинец долго изучал наши документы.
— Почему нарушаем форму одежды? — строгим голосом спросил офицер, буквально сканируя нас.
— Товарищ старший лейтенант, дембеля мы. Едем домой.
Изучив наши документы, нас вскоре отпустили.
Вечером сели на поезд «Томск — Бийск». В Барнауле буду рано утром, а Саня поедет дальше, до Бийска.
Не спалось. Монотонный перестук колёс. Мелькают огоньки жилых домов. Там живут люди, они не подозревают, что Евгений Суверов возвращается домой!
Стало светать. Умывшись, я сидел, смотрел в окно и думал. Как долго я ждал этого момента! Я мечтал об этом в учебке и боевом полку, в карауле и столовой, на киче и в нашей каптёрке, везде, где только можно было. Об этом многократно говорил со своими друзьями. И вот, этот волнительный для меня момент наступил.
Попрощавшись со своим попутчиком, я спрыгнул на перрон. Утро. Люди торопятся по своим делам, не обращая на меня никакого внимания.
Полупустой автобус «Икарус». Остановка «Мастерские». Всё, я дома. Ура! Свобода!
Конечно, трудно описать ту радость, которая охватила меня. Тысячи раз я представлял себе этот момент, момент возвращения домой. Я крепко обнялся с родителями. Почти два года назад я уходил в армию из этого дома. И вот я вернулся, вернулся уже другим человеком.
…Всё больше времени проходит с момента моей службы, минуло уже два десятка лет. Парадная форма, хранящаяся в кладовке, старые фотографии, мои воспоминания и теперь эта книга будут напоминать мне о моих армейских годах.
Название моей книги — «Запад — Восток». Почему я её так назвал? Повлияли две причины:
Я служил сначала в учебке на западе СССР (Украина), затем перебросили на Дальний Восток (Приморский край). Получается направление: Запад — Восток.
В армии, на мой взгляд, особенно четко проявлялась культура многих народов СССР. С одной стороны, западные народы (прибалты: эстонцы, литовцы, латыши), также к ним я отношу и славян (русские, белорусы, украинцы). Хотя славяне, особенно русские, имеют большое влияние Востока (татаро-монгольское иго), но все же мы — восточные европейцы. У восточных народов (азербайджанцы, армяне, грузины, таджики, туркмены, казахи, киргизы, дагестанцы и т. д.) совершенно другая культура, иная цивилизация. Коренным образом различаются и религии западных (христианство) и восточных (ислам) народов, исключение здесь составляют лишь армяне и грузины (христиане). Можно спорить об отнесении отдельных народов в западный или восточный лагерь. Для меня одним из критериев являлась сплоченность народа. Как показал мой армейский опыт, восточные народы более сплоченны, западные народы — разобщены. Запад — Восток.
За время службы я познакомился со многими людьми, многое пришлось пережить, переосмыслить. За армейские годы я стал другим. Побывал в разных частях нашей великой страны, от Украины до Дальнего Востока.
В моей книге изложена моя служба, тем более в художественной обработке. Не следует делать вывод, что подобная ситуация складывалась во всей Советской Армии. Конечно же, нет. Были в СССР хорошие, боеспособные части, отличные офицеры, но была и «дедовщина», «землячество» и другие нелицеприятные вещи.
Предлагаемая читателю повесть — не научная работа, анализирующая исторические документы, а художественное произведение. Около двух лет я был небольшим винтиком машины под названием Советская Армия.
Национальный вопрос был и есть. Легче всего его избегать, не трогать, делать вид, что всё прекрасно и хорошо. Но это приводит к печальным результатам, как запущенная хроническая болезнь грозит больному смертельным исходом. Взаимоотношения в мужском коллективе, между солдатами и офицерами, следует изучать и направлять в нужное русло.
Проблема «отверженных» была актуальной, это напоминало тюремные отношения. Как от этого избавиться? Каждому нужно задуматься над этим.
К большому сожалению, недостатки, присущие армии СССР, существуют и сейчас. Хотелось бы, чтобы солдаты Российской армии не сталкивались с тем негативом, который был тогда.
Многое в этом зависит от нас — рядовых граждан, простых солдат, прапорщиков, офицеров, генералов, журналистов и т. д.
Было бы прекрасно, если бы в нашей стране не было национальной, религиозной, социальной розни. Чтобы всегда человека уважали и ценили, вне зависимости от его национальности или принадлежности к какому-нибудь клану.
Было бы замечательно, чтобы ко всем солдатам многочисленные начальники и сослуживцы относились по-человечески, а офицеры и прапорщики, отдавшие стране лучшие свои годы, получали взамен почёт и достойное материальное вознаграждение.
Ощутимые изменения произошли бы в России, если бы люди помогали друг другу, уважительно относились к своему ближнему.
Мне не безразлична судьба России. Будущее нашей страны — в наших руках.
Евгений Васильевич Суверов — доктор исторических наук, доцент, профессор кафедры истории и философии Барнаульского юридического института МВД России, подполковник милиции.
Предлагаемая вниманию читателей повесть Е. В. Суверова «Запад — Восток. Записки советского солдата 1987–1989 гг.» является его первым литературным опытом, можно сказать «пробой пера». Историку по образованию и увлеченному исследователю, по его же признанию, непросто было осваивать стиль художественной прозы, но, на наш взгляд, ему удалось живо и искренне передать те впечатления, которые оставил у него период службы в Советской Армии. Сложные ситуации, проявления неуставных взаимоотношений, национальная рознь — эти и многие другие проблемы срочной службы, как отмечает автор, сохраняются и сейчас. Что лежит в их основе, как их решать — данные вопросы весьма актуальны, и Евгений Васильевич, осмысляя свой армейский опыт, пытается найти на них ответы.
Отзывы о книге читатели могут отправить автору по электронной почте. E-mail: suverovev69@mail.ru
Михаленок О. М. Российская армия: социальное неравенство и социальная динамика // Социально-гуманитарные знания. 2006. № 4. С. 113, 114.
Плугатарев И. Удручающий облик Вооруженных сил // Независимое военное обозрение (НВО). 2005. 11 марта.
Михаленок О. М. Указ. соч. С. 119.
Плугатарев И. Указ. соч.