- Значит, придется вернуть?
- Придется.
Я спрыгнул с седла и, держа лошадь в поводу, отправился вместе с Блюмом к управляющему. Нас встретил австриец, пожилой человек с длинными усами. При виде нас он торопливо сбежал со ступенек крыльца.
- Откуда у вас эта лошадь, господа офицеры? - волнуясь, обратился он к нам.
- Купленная, - ответил я.
- Это моя лошадь, я по ней с ума сходил, думал, что пропала. Как я рад, что вы ее нашли!
- А я очень опечален, что эта лошадь оказалась из вашей конюшни. Она мне очень понравилась.
Управляющий обнимал и целовал морду лошади.
- Вы знаете, эта лошадь принесла мне много счастья. Я ее за десять тысяч не продам.
- А я за нее всего тридцать пять рублей заплатил.
- Пойдемте на конюшню и выбирайте там любую, - обратился ко мне управляющий. - Я вам дешево уступлю.
Мне действительно нужна была лошадь, и мы с Блюмом пошли на конюшню.
- Видите вот эту лошадку, - подвел меня австриец к молодой кобыле. Нравится она вам?
- Как будто хороша.
- Хороша! - возмутился управляющий. - Это дочь той лошади, которую вы мне привели. Хотите ее купить?
- А что вы за нее просите?
- Я вам ее отдам с большой скидкой. За сто рублей.
- Вы хотите сказать, за сто тридцать пять.
- Нет, сто рублей, включая уже вами заплаченные.
- На этих условиях согласен.
- По рукам. Берите.
Он крикнул конюха. Старик австриец надел на лошадь оброть и, держа повод в руке, подвел ее ко мне:
- Берите из рук в руки. Только она еще не объезжена.
Прекрасная молодая кобылица темно-гнедой масти привела Блюма в восхищение. Я заплатил управляющему шестьдесят пять рублей. Забрал лошадь и отправился к своей хате с намерением поручить Ларкину объездку. По пути наткнулся на отца Николая.
- А, Оленин, откуда такую прекрасную ведете кобылицу?
- Купил, батюшка.
- Сколько заплатили?
- Сто рублей.
- Я вам дам сто двадцать пять.
- Нет, спасибо, мне самому лошадь нужна.
- А в придачу старую кобылу.
- Благодарю вас, батюшка, но я не занимаюсь конской торговлей.
- Напрасно, ведь вы ее так же заморите, как заморили скакуна.
- Батюшка, неужели вы его помните?
- Господи, как можно забыть! Это же было посмешище для всего полка.
- Вы, однако, плохого мнения о моем скакуне. А кроме того, я его не заморил, он подох от старости.
- А эту вы голодом уморите. Поменяемся!
- Нет, благодарю вас, батюшка. Не могу.
- Ну, куда вы с ней денетесь?!
- Ездить буду.
- Ездить можно и на моей вороной кобыле.
- А почему вы со своей кобылой так расстаться хотите? Что вас на молодую кобылицу потянуло?
- Вы что-то неприличное, молодой человек, думаете. А я вам серьезно говорю: давайте меняться.
- Нет, не могу. Это не столько покупная, сколько дареная лошадь.
- Жаль, жаль, но имейте в виду, когда захотите иметь лошадь постарше, скажите.
- Батюшка, вы знаете, что ваш Матвей - вор?
- А вы что, только сейчас об этом узнали?
- Как же вы его держите?
- Надо человека исправить. А кто же его исправит, как не отец духовный?