И в этом каркающем, наглом, презрительном и вместе с тем безжалостном голосе с какими-то самодовольными горловыми придыханиями мальчику послышались десятки, сотни слишком
хорошо знакомых ему постылых немецких голосов всех этих комендантов, надзирателей, полевых
жандармов, караульных начальников, патрульных, от которых он получил столько пинков и за-трещин.
Он быстро втянул голову в плечи и закрыл её руками, ожидая немедленного удара. И действительно, он его тотчас получил. Сапог больно пихнул его в зад, и каркающий голос с придыха-нием крикнул по-немецки:
– Что же ты молчишь, негодяй? Отвечай, когда тебя спрашивают. А то ещё раз как дам!
Мальчик не понимал по-немецки. Но смысл немецкой речи был ему вполне понятен. Он достаточно хорошо, на своей шкуре, изучил этот немецкий смысл.
И вдруг страх исчез. Всю его душу охватила и потрясла ярость! Как! Его, солдата Красной
Армии, разведчика знаменитой батареи капитана Енакиева, посмела ударить сапогом какая-то
фашистская рванина!
Ванины глаза налились кровью. Ещё миг, и он бы кинулся на немца, бил бы его кулаками по
морде, грыз ему горло. Он знал, что он не один. Он знал, что рядом-друзья его, верные боевые товарищи. По первому крику они бросятся на выручку и уложат фашистов всех до одного. Но мальчик так же твёрдо помнил, что он находился в глубокой разведке, где малейший шум может обнаружить группу и сорвать выполнение боевого задания.
Тогда он могучим усилием воли подавил в себе ярость и гордость. Он заставил себя снова
превратиться в маленького придурковатого пастушка, заблудившегося ночью со своей лошадью.
– Ой, дяденька, не бейте! – жалобно захныкал он, делая вид, что развозит по лицу слёзы. – Я
коня своего искал. Насилу нашёл. Целый день и целую ночь мотался. Заплутал… У, холера! – закричал он, замахиваясь кнутом на Серко. – Погибели на тебя нету!
Он опять стал хныкать:
– Пустите меня, дяденька! Я больше никогда не буду. Меня мамка дома дожидается, – и да-же, как ему это ни было отвратительно, стал ловить руку немца, делая вид, что хочет её поцело-вать.
– Пошёл к чёрту, дурак! – сказал немец смягчаясь. – Забирай свою дохлятину и проваливай.
100 лучших книг всех времен: www.100bestbooks.ru
Валентин Катаев «Сын полка»
Да не смей больше шататься по ночам – повесим.
Он дал мальчику коленом под зад, а лошадь стукнул по спине автоматом, и немецкий пикет
скрылся в темноте.
Тогда Ваня осторожно покрякал по-утиному, давая знать, что опасность миновала. Разведчики двинулись дальше.
13
Дальше дело пошло ещё лучше.
Настало утро. День прошёл без всяких происшествий. Разведчики убедились, что Ваня действительно знает местность. Он очень точно, толково исполнял свою задачу проводника.
Пока Биденко и Горбунов сидели, спрятавшись где-нибудь в старом омёте или в кустарнике, Ваня уходил со своей клячей вперёд и осматривал местность, потом возвращался и крякал, давая
знать, что путь свободен.
Так работать было гораздо удобнее и быстрее.
Ожидая Ваню, разведчики обычно не теряли времени даром. Они наносили на карту всё, что
им удалось разведать по дороге. Добыча на этот раз была особенно богатой. Участок, отведённый
батарее капитана Енакиева, был тщательно, толково разведан на всю глубину немецкой обороны.
Оставалось только разведать небольшую болотистую речку и отметить на карте те места, где
можно было наиболее скрыто переправить орудия на другой берег вброд. Это имело особенно
важное значение в случае успешного прорыва немецкой обороны, это давало возможность капитану Енакиеву неожиданно, одним рывком, не теряя времени на разведку, по головному маршруту
в надлежащий миг выбросить свои пушки далеко вперёд и громить отступающие немецкие колон-ны почти с тылу.
Но произвести эту сложную разведку днём – особенно найти подходящие броды, прощупать
дно и измерить глубину реки – было невозможно. Надо было дожидаться ночи. Поэтому Горбунов, который был старшой в группе, приказал заночевать на лугу посреди болот, с тем чтобы перед рассветом пробраться к речке и, пользуясь утренним туманом, осмотреть берега, найти броды, промерить их и нанести на карту. После этого можно было возвращаться домой.
Так и сделали. Переночевали на лугу, а часа за два до рассвета Ваня взял за повод своего
Серко и пошёл, как обычно, вперёд.
Биденко и Горбунов стали его дожидаться. До речки было недалеко, и, по их расчёту, Ваня
должен был воротиться самое большее через час.
Но прошёл час, потом два, потом три, а Ваня не возвращался. Вместо него пришёл Серко
один. Тогда разведчики поняли: с Ваней приключилась беда. Надо было идти на выручку.
Биденко и Горбунов некоторое время смотрели друг на друга. Они не произнесли ни слова.
Но для того, чтобы понять друг друга, им не нужно было никаких слов. Всё было слишком просто
и слишком ясно. Надо идти искать пастушка немедля, хотя бы это стоило им жизни.
Горбунов как старший сделал Биденко знак рукой следовать за ним. Они осторожно и плавно поползли по лугу от кочки к кочке, иногда останавливаясь, для того чтобы осмотреться.