"С 8 часов 30 минут выслать сильные передовые отряды для доразведки противника.
С 9 часов 30 минут продолжать решительное наступление всеми силами с предварительной тридцатиминутной артподготовкой..."{78} На Житомир нацеливались войска 1-й гвардейской и примыкающие к ней фланги 60-й и 18-й армий. 3-я гвардейская танковая армия получила новую задачу: ударом на Коростышев во взаимодействии с 1-й гвардейской армией разгромить радомышленскую группировку.
Из распоряжений, отданных войскам, со всей очевидностью можно сделать вывод, что командование фронта стремилось как можно быстрее выполнить задачу по разгрому главных противостоящих группировок противника радомышленской и брусиловско-корнинской, с тем чтобы развить стремительное наступление на Житомир, Бердичев и Казатин.
Интересно посмотреть, к каким выводам по результатам первого дня нашего наступления пришло командование группы армий "Юг". Вот что пишет по этому поводу Э. Манштейн: "На запросы ОКХ (безусловно, исходившие от Гитлера)... командование доносило: "Момент для того, чтобы спасти положение на северном фланге группы армий путем частных мер, как, например, переброски отдельных дивизий, упущен. Судя по количеству брошенных здесь противником в бой сил, даже если и удастся временно остановить наступающего противника, мы не сможем добиться коренного изменения обстановки. К тому же ясно, что противник будет бросать в наступление все новые и новые резервы, накопленные им этой зимой. Обстановка складывается так, что в ближайшие недели в районе Коростень, Житомир, Бердичев, Винница - южнее Киева противник может перерезать наши тыловые коммуникации, а затем отбросить наши войска на юго-запад"{79}.
Это было вынужденное признание одного из гитлеровских стратегов по поводу безвыходной обстановки для немецких войск, сложившейся в конце 1943 года на киевском направлении на рубеже Коростень, Малин, Корнин. А ведь в середине июля 1941 года, когда немецко-фашистские войска вышли на этот рубеж, вряд ли они могли предполагать, что через два с половиной года в этом районе их будет ожидать одно поражение за другим.
Второй день Житомирско-Бердичевской операции начался в неблагоприятных условиях. С утра 25 декабря 1943 года погода резко ухудшилась. Снова начались дожди. Грунтовые дороги превратились в сплошное месиво. Все это затрудняло подтягивание вторых эшелонов и резервов, подвоз боеприпасов и горючего. Авиация бездействовала. Основную роль в огневой поддержке войск играла артиллерия. И все же, несмотря на трудные условия, советские войска, действовавшие на киевском направлении, упорно, метр за метром продвигались вперед.
Еще в ночь на 25 декабря в трудном положении оказалась 3-я гвардейская танковая армия. Ей пришлось отразить несколько сильных вражеских контратак из Озерян и одновременно производить перегруппировку, чтобы выполнить новую задачу: во взаимодействии с 1-й гвардейской армией нанести удар на Коростышев. Наша танковая армия наступала на этом направлении в основном силами 9-го механизированного корпуса и 91-й отдельной танковой бригады, которая, действуя вдоль Житомирского шоссе, обеспечивала правый фланг армии и отражала контратаки противника с направлений Ставицкая Слобода, Рудня, Радомышль, Коростышев. 6-й гвардейский танковый корпус продолжал оказывать содействие 18-й армии.
Мужественно и инициативно действовала на отдельном направлении 51-я гвардейская танковая бригада под командованием подполковника М. С. Новохатько, смелого, волевого офицера, с которым нас не раз сводили фронтовые дороги. Во взаимодействии с 237-й стрелковой дивизией генерал-майора Ф. Н. Пархоменко она отразила сильную контратаку противника из района Приворотье и к исходу дня овладела важным вражеским узлом сопротивления Карабачин.
Наиболее упорное сопротивление противник оказал в полосе наступления 38-й армии в районе Брусилова. Попытка овладеть городом с ходу успеха не имела. И только после того как была подтянута артиллерия, в том числе дивизион 101-й гаубичной бригады большой мощности, который в течение трех с половиной часов выпустил по врагу около трехсот 203-мм снарядов, враг вынужден был отойти. Вскоре Брусилов был освобожден.
В развитии успеха 38-й армии на казатинском направлении большая заслуга принадлежит нашему боевому соседу - 1-й танковой армии, за успехами которой мы ревностно следили. Ее действия во второй день операции значительно активизировались. Развивая наступление на юго-запад соединениями 11-го гвардейского танкового корпуса, армия главными силами 8-го гвардейского механизированного корпуса совместно со стрелковыми войсками участвовала в боях за Корнин.
25 декабря особенно отличилась 1-я гвардейская танковая бригада полковника В. М. Горелова, наступавшая на Попельню - важную базу снабжения немецких войск. Бригада переправилась через реку Ирпень и с ходу ворвалась в Липки. К вечеру части В. М. Горелова внезапным налетом овладели населенными пунктами Киловка и Лозовки, где освободили 400 наших командиров и бойцов, находившихся в плену. Использовав ночную темноту и замешательство отступающего противника, одиннадцать наших танков во главе с командиром бригады и командиром 1-го танкового батальона майором Н. И. Гавришко освободили районный центр Киевской области и железнодорожную станцию Попельня.
Напряженным был бой и за другой украинский районный центр - Корнин, который являлся крупным опорным пунктом в системе вражеской обороны, прикрывавшим казатинское направление. В освобождении города и разгроме корнинской группировки врага принимали участие соединения армий К. С. Москаленко, Ф. Ф. Жмаченко и М. Е. Катукова.
Из всех этих сил только 40-я армия генерал-лейтенанта Ф. Ф. Жмаченко (член Военного совета генерал-майор К. П. Кулик, начальник штаба полковник В. И. Белодед и с 5.1.1944 г. генерал-майор Л. Б. Соседов) еще не участвовала в наступлении. Она готовилась к выполнению своей главной задачи - нанесению удара на белоцерковском направлении и к выполнению частной оказанию содействия 38-й армии в овладении Корнином.
Утром 25 декабря после пятидесятиминутной артиллерийской подготовки ударная группировка 40-й армии перешла в наступление. Артиллерийский огонь по заранее изученным и засеченным целям противника дал хорошие результаты. Атака оказалась неожиданной. В результате войска правого фланга армии прорвали вражескую оборону на участке Мохначка, южная окраина Волицы и нанесли стремительный удар на Корнин с юга. После его освобождения ударная группировка армии продвинулась на 10 - 15 км, выйдя на рубеж Жидовцы, Романовка, Волица.
Таким образом, за двое суток напряженных боев войска фронта выполнили свою первостепенную задачу: прорвали вражескую оборону на фронте до 80 км и продвинулись на глубину от 20 до 40 км. Они нанесли тяжелое поражение четырем танковым и двум пехотным дивизиям противника и создали благоприятные условия для преследования врага.
Вместе с тем прошедшие бои выявили некоторые недочеты в действиях войск. В директиве, подписанной Ватутиным, Крайнюковым и Боголюбовым, обращалось внимание на то, что в войсках "отсутствует надежная связь и взаимодействие между соседями. В результате этого происходит резкое отставание одних соединений и оголение фланга выдвигающихся вперед соединений. Противник оставляется в промежутках между такими соединениями, и командиры их не стремятся уничтожить этого противника взаимным маневром ударом во фланг и тыл. Управление и связь в ходе боя часто нарушаются; командиры и штабы зачастую отстают от боевых порядков войск... Штабы узнают обстановку с большим опозданием, а командиры в таком случае не в состоянии своевременно принимать решения и реагировать на ход боя"{80}. В этой же директиве указывалось на недостатки в работе тыла. Тогда остро стоял вопрос со снабжением горючим, и особенно боеприпасами. Командование фронта после тщательного изучения сделало все необходимое, чтобы удовлетворить потребности соединений и частей.
Большую организаторскую работу в эти первые дни наступления проводило политическое управление фронта во главе с генерал-майором С. С. Шатиловым. Он был мужественным человеком и опытным политработником. Политическое управление под его руководством активно мобилизовывало войска на выполнение боевых задач, требовало от подчиненных политорганов, чтобы они постоянно были в курсе главных событий и знали, что делается в соединениях для выполнения задачи дня, как завершается боевой день и начинается новый.
В сражение включились все
Как и предусматривалось планом операции, на третий день в наступление включились войска левого фланга 60-й армии для нанесения удара в обход Радомышля с севера и запада. С возобновлением наступления в центре внимания командования фронта, несомненно, были бои, развернувшиеся в районах Радомышля, Коростышева и на казатинском направлении.
Командующий 60-й армией генерал-полковник И. Д. Черняховский (член Военного совета генерал-майор В. М. Оленин, начальник штаба генерал-майор Г. А. Тер-Гаспарян) для удара в обход Радомышля с севера нацелил левофланговый 15-й стрелковый корпус генерал-майора И. И. Людникова. Стрелковые дивизии генерал-майора П. В. Тертышного, полковника М. А. Игначева и полковника П. Н. Лащенко сломили сопротивление противника на переднем крае обороны, развивая наступление на Ходоры, Заболоть, к исходу дня продвинулись на 8 км и способствовали 328-й стрелковой дивизии полковника И. Г. Павловского из 1-й гвардейской армии в освобождении Радомышля.
Одновременно с соединениями 60-й армии с плацдарма на западном берегу реки Тетерев перешел в наступление и 11-й стрелковый корпус 1-й гвардейской армии. Основные силы армии форсировали реку Тетерев южнее Радомышля и развивали наступление в юго-западном направлении, нацеливаясь на обход Коростышева с севера.
Непосредственно на коростышевском направлении войска П. С. Рыбалко и К. Н. Леселидзе продолжали вести упорные бои с частями СС "Рейх" и 8-й танковых дивизий противника. 9-й механизированный корпус нашей танковой армии развивал наступление вдоль Житомирского шоссе, 70-я механизированная бригада полковника М. Д. Сиянина с тяжелыми боями прорвалась на восточную окраину Коростышева. Наступавший левее 6-й гвардейский танковый корпус после овладения Карабачином во взаимодействии с 101-м стрелковым корпусом отражал непрерывные контратаки пехоты и танков противника из Романовки и Здвижка.
К этому времени в сражение включилось и третье крупное соединение танковой армии - 7-й гвардейский танковый корпус генерал-майора С. А. Иванова. Вместе с ним на рубеже Забелочье, Кочерово сражалась и 91-я отдельная танковая бригада. Она отражала вражеские контратаки по правому флангу армии.
К исходу 26 декабря передовые части нашей танковой армии завязали бой за переправы через реку Тетерев в районе Коростышева. Противник предпринял ряд контратак из Виленки и Выдумки и, не добившись успеха, начал отход за реку, взрывая за собой мосты. В этих боях отличился командир 69-й механизированной бригады 9-го механизированного корпуса полковник Л. А. Дарбинян. Мужественный и храбрый, он пользовался среди бойцов и офицеров заслуженным авторитетом. Мне было хорошо известно, что под его командованием бригада в предыдущих боях на букринском плацдарме, под Киевом, Фастовом и Брусиловом всегда с честью выполняла поставленные боевые задачи. В наступательных боях на житомирском направлении Дарбинян, находясь в боевых порядках бригады, умело руководил ее действиями. Под Коростышевом он смелым маневром частью сил бригады форсировал реку Тетерев и, выйдя на Козиевку, внезапно атаковал противника с севера. В боях за Коростышев отважный комбриг погиб от тяжелой раны. Полковнику Л. А. Дарбиняну было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
Отражая непрерывные контратаки пехоты и танков противника, продолжали развивать наступление и остальные армии ударной группировки, действовавшие на казатинском направлении. 26 декабря Советское информбюро сообщило о новых успехах войск 1-го Украинского фронта. Как всегда, приподнято-торжественный голос, диктора Московского радио донес радостную весть о том, что "за три дня наступления нашими войсками освобождено около 150 населенных пунктов, и среди них г. Радомышль и три районных центра Житомирской области - Брусилов, Корнин, Попельня..."{81}.
Наступление советских войск на киевском плацдарме непрерывно ширилось по фронту. С каждым днем в него включались все новые и новые войска, но их боевые действия по-прежнему сковывались трудными погодными условиями, бездорожьем. Отставала артиллерия. Наша авиация из-за погоды не могла поддержать наземные войска. Поэтому Военный совет фронта продолжал предпринимать необходимые меры для повышения эффективности применения артиллерии.
В ночь на 27 декабря армиям ударной группировки были окончательно уточнены задачи на продолжение наступления и несколько изменены разграничительные линии. Была проведена и некоторая перегруппировка. В частности, 1-я танковая армия получала в оперативное подчинение 68-ю гвардейскую стрелковую дивизию. Нам позже стало известно, что если для нашей танковой армии задача оставалась прежней, то есть во взаимодействии с общевойсковыми армиями развивать наступление на Коростышев, а потом на Житомир, то в отношении армии М. Е. Катукова у командующего фронтом созрел особый план ее использования. Она должна была на казатинском направлении вести активные действия силами 8-го гвардейского механизированного корпуса во взаимодействии с приданной стрелковой дивизией и в ночь на 28 декабря выйти в район Казатина. Второй же корпус армии - 11-й гвардейский танковый, ввиду неясности обстановки на житомирском направлении, должен был оставаться в районе Волица, Андрушевка в готовности к отражению контратак противника, в первую очередь со стороны Житомира.
На житомирском направлении в течение 27 и 28 декабря наиболее упорные бои продолжались в районе Коростышева. Город и река Тетерев представляли выгодный рубеж для обороны противника. Значение его определялось и тем, что через Коростышев проходило Житомирско-Киевское шоссе и другие дороги с твердым покрытием, которые в тех погодных условиях были крайне необходимы для наступающих войск.
Непосредственно за Коростышев вел бой 9-й механизированный корпус нашей танковой армии совместно с уже упоминавшейся 129-й гвардейской стрелковой дивизией. Их непрерывные попытки овладеть переправами через реку Тетерев успеха не имели. Тогда командир мехкорпуса генерал-майор К. А. Малыгин, выполняя указание командарма об осуществлении обходного маневра, принял решение: силами 70-й механизированной бригады полковника М. Д. Сиянина сковать противника на восточной окраине Коростышева, а двумя бригадами - 69-й подполковника А. А. Алексеева и 71-й полковника В. В. Луппова - во взаимодействии с частью сил стрелковой дивизии обойти город с севера.
Этот маневр оказался удачным. 27 декабря в полдень наши части форсировали реку Тетерев и овладели Козиевкой. Передовые подразделения завязали бой за северную окраину Коростышева. В то же время южнее города нанес удар 6-й гвардейский танковый корпус генерал-майора А. П. Панфилова. Гвардейцы овладели Харитоновкой и начали форсирование реки. Мотопехоте удалось переправиться на противоположный берег. Однако танки сильным вражеским огнем из Маврино и Стричиевки были задержаны. Лишь в ночь на следующие сутки соединения механизированного корпуса и стрелковая дивизия вброд переправились через студеную реку. Вместе с пехотой переправлялись вброд и артиллеристы. На противоположном берегу они установили пушки на прямую наводку и в упор расстреливали танки и штурмовые орудия врага, пытавшегося сбросить наши части в реку.
С наступлением темноты бой переместился в центр Коростышева и на его северо-западную окраину, куда вышли части, осуществлявшие обходной маневр. Среди них совместно с 69-й действовала и 71-я механизированная бригада из мехкорпуса К. А. Малыгина. Этой бригадой командовал известный в нашей танковой армии офицер, чье прошлое было примером, живой легендой для молодых воинов. Полковник Владимир Васильевич Луппов уже в огненном восемнадцатом году сражался за власть Советов и в двадцатом был награжден орденом Красного Знамени. С первых дней Великой Отечественной войны он в непрерывных боях. Был дважды тяжело ранен, но не залеживался в госпиталях, а, как и многие пламенные патриоты Родины, стремился быстрее возвратиться в родную часть, чтобы снова громить ненавистного врага. Тогда грудь ветерана украсилась еще двумя орденами Красного Знамени. За бесстрашие и умелый маневр, который осуществил полковник В. В. Луппов при разгроме коростышевской группировки противника, он был удостоен звания Героя Советского Союза. Владимир Васильевич погиб в 1944 году.
После того как наши части ворвались в Коростышев, всю ночь в нем продолжались ожесточенные уличные бои. Утром город был освобожден. В ходе этих боев активную роль в обеспечении правого фланга танковой армии сыграла и наша бригада. Не допуская прорыва противника с направления Козиевка, Коростышев, к исходу 27 декабря она вышла в район переправы через реку Тетерев. Здесь бригаде было приказано наступать на Красный Яр, с овладением им оседлать перекресток дорог и быть готовой к отражению контратак противника.
Поздно вечером бригада начала форсирование реки. В районе Козиевки оборудованной переправы для танков не было. Пришлось делать ее в кратчайшее время: разведать дно, определить основную и запасную трассы движения танков, укрепить подходы к реке. Вскоре наше соединение сосредоточилось на северо-западной окраине Козиевки и заняло исходные позиции для атаки. К утру 28 декабря нам удалось выбить противника из Красного Яра и захватить важный перекресток дорог. Разведкой было установлено, что перед бригадой отходили части танковой дивизии СС "Рейх". Бригада разгромила в предыдущих боях ее 8-й отдельный гренадерский танковый батальон и теперь вновь нанесла несколько разящих ударов.
В ходе наступления нам нередко приходилось видеть следы зверских издевательств гитлеровцев над мирными жителями украинских селений. В Коростышевском районе, в Лазоревском хуторе, фашисты замучили и умертвили большую группу людей. Двадцатилетнюю Марию Николаевну Пилипенко, ее двухлетнюю дочь Валентину, молодых братьев Ивана и Алексея Троценко фашисты подвергли кошмарным пыткам. Братьев Троценко гестаповцы расстреляли из танковой пушки. Обезображенные трупы погибших советских граждан долго оставались без погребения.
По поводу зверств гитлеровцев в Лазоревском хуторе политотдел нашей армии издал бюллетень, который призывал гвардейцев беспощадно мстить врагу за кровь отцов, матерей и детей наших.
После овладения Коростышевом 3-я гвардейская танковая армия получила задачу продолжать наступление на Житомир. Перед ней, прикрываясь сильными арьергардами, отходили части трех танковых дивизий - 8-й, 19-й и СС "Рейх". Фашистское командование, стремясь удержать Житомир, выдвинуло на это направление кроме уже действовавших там войск еще две танковые дивизии и 18-ю артиллерийскую, которая имела до 150 орудий калибра от 75 до 210 мм и средние танки. Учитывая такой состав вражеской артдивизии, командующий фронтом приказал при встрече с ее частями бить их не в лоб, а во фланг и тыл, применять ночные действия пехотных подразделений.
Овладение Житомиром 28 декабря срывалось. К исходу дня танковая армия продвинулась всего лишь на 5 - 10 километров, выйдя своими корпусами на рубежи: 9-м механизированным - Зубровка, Бельковцы, Студеница; 6-м гвардейским танковым - восточная окраина Левкова, Тарасовка и 7-м гвардейским танковым, введенным в бой из второго эшелона армии, - Туровец, Чубаревка. Этот корпус под командованием генерал-майора С. А. Иванова пересек шоссе, ведущее из Житомира на Попельню, Сквиру, Белую Церковь, и лишил противника возможности маневра. Взаимодействовавшая с войсками П. С. Рыбалко 18-я армия особенно напряженные бои вела на бердичевском направлении южнее Житомира. Здесь противник предпринимал неоднократные контратаки из районов Иванково, Волосово и Старой Котельни.
Сложной была обстановка и на направлениях наступления других армий фронта. Действовавшая правее нашей танковой 1-я гвардейская армия наступала на Житомир с северо-востока. Преодолевая упорное сопротивление противника, она к исходу 28 декабря вышла на восточные окраины Корчевки и Слипчиц.
Это были памятные места. Только в пору жарких боев не многие знали, что этот неприметный уголок житомирской земли связан с именем Ленина. С этим районом более подробно мне довелось познакомиться уже после войны. Здесь в тридцатые годы в карьерах сел Головине и Слипчицы потомственные коростышевские каменотесы, гранитных дел мастера добывали для Мавзолея В. И. Ленина лабрадорит и габбро. На месте села Слободка был добыт и камень, ныне венчающий вход в Мавзолей. Знаменательно то, что этот шестидесятитонный монолит вырубили участники гражданской войны - бывшие бойцы партизанского отряда Калистрата Галевея. С именем Ильича они отстаивали Советскую власть и сделали все, чтобы близкое миллионам, понятное всем народам мира слово "Ленин" вечно пламенело на сверкающей поверхности главного камня Мавзолея.
Значительных успехов на житомирском направлении добилась и 60-я армия. 28 декабря она перешла в наступление. В первоначальном ударе участвовали стрелковые дивизии генерал-майоров М. П. Якимова, А. С. Смирнова, А. А. Мищенко, Д. Н. Голосова, полковника В. Я. Петренко и подполковника Я. И. Дьячкова, Особенно активную роль в развитии прорыва общевойсковых соединений сыграли 4-й и 5-й гвардейские танковые корпуса генерал-лейтенантов П. П. Полубоярова и А. Г. Кравченко. Обогнав свою пехоту, они устремились на юго-запад. Корпус П. П. Полубоярова овладел городом Володарск-Волынский, а корпус А. Г. Кравченко вышел в Малиновку на подступы к Черняхову.
Нас, командиров и политработников 3-й гвардейской, радовали успехи воинов прославленных танковых корпусов. Благодаря им 60-я армия в бездорожье и. распутицу, преследуя противника, показала невиданный по тем условиям темп продвижения - 40 км в сутки.
Безусловно, здесь сказались и большое умение командиров в вождении войск, талант и организаторские способности командарма Ивана Даниловича Черняховского. Я уже рассказывал об этом выдающемся военачальнике. О его полководческом даровании сами за себя говорят те победы, которые были одержаны подчиненными ему войсками 60-й армии, а потом 3-го Белорусского фронта. Талантливый полководец, дважды Герой Советского Союза генерал армии И. Д. Черняховский пал смертью храбрых в феврале 1945 года, оставив о себе нетленную память как о командире и человеке.
Мне хотелось бы привести здесь слова, сказанные о нем К. К. Рокоссовским: "Изумительный человек! Было видно, что в армии его любят. Это же сразу бросается в глаза. Если к командарму подходят докладывать не с дрожью, а с улыбкой, то понимаешь, что он достиг многого. Командиры всех рангов остро чувствуют отношение старшего начальника, и, наверное, мечта каждого из нас - поставить себя так, чтобы люди с любовью выполняли приказ. Вот этого Черняховский достиг..."{82}
Не могу не сказать добрых слов и о члене Военного совета армии генерал-майоре В. М. Оленине. С Владимиром Максимовичем я познакомился более близко уже после войны, когда мне довелось командовать объединением. Он был тогда назначен членом Военного совета. Оленин был опытным политическим работником, умелым организатором и воспитателем личного состава и в то же время скромным и общительным человеком, к которому тянулись люди. Они доверяли ему самое сокровенное.
Из других известных генералов 60-й армии мне хотелось бы более подробно познакомить читателя с командиром 18-го гвардейского стрелкового корпуса Героем Советского Союза генерал-майором И. М. Афониным. После окончания Военной академии имени М. В. Фрунзе он участвовал в событиях на реке Халхин-Гол и был награжден орденом Красного Знамени. Минувшую войну он встретил на советско-румынской границе на реке Прут. Потом сражался в районе Изюма, Барвенково, Лозовой, участвовал в Сталинградской битве. С апреля 1943 года он - бессменный командир 18-го гвардейского стрелкового корпуса, с которым прошел от Курской дуги до Венгрии и Чехословакии, а затем участвовал в войне с империалистической Японией. Генерал показал себя волевым, способным и смелым командиром.
Однако возвратимся к прерванному изложению хода событий. В то время как на житомирском направлении продвигались вперед войска И. Д. Черняховского, А. А. Гречко, К. Н. Леселидзе и П. С. Рыбалко, на казатинском направлении успешно наступали армии К. С. Москаленко и М. Е. Катукова. К исходу 28 декабря 38-я армия, используя успех танковой армии, вышла на рубеж Забара, Чернорудка, Крыловка, Карабчеев, Трубеевка, Вербовка, Мияковцы. Однако из-за растянутости тылов и отставания артиллерии темп наступления войск армии значительно замедлился. Это привело к тому, что ее соединения на основных направлениях потеряли соприкосновение с противником. В то же время, по данным нашей авиаразведки, противник продолжал отходить в западном и юго-западном направлениях.
Чтобы выправить это положение, то есть ускорить темп, командующий 38-й армией приказал командирам стрелковых корпусов выделить от каждой дивизии по одному батальону, усиленному артиллерией, в том числе противотанковой, для неотступного преследования противника. Однако стремительно наступавшие здесь танкисты и мотопехота упредили стрелковые части. Танковая армия с приданной ей 241-й стрелковой дивизией генерал-майора П. Г. Арабея, преодолевая сопротивление вновь введенной в бой 20-й моторизованной дивизии немцев, уже на рассвете 28 декабря главными силами вышла в район Казатина и с ходу атаковала вражеский гарнизон.
В ходе боев за этот город командиры и бойцы танковой армии показали многочисленные образцы воинского мастерства, не потерявшие значения для военного дела и по сей день. Особенно эти примеры были ценны в ходе войны, когда между нашими танковыми армиями шел интенсивный процесс обмена опытом. Поэтому уже в те дни нам, рыбалковцам, были хорошо известны многие подробности борьбы за Казатин танкистов М. Е. Катукова. В общих чертах расскажу об этой борьбе.
В то время как 11-й гвардейский танковый корпус вел бои северо-западнее города, основная роль в его освобождении выпала на долю 8-го гвардейского механизированного корпуса генерал-лейтенанта С. М. Кривошеина. Находясь на пути к Казатину, соединения корпуса встретили в районе Чернорудки упорное сопротивление противника. 20-я гвардейская механизированная и 1-я гвардейская танковые бригады завязали бой. Остальные соединения корпуса обошли заслон и устремились на Казатин. Попытки противника остановить их в районе Татарское Селище также не имели успеха. Гвардейские механизированные бригады полковника И. И. Яковлева и полковника Ф. П. Липатенкова продвигались вперед. Чтобы ускорить движение на Казатин, из состава этих бригад были выделены 67-й и 69-й гвардейские танковые полки. С посаженными на танки автоматчиками они вырвались вперед и утром завязали уличные бои, а в середине дня подошли мотострелковые батальоны, и город был полностью очищен от противника.