- Без лишних слов! Снимай и действуй, как положено! Все!
Еще вчера мне казалось, что готов к этому. Но нет, такой внезапной тоски не представлял. Вот и конец. Несколько секунд стою неподвижно, прихожу в себя.
Потом кричу во весь голос:
- Тревога! Боевая тревога! Подъем! Младший лейтенант, ко мне!
И уже потише, чтобы телефонисты тоже уяснили и завелись:
- Боевая тревога! Телефонисты! Связь снимать и - в штаб!
Замечаю, как мгновенно вскакивает Батурин и, еще не раскрыв глаза, орет:
- Кончай ночевать! Вылетай стрелой!
Подходит Пирья, заспанный, взлохмаченный.
- Младший лейтенант! Через двадцать минут взвод должен быть на улице, пушки - на крюках! Особо проверь новичков! Чтоб ничего не растеряли.Действуй!
Никитин уже стоит рядом. Одет, карабин за спиной. Все слышал и понял.
- Мне идти, комбат? - упреждает он меня.
- Конечно. В шесть сорок пять Волосов должен быть здесь! Алимов пусть там побудет. Присмотрит за новичками. Бегите.
В доме все уже ходит ходуном. Выбегают, одеваясь на ходу, Ковтун и Си-дельников - будут прогревать моторы. Солдаты торопливо собирают пожитки, натягивают шинели, хватают оружие, прицелы, ведра, мешки, брезент и один за другим выбегают из дома. Дел у всех хватает. Телефонисты отключились, унесли аппарат и побежали сматывать линию.
Я полностью готов: одет, сумка на боку, вещмешок и одеяло бросил на диван, - чтобы солдаты не затоптали. Никитин потом подберет. Уже последние солдаты выскочили во двор. Будут укладывать имущество в кузова и выкатывать пушки.
Я могу оставить себе пять драгоценных минут. Не для радости. Для прощания, для расставания, для последних слов.
Быстро, перепрыгивая через ступеньки, вылетаю наверх, к хозяевам. Сильно стучу в дверь. Проходит несколько томительных мгновений.
За дверью тихий, дрожащий голос хозяина:
- Кто то ест?
- Пан Богдан, откройте! Мы уходим!
Хозяин медленно открывает скрипучую дверь. Он испуган, не одет, кутается в пальто.
- Мы уезжаем. Совсем. Через десять минут можете закрывать дом. Я прощаюсь с вами. Если что-то было не так, - извините.
Из-за его спины в распахнутом халатике выскакивает Ева. Она все поняла. Бросается ко мне, крепко обнимает теплыми руками мою шею и прижимается губами к щеке. Ее отец изумленно смотрит на нас. Рядом - хозяйка, растрепанная, растерянная, - подняла и сложила на груди морщинистые руки.
- Ева, - тихо говорю я, - вот тебе два письма. Свой адрес я уже написал, полевую почту. Напиши хоть одно слово, сложи вот так и как-нибудь отправляй. Твой адрес я
знаю, но мои письма могут к тебе не попасть. Цензура. Свой адрес на письме не пиши! На всякий случай. Все, что я сказал тебе вчера, -все правда! Жди меня. Буду жив - обязательно вернусь и найду тебя, Ева. Ева, девочка моя любимая... Возьми на память обо мне эту книгу. Больше у меня ничего нет... Хотел подарить тебе счастье... Ну вот...
Я крепко обнимаю Еву, решительно целую в губы и тихо, чтоб не слышали родители, шепчу никому больше и никогда не сказанные слова любви. Ее огромные, полные слез глаза смотрят в мои.
- Теперь, любимая, все. Мне пора уходить. Прощай! Прощайте все!
- Не прощай, Михав, не прощай! До видзенья! Вруце! Я бэндже чекачь! Вруце!
Бледный как стенка пан Богдан не выдерживает:
- Ох! Матка Боска Ченстоховська!
Что-то внутри меня обрывается, и я смиряюсь. Легонько отстраняю от себя Еву, мою возлюбленную, мою надежду. И, кажется мне, совершил непоправимое...
Сбегая вниз, слышу скорбный голос:
- Михав, улица Зельона тши! Зельона тши!
- Я помню, Ева! Зеленая три. Я вернусь, Ева!
Выбегаю на крыльцо. Машины тарахтят на малом газу. Солдаты возятся с пушками.
% % %
Сейчас нужно быть в первом взводе. Там новый командир, там почти все -новички.
Спрыгиваю с крыльца и кричу:
- Младший лейтенант!
- Слушаю, комбат!
- Выводи взвод на улицу и жди меня. Я - к Волосову. Ко мне подходит Никитин:
- Комбат, лейтенанту приказ я передал. И Алимову тоже. Все ваше взял.
"Все" означает вещмешок и одеяло.
- Хорошо. Ждите меня здесь.
Бегу к Волосову. Это близко - две минуты бега...
Волосов, подтянутый, спокойный, стоит во дворе, распоряжается. Его солдаты еще не уложились, но машины уже заведены, прогреваются. Он подходит ко мне, руку - к виску:
- Товарищ лейтенант!. Первый взвод готовится к маршу.
Жму руку. Конечно, по тревоге надо собираться быстрее. Новички не успевают. А с тягачами, это главное, все в порядке. Зайков на месте.
- Опаздываете, - говорю я Волосову, - но суетиться не стоит. Подъедете прямо к штабу. Пока буду докладывать, то да се, вы и поспеете. Сам все проверь, а то новички порастеряют. Смотри: панорамы, оружие, инструмент. Но и не тяни! Тревога, она есть тревога.