Даже после целого семестра учебы в Пальметто и двух недель, проведенных на самом большом стадионе экси в стране, при виде «Лисьей норы» у Нила по-прежнему захватывало дух. Он лежал лицом вверх на линии середины поля и наслаждался зрелищем. Сперва пересчитывал чередующиеся оранжевые и белые ряды скамеек, которые высоко под потолком сливались в размытые полосы, затем обвел взглядом развешанные по порядку баннеры с номерами всех Лисов, участников весеннего чемпионата. Такой баннер сделали для каждого, включая погибшего Сета Гордона. Их вывесили уже после того, как члены команды разъехались на рождественские каникулы. Интересно, что скажет на это Элисон? – подумал Нил.
– Разучился стоять, Джостен?
Нил лениво повернул голову набок и посмотрел на тренера. Заходя на поле, он оставил дверь открытой, и в эту минуту в проеме стоял Дэвид Ваймак. Неужели они пробыли здесь так долго, что тренер успел закончить с писаниной? Либо Ваймак не поверил его обещанию не приступать к тренировкам, пока полностью не поправится, либо Нил опять потерял счет времени. Хотелось бы надеяться на первое, но тугой узел в желудке указывал на второе.
Нил согласился провести Рождество в университете Эдгара Аллана, а там узнал, что Вороны все каникулы тренируются по шестнадцать часов в сутки. Две недели показались ему тремя, и даже теперь, через два дня после возвращения в Южную Каролину, его внутренние часы никак не могли восстановить нормальный ритм. Впрочем, занятия в универе начинались только в четверг, а весенний сезон – на следующей неделе. Ваймак был уверен, что при соблюдении режима все наладится, и Нилу оставалось лишь надеяться, что тренер прав.
– Пора, – сказал Ваймак.
Нил встал, хотя его израненное тело этому и воспротивилось. Шагая навстречу Ваймаку, он по привычке проигнорировал боль и сдержал желание растереть ноющее плечо. Нил поймал критический взгляд тренера, но притворился, что ничего не заметил.
– Прилетели? – спросил он, подойдя ближе.
– Ты знал бы, если бы отвечал на звонки.
Нил вытащил из кармана мобильный, откинул крышку. Нажал одну кнопку, вторую, затем показал темный экран тренеру.
– Наверное, я забыл его зарядить.
– Наверное, – кивнул Ваймак, не купившись на эту ложь.
Его подозрения были не напрасны: Нил умышленно позволил телефону разрядиться. Перед тем как лечь спать в новогоднюю ночь, он отключил мобильник, а к зарядке подсоединять не стал. Он до сих пор не прочитал сообщения, которые товарищи по команде слали ему на каникулах. Прятаться от Лисов вечно он не мог, но объяснений пока не придумал. Допустим, жуткие кровоподтеки и ссадины – ожидаемый результат встречи с Рико; татуировку на скуле объяснить сложнее, хотя тоже можно, а вот как оправдаться за то, что Рико сделал с его внешностью?
Девять лет подряд Нил красил волосы и носил цветные линзы и вот наконец вернулся к своим натуральным оттенкам. Шатен с яркими голубыми глазами, он являл собой точную копию отца, Балтиморского Мясника. Нил не смотрелся в зеркало уже два дня. Отрицание, конечно, ничего не меняет, однако, если он себя увидит, его просто вывернет. Подкрасить бы волосы, сделать их хоть немного темнее, и ему уже дышалось бы легче, но Рико ясно дал понять, какой ад устроит Лисам, если Нил снова замаскируется.
– Ребята получают багаж, – сообщил Ваймак. – Нам надо поговорить.
Нил запер за собой дверь с поля и вслед за тренером направился к раздевалкам. Ваймак погасил свет на стадионе. Нил оглянулся: «Лисья нора» погрузилась во мрак. От этой внезапной темноты ему стало не по себе. На мгновение он снова оказался в «Замке Эвермор», снова почувствовал удушливую злобу Воронов и гнет мрачной цветовой гаммы «Гнезда». Клаустрофобией Нил не страдал, и все же эта почти осязаемая ненависть давила так сильно, что едва не плющила кости.
От опасной грани, к которой приблизились мысли, его отвлекло звяканье ключей; вздрогнув, он обернулся. Ваймак прошел по коридору и теперь отпирал свой кабинет. Хотя кроме них – и охранника, который где-то поблизости делал положенный обход помещений, – на стадионе не было ни души, Ваймак перед короткой отлучкой для пущей безопасности закрыл дверь на ключ.
Нил часто бывал в этом кабинете и знал, что ничего особо ценного тренер там не держит. Единственная важная вещь – спортивная сумка самого Нила, которую тот, выходя на поле, затолкал в дальний угол. В день приезда в Южную Каролину он попросил Ваймака присмотреть за его вещами. Семь месяцев спустя тренер по-прежнему держал свое слово. Осознание этого почти помогло Нилу выбросить из головы Рико.
Ваймак шагнул в сторону и жестом пропустил его вперед. Нил только-только успел взять сумку и закинуть ремень на плечо, а тренер уже испарился. Нил нашел его в комнате отдыха: Ваймак сидел на телевизионной тумбе рядом с телевизором. Для храбрости покрепче стиснув ремень сумки, Нил встал перед ним.
– Вчера утром Кевин позвонил мне и сказал, что не может с тобой связаться, – начал Ваймак. – Он хотел убедиться, что с тобой все в порядке. Как я понимаю, он все это время знал, где ты.
– Да, – подтвердил Нил. Врать не имело смысла.
– Я велел ему рассказать обо всем остальным, – продолжал Ваймак. У Нила оборвалось сердце. Он открыл рот, собираясь что-то произнести, однако тренер предупреждающе вскинул ладонь. – Ребят необходимо было подготовить – ради твоего же, кстати, блага. Вообрази их реакцию, если ты выйдешь к ним вот так, без предупреждения! Ты шарахаешься, стоит им назвать тебя другом, а уж если они испугаются за тебя всерьез, что тогда с тобой будет? Нервный припадок?
Нил хотел было возразить, но выдавил лишь невнятное:
– Я собирался что-нибудь придумать…
– Ты просто тянул время, – упрекнул Ваймак, – поэтому я все сделал за тебя. Я сказал, что вид у тебя – как после шести раундов на ринге и что ты, скорее всего, не захочешь ничего объяснять. Они пообещали не душить тебя сразу, но вряд ли удержатся после того, как рассмотрят твою тушку вблизи. Правда, насчет этого, – тренер неопределенным жестом показал на собственное лицо, – я не упоминал.
Нил дотронулся до пластыря на скуле, скрывавшего его новую татуировку.
– Вы об этом?
– Обо всем, – ответил Ваймак и кивнул, когда ладонь Нила переместилась к волосам. – Не знаю, зачем Рико это сделал, но подожду, пока ты сам мне расскажешь. Что ты будешь говорить товарищам – дело твое.
От слов тренера в груди немного потеплело. Растерявшись, Нил отделался молчаливым кивком и посмотрел на часы. Ехать за Лисами не требовалось, поскольку Мэтт оставил свой пикап на платной стоянке в аэропорту. Нил встретит их уже в «Лисьей башне», но если сейчас они получают багаж, то до кампуса доберутся минут через двадцать, не раньше.
– Поддержка нужна? – осведомился Ваймак.
– В общаге? – не понял Нил.
Ваймак бросил на него короткий, исполненный жалости взгляд.
– В Колумбии.
Сегодня день выписки Эндрю. Его компания закинет сумки и сразу поедет за ним в Истхейвен. Прошло семь недель с того дня, как они виделись с Эндрю, и почти три года с тех пор, как он начал принимать лекарства. Только два человека знали, каков Эндрю в абсолютно трезвом состоянии, на долю прочих оставались лишь неприятные слухи и догадки. Неважно, что Нила чуть не порезали на лоскуты – Миньярда это вряд ли тронет, – а вот тот факт, что Нил, пообещавший ни на шаг не отходить от Кевина, нарушил слово, наверняка приведет Эндрю в ярость.
Тем не менее Нила это не пугало.
– Все будет в порядке, – сказал он.
– На всякий случай, имей в виду: завтра возвращается Эбби. Подлатает тебя, если что. – Ваймак взглянул на часы и встал. – Ну, поехали.
До общежития добрались быстро. На пустынной парковке позади «Лисьей башни» стояла лишь парочка машин, принадлежавших Лисам. По идее, охранники должны были следить, чтобы в отсутствие хозяев кто-нибудь не взломал автомобили, и все же Нил заставил Ваймака подъехать к машине Эндрю. Подергал за дверные ручки, осмотрел стекла – нет ли где трещин или повреждений. Попинав шины, счел, что подкачивать их не нужно. Ваймак ждал, не глуша двигатель.
– Может, мне остаться? – предложил он.
– Я справлюсь, – заверил Нил. – Попрошу Кевина позвонить вам, когда мы заберем Эндрю.
– Заряди телефон и сам меня набери. Удачи.
Тренер уехал, а Нил вошел в общежитие. В коридорах слабо пахло чистящими средствами и освежителем воздуха – во время каникул кто-то занимался здесь уборкой. Из трех «лисьих» комнат, расположенных на третьем этаже, комната Нила находилась дальше всего от лестницы. Он шагнул за порог, запер дверь и медленно всё обошел. Не обнаружив ничего подозрительного, поставил телефон на зарядку, затем взялся распаковывать сумку. Под конец выудил со дна пачку сигарет, принес в спальню, бросил на подоконник, закурил.
Он уже дымил второй сигаретой, когда открылась входная дверь. Судя по отсутствию шума, Мэтт вошел один – Ники не умел сохранять тишину даже под угрозой смерти. Глухо стукнул поставленный на пол чемодан, затем раздался щелчок дверного язычка. Напоследок затянувшись как следует, Нил потушил сигарету о подоконник. Расправил плечи, стараясь сохранить спокойное выражение лица, и рывком закрыл окно. Обернулся. Мэтт стоял у двери в спальню, засунув руки в карманы куртки.
Несколько секунд его губы беззвучно шевелились. Наконец он выдавил:
– Господи боже, Нил…
– Все не так страшно, как кажется.
– Молчи. Просто ничего не говори, ладно? – Мэтт провел пятерней по волосам, взъерошив уложенные гелем «шипы», и двинулся к выходу. – Жди здесь.
Он ушел, а Нил встал на пороге спальни. Почти сразу после того, как закрылась дверь, стену сотряс тяжелый удар. До Нила доносился голос Мэтта, гневно распекавшего кого-то, но разобрать слова было невозможно. Нил еще немного постоял, переминаясь с ноги на ногу, а потом машинально посмотрел направо и через открытую дверь ванной увидел собственное отражение. Сочные кровоподтеки на лице выглядели жутко, однако голубые глаза, смотревшие на него из зеркала, пугали куда больше. Нил сглотнул, подавляя внезапный приступ тошноты, и отвел взгляд.
Он вернулся в спальню за телефоном, отсоединил его от зарядного устройства. До полной зарядки было далеко, и все же Нил понадеялся, что батарея не сдохнет раньше, чем они приедут в Колумбию. Он отключил мобильник – все равно пока не нужен – и сунул в карман.
Нестерпимо хотелось лечь в кровать и с головой укрыться одеялом. Нил уже чувствовал себя выжатым как лимон, а ведь после Мэтта ему предстояло объясниться еще с семерыми Лисами. Если бы сегодня еще и девушки возвратились, он бы точно не выдержал. К счастью, все три прилетают только завтра утром. За ночь он переведет дух и восстановит силы.
Нил нехотя вышел в гостиную. Мэтт, появившийся минуту спустя, плотно закрыл входную дверь. Он с видимым усилием заставил себя успокоиться, и все-таки голос его звучал напряженно:
– Тренер на тебя уже наорал?
– Да, вопил громко и долго, – кивнул Нил. – А смысл? Я ни в чем не раскаиваюсь и, если надо, сделал бы это еще раз. Нет, – не дал он возразить Бойду. – Лисы – все, что у меня есть. Не говори, что я совершил ошибку только потому, что принял единственно возможное решение.
Бесконечно долгую минуту Мэтт смотрел на него, потом произнес:
– Я мечтаю разбить рожу этому ублюдку. Если он еще раз подойдет к тебе ближе чем на километр…
– Подойдет, – перебил Нил. – Нам еще играть против «Воронов» в финале.
Мэтт покачал головой и взялся за чемодан. Нил шагнул в сторону, чтобы пропустить товарища, и тот, проходя мимо, задержал взгляд на его лице. Злость, которой кипел Бойд, сменилась удивлением. Избегая смотреть на него, Нил двинулся к выходу. Он уже взялся за дверную ручку, когда Мэтт заговорил снова:
– Тренер просил не спрашивать тебя насчет глаз. Я подумал, что Рико наставил тебе фингалов.
Это прозвучало без вопросительной интонации, поэтому Нил просто сказал:
– Через пару часов вернемся.
Он вышел прежде, чем Мэтт успел открыть рот. Кевин, Ники и Аарон ждали его в коридоре двумя дверями дальше. Ники держал в руках два подарочных пакета, но, завидев Нила, выронил их. Нил еще на полпути разглядел, что у Кевина подбита скула. Красное пятно на щеке грозило вот-вот расцвести еще одним синяком. Мэтт не в первый – и явно не в последний – раз налетал на Кевина с кулаками, и все же Нил сделал себе заметку поговорить с Бойдом. Кевин-то тут при чем?
Отогнав мысли о Мэтте, он сосредоточил внимание на стоявшей перед ним троице. Безопаснее всего, понятное дело, было смотреть на Аарона. Тот стоял, чуть скривив уголок рта – гримаса выражала не сочувствие, а любопытство, – и его взгляд дольше задержался на волосах Нила, чем на распухшем от кровоподтеков лице. Нил немного выждал, предполагая, что сейчас последует вопрос, однако Аарон лишь молча пожал плечами.
Хэммика скверный вид Нила, наоборот, привел в откровенный ужас. Ники бросился к нему, обвил рукой за плечо и осторожно привлек к себе, уложив подбородок Нилу на макушку. Напряженный как струна, он издал долгий прерывистый вздох и полузадушенно произнес:
– Ох, Нил… Выглядишь отвратительно.
– Это пройдет, – отмахнулся Нил. – Большей частью, во всяком случае. Не переживай.
Ники стиснул пальцы чуть крепче.
– Только посмей сказать, что ты в порядке! Чтобы я этих слов от тебя больше не слышал, ясно?
Нил послушно умолк. Ники еще с минуту прижимал его к груди, потом выпустил из объятий. Наконец Нил повернулся к Кевину, и внутри у него все похолодело. Взгляд у Кевина был такой, будто ему явился призрак. Если остальных внезапные перемены во внешности Нила просто удивили – причем кузенов в меньшей степени, ведь во время поездок в Колумбию они уже видели его без линз, – то Кевин знал, кто есть Нил на самом деле, и знал его отца. Дэй отлично понимал, что всё это означает. Нил качнул головой в безмолвной мольбе держать язык за зубами. Кевин предсказуемо проигнорировал его просьбу, однако ему хватило такта перейти на французский:
– Это сделали без ведома хозяина, так?
– Понятия не имею. – Последние несколько дней, проведенные в лапах Рико, слились в одно расплывчатое пятно, сплошь наполненное болью и до сих пор не дававшее Нилу покоя. Он смутно помнил, как Жан смывал краску с его волос. Кажется, эта экзекуция была одной из последних, однако Нил не мог вспомнить, присутствовал ли на ней дядя Рико, Тэцудзи. – Рико пригрозил поломать нас, если я верну все как было. Мне остается только опустить голову и надеяться на лучшее.
– Опустить голову, – эхом повторил Кевин. – Рико позвонил мне в Рождество и сказал, что набил тебе тату. – Он скептическим жестом указал на собственное лицо. – Как думаешь, долго он позволит тебе прятаться, прежде чем заставит показаться всему миру? Репортеры с ума сойдут, и вопросами о татуировке они не ограничатся. Он нарочно делает так, чтобы тебя нашли.
Ледяной ком страха в желудке Нила пополз вверх, к горлу. Неимоверным усилием он заставил голос звучать ровно:
– Почту это за комплимент. Рико пытается вывести меня из игры еще до полуфинала. Он не утруждался бы так, если бы не считал нас реальной угрозой «Воронам». Это уже кое-что, а?
– Нил.
– Кевин, я сам разберусь. Сам о себе позабочусь. А ты займись тем, что умеешь лучше всего. Сосредоточься на экси. Приведи «Лисов» туда, где ему тошно нас видеть.
Губы Кевина сжались в тонкую ниточку, однако он промолчал. Видимо, понимал, что спорить и бесполезно, и поздно. Ники по очереди посмотрел на обоих, словно желал удостовериться, что разговор окончен, затем подхватил с пола пакеты и протянул один из них Нилу.
– Запоздалый подарок к Рождеству, – грустно сказал он. – Твоего адреса в Милпорте никто не знал, поэтому я решил вручить лично. Эрик помогал выбирать. – В ответ на недоуменный взгляд Нила Ники пояснил: – Он прилетал в Нью-Йорк на два дня. Устроил мне рождественский сюрприз. Тут и от Кевина для тебя кое-что есть. Он не дал мне упаковать подарок, так что прости за уродский полиэтиленовый мешок. – Ники тряхнул вторым пакетом. – Презент для Эндрю у меня тоже с собой. Вообще-то я купил вам одно и то же, потому что и тебе, и ему просто невозможно угодить.
– Извините, – сказал Нил. – Я никому не приготовил подарков. Не привык праздновать Рождество.
– Ты имел в виду, что, пока тебя перемалывали в фарш, тебе было некогда ходить по магазинам? – подал голос Аарон. Ники изумленно уставился на кузена, ошарашенный такой грубостью, однако Аарон как ни в чем не бывало продолжил: – Кевин сказал, ты поехал ради Эндрю. Это правда?
Нил метнул на Кевина предостерегающий взгляд.
– Да.
– Зачем? – спросил Аарон. – Спасибо он тебе не скажет.
– Он и тебе спасибо не скажет за то, что ты разделался с Дрейком, – спокойно ответил Нил. – Это вообще не важно. Мы сделали то, что должны были сделать. Что думает Эндрю, меня не волнует.
Аарон продолжал молча сверлить его глазами. Он искал ответы, только вот на какой вопрос? Нилу оставалось лишь так же молча смотреть на Аарона, и в конце концов тот, покачав головой, отвернулся. Нил хотел было потребовать объяснений, но решил приберечь силы для разговора с Эндрю. Он попытался отвлечься: развернул подарок Ники. В обертке из оранжевой папиросной бумаги оказалось черное пальто, тонкое и в то же время тяжелое – самое то для защиты от жестоких холодов, накрывших Южную Каролину. Нил позволил Ники забрать у него пакет.
– Спасибо, – поблагодарил он.
– У тебя до сих пор нет нормальной зимней одежды, – укорил его Ники. – По-хорошему, надо еще раз свозить тебя в магазин и накупить вещей, но я прикинул, что можно начать с этого. Если и дальше будешь бегать по морозу в толстовке, обязательно простудишься. Как по размеру, подходит?
Нил расстегнул молнию и попытался влезть в пальто. Едва он успел просунуть одну руку в рукав, как грудь и бок обожгло нестерпимой болью. Нил застыл на месте и часто-часто заморгал, прогоняя пелену перед глазами.
– Извини, – сказал он и тут же пожалел об этом: от боли у него онемел язык, и по голосу это было слышно. Ники виновато замер. – Я пока не могу примерить.
– Нет, это ты извини, – забормотал Хэммик. – Надо было… Я не подумал… Так, так, давай снимай потихоньку. Ага, все. – Он стянул пальто с Нила и повесил его на сгиб локтя. – Пускай полежит у меня, пока тебе не станет лучше, ладно?
– Ладно.
Отдышавшись, Нил достал из пакета подарок Кевина. Он догадался, что это, едва ощутил знакомый вес. Папка так долго была с ним, что он не мог не узнать ее на ощупь. С первого взгляда казалось, что это всего лишь фанатская коллекция материалов, собранная рьяным поклонником Кевина и Рико, но при более внимательном изучении становилось ясно, что здесь содержится всё необходимое Нилу для жизни в бегах. Деньги, контакты полезных людей, телефонный номер дяди Стюарта – все это было спрятано среди бесчисленных статей об экси.
– Не хочешь даже посмотреть? – поинтересовался Ники.
– Я знаю, что там. – Нил прижал пакет к груди и посмотрел на Кевина. – Спасибо.
– Я не открывал, – сказал тот.
Нилу не хотелось снова встречаться с Мэттом, поэтому он решил, что возьмет папку с собой в Колумбию, а в сейф переложит позже.
– Ну что, едем? – спросил он.
– Да. Если, конечно, ты готов нас отвезти, – уточнил Ники.
Вместо ответа Нил пошел к лестнице, кузены двинулись следом. В машине Кевин, как обычно, занял место переднего пассажира, Ники и Аарон плюхнулись сзади. Нил сунул папку под водительское сиденье и сел за руль, проигнорировав боль, которой тело отреагировало на это усилие. Как только все устроились, он выехал на шоссе. Дорогу до Истхейвена Нил изучил еще вчера, воспользовавшись компьютером Ваймака. Сориентироваться было легко: большую часть маршрута они ехали тем же путем, что и в «Райские сумерки», и только на последнем пятнадцатиминутном отрезке огибали Колумбию по объездной и уходили на северо-восток.
Нил подсознательно представлял себе истхейвенскую больницу тюрьмой и понял это лишь тогда, когда, завидев здание, удивился отсутствию забора с колючей проволокой. Ворота открывались автоматически, на парковке было относительно пусто. Нил заглушил мотор и вышел. Кевин быстро последовал за ним, а Ники с Аароном слегка задержались. Ники с тревогой посмотрел на главный вход, а когда заметил, что Нил за ним наблюдает, попытался замаскировать нервозность улыбкой.
– Что, вправду его боишься? – задал вопрос Нил.
– Не-а, – не слишком убедительно ответил Ники.
Все четверо направились к входу. Кевин шел сразу за Нилом, Аарон и Ники чуть отставали, и от Нила это тоже не укрылось. Он подумал, что их нерешительность должна бы его насторожить, однако, прислушавшись к себе, ничего не почувствовал.
Шагая к регистратуре, он разглядывал вестибюль. Интерьер украшали картины с изображением цветов, в дальней стене располагался встроенный камин. Помещению явно пытались придать уют, и из-за этого оно напоминало фото из глянцевого каталога. По крайней мере, лекарствами и болезнью тут не пахло.
– О господи, – негромко охнула женщина за стойкой, подняв глаза от компьютера и увидев побитое лицо Нила. – Я могу вам помочь?
– Мы за Эндрю Миньярдом, – сообщил он.
– Я не это имела в виду, – сказала женщина, однако Нил продолжал выжидающе смотреть не нее. Наконец она показала на лежавший перед ней журнал. – Будьте добры, распишитесь вот здесь. Я позвоню доктору Слоски и скажу, что вы ожидаете.
Лисы сгрудились у стойки и нацарапали свои фамилии на первой странице. Когда очередь дошла до Нила и ручка коснулась бумаги, он заколебался. В «Эверморе» Рико запретил ему называться Нилом, и, как только он откликался на это имя, Рико его бил. Выбора, впрочем, не было – Вороны просто не знали, как иначе к нему обращаться, но Рико раз за разом грубо напоминал Нилу, сколько проблем он создал клану Морияма, скрываясь по всему свету.
Регистраторша ждала, протянув руку за журналом, поэтому в конце концов Нил стиснул зубы и вывел свою фамилию под остальными, после чего вернул журнал на стойку и постарался расслабить окаменевшие из-за этой неожиданной сложности плечи.
Довольно скоро к ним подошел мужчина средних лет. Он с улыбкой пожал каждому руку. Заметив синяки на лице Нила, мужчина удивленно вздернул брови, но вопросов задавать не стал.
– Меня зовут Алан Слоски, я основной лечащий врач Эндрю. Спасибо, что приехали.
– Основной? – переспросил Ники. – А сколько всего докторов к нему приставили?
– Четверых, – сказал Слоски. В ответ на недоуменный взгляд Ники он пояснил: – Наши пациенты довольно часто находятся под наблюдением сразу нескольких врачей. Например, я веду сеансы групповой терапии, мой коллега проводит с пациентом индивидуальный интенсивный курс, а один из реабилитологов дает рекомендации по приему лекарств. Я лично подбирал специалистов для Эндрю, и, уверяю вас, с ним работали лучшие доктора.
– А, ну тогда вопросов нет, – бросил Аарон.
Слоски покосился на него, уловив сарказм, но на провокацию не поддался. Проявил осторожность или подсознательно признал поражение? – подумалось Нилу.
– Могу я рассчитывать, что в ближайшие дни вы поддержите Эндрю? Если возникнут вопросы или потребуется совет, звоните мне в любое время. Я оставлю визитку.
– Спасибо, у нас есть Бетси, – отказался Ники. Психиатр вопросительно взглянул на него, и Ники добавил: – Доктор Добсон.
– Ах да. – Слоски одобрительно кивнул, потом оглянулся на пустой коридор и жестом пригласил всех в приемный покой, расположенный по соседству с регистратурой. – Прошу, присаживайтесь. Ваш друг сейчас спустится, ему нужно только выписаться из палаты.
Все расселись – Ники и Аарон в креслах, а Кевин с Нилом на диване. Нил невидящими глазами уставился на камин; в мыслях он был на другом конце мира, где-то между Ливаном и Грецией. В теплом помещении его разморило. Сколько он не спал по-человечески, три – или две – недели? Ночи в «Гнезде» пролетали быстро, а для Нила к тому же были наполнены насилием и болью. Он практически уснул и заметил это, только когда приглушенный голос Кевина заставил его вздрогнуть.
– Я знаю, на что он способен, – произнес тот на французском. Нил повернул голову: Кевин сосредоточенно изучал собственные ладони. – Рико. Если захочешь поговорить.
Это была самая неуклюжая и нелепая фраза из всех, что Нил когда-либо слышал от Кевина. Кевин Дэй славился своим спортивным талантом, а не чуткостью. Умение сопереживать и тактичность незнакомы ему так же, как немецкий язык, на котором говорят кузены. Уже одна эта попытка была до того неожиданной, что послужила Нилу бальзамом на все его многочисленные раны.
– Спасибо.
– Я знаю, каков он, хоть и не могу… – Кевин беспомощно взмахнул рукой. – Рико всегда отличался жестокостью, но ему был нужен мой успех. Мы считались наследными принцами экси; да, он нанес мне травму, но существовала грань, пересечь которую он бы не посмел. С Жаном все иначе. Ему приходится гораздо хуже. Его отец задолжал семье Морияма крупную сумму. Хозяин списал долг в обмен на место Жана в команде. Жан стал собственностью, просто вещью. Тебя они оценивают так же.
– Я не их собственность, – тихо произнес Нил.
– Я вижу, как он на тебя смотрит, – продолжал Кевин. – И вижу, что он не сдерживался.
– Неважно. – Эта ложь не обманула даже самого Нила, но Кевин не стал его упрекать. – Все позади, я там, где мое место. Теперь главное, что будет дальше.
– Все не так просто.
– Знаешь, что было непросто? Услышать от Жана, что тренер – твой отец, – прошипел Нил, и Кевин дернулся, как от удара. – Ты вообще собирался ему сказать?
– Я хотел, когда он принял меня в команду. Но не смог.
– Его защищал или себя?
– Наверное, обоих, – сказал Кевин. – Хозяин не такой, как его брат, и не такой, как Рико. Стадион – это его территория, его полновластные владения, и это единственная сфера, которую он желает полностью контролировать. Он ни разу не повысил голоса и не поднял руку на Ваймака, потому что не видел в нем угрозы. А вдруг после моего признания все изменится? Нет, рисковать нельзя. Может быть, я скажу ему потом, когда все закончится.
– Думаешь, это когда-нибудь… – начал Нил, но умолк, не договорив.
В дверях стоял Эндрю, за его спиной возвышался Слоски. На Эндрю были те же черная водолазка и джинсы, в которых он уезжал, на плече висела сумка – Нил не помнил, чтобы Миньярд брал ее с собой, когда выходил из дома в сопровождении Бетси. Нил хотел спросить, с чем провожает его Истхейвен, но в этот момент наконец увидел лицо Эндрю, и слова застряли в горле. Это лицо не выражало абсолютно ничего, а глаза были настолько пустыми, что у Нила внутри все похолодело. Задержав взгляд на Лисах лишь для того, чтобы рассмотреть, кто за ним приехал, Эндрю отвернулся.
Аарон опомнился первым. Брат годами его игнорировал, годами смотрел на него с тем же равнодушием, что и на придорожный камень, так что сейчас не произошло ничего нового. Аарон махнул рукой Ники и пошел за Эндрю. Нил и Кевин переглянулись, заключив безмолвное перемирие, и встали с дивана. Слоски что-то говорил им вслед, однако Нил не стал вслушиваться. Слоски выполнил свою задачу – снял Эндрю с лекарств. Ничего другого от доктора не требовалось.
Когда Нил еще только приблизился к двери, Эндрю уже миновал половину больничного корпуса. Аарон не стал его догонять, срезал путь через двор и направился к парковке. Ники пошел с ним, а Нил с Кевином притормозили, наблюдая за Эндрю. На углу стояли два мусорных бака; Эндрю вывалил содержимое сумки в один из них, и Нил увидел, что это одежда. Вряд ли вещи выдали в больнице, скорее всего, Бетси и Эндрю купили их по дороге сюда.
Эндрю нашел глазами Ники и Аарона, маячивших возле его автомобиля, и направился к ним. Нил с Кевином двинулись туда же.
Ключи были у Ники; он отпер авто и вместе с Аароном устроился на заднем сиденье. Эндрю распахнул водительскую дверь, однако за руль не сел, а прислонился к машине спиной. Одну руку он закинул на дверцу, другой опирался на капот и, стоя в этой позе, следил за приближением Кевина и Нила. Кевин подошел к Эндрю вплотную и устремил на возвратившегося голкипера долгий взгляд. Нил остановился у открытой задней двери, чтобы понаблюдать за их встречей.
Не знай он, что в последние полтора года Эндрю не отпускал Кевина от себя ни на шаг, яростно защищая от любых посягательств, он бы решил, что эти двое друг другу чужие. Эндрю окинул Дэя скучающим взором, потом щелкнул пальцами – дескать, свободен. Судя по всему, даже синяки на лице Кевина его не заинтересовали. Кевин кивнул, обогнул авто и занял место переднего пассажира. Нил не стал дожидаться, удостоит ли Эндрю его вниманием, а просто сел в салон.
Когда все расположились, Эндрю скользнул за руль. Не оборачиваясь, он вытянул руку в проеме между сиденьями. Нил опустил связку ключей ему в ладонь. Ники перехватил его запястье и коротко, энергично стиснул. Видимо, таким образом он извинялся за пренебрежительное поведение кузена, только вот при этом руку Нила от локтя до самых пальцев пронзила жгучая боль. Он стер запястья в кровь, трепыхаясь в наручниках, которыми сковал его Рико, и тонкие бинты не могли служить защитой против крепких пальцев Хэммика. Нил не сдержал болезненной гримасы.
Ники отдернул руку, как будто ошпарился кипятком.
– Ох, прости, прости, я не…
Предплечье горело огнем, и все же Нил выдавил:
– Все в порядке.
– Ничего не в порядке, – возразил Ники и бросил взгляд на Эндрю. – Боже, Эндрю, неужели ты даже не спросишь, как…
Эндрю на всю катушку врубил радио, лишив компанию возможности высказаться. У Ники дернулся рот, однако Нил только покачал головой и небрежно отмахнулся. Ники внял ему и умолк, хотя обида в глазах осталась.
Кевин лишь раз потянулся к рукоятке громкости. Эндрю оттолкнул его кисть и, не поворачивая головы, угрожающе наставил на него палец. Кевин раздраженно скрестил руки на груди, Эндрю его недовольство попросту проигнорировал.
Еще на середине пути у Нила начала раскалываться голова, поэтому он был рад увидеть очертания «Лисьей башни» и обрадовался еще больше, когда Эндрю припарковал машину, заглушил двигатель и в салоне наступила блаженная тишина.
Нил, вышедший первым из пассажиров, успел схватиться за водительскую дверь прежде, чем Эндрю ее захлопнул. С места Миньярд не сдвинулся, и все же Нилу удалось протиснуться мимо него и вытащить из-под сиденья свою папку. Выпрямившись, он обнаружил, что Эндрю шагнул еще ближе. Теперь деваться было совсем некуда, разве что встать впритык, однако Нил, как ни странно, против этого не возражал. Они не виделись семь недель, но Нил хорошо помнил, почему решил остаться, помнил незыблемую, непоколебимую силу, которая исходила от Эндрю и давала Нилу ощущение, что тот легко, даже не вспотев, защитит его и избавит от всех проблем. Впервые за последние месяцы Нил снова мог вздохнуть; накатившее облегчение пугало – он и не подозревал, что до такой степени полагается на Эндрю.
Наконец Эндрю сделал шаг назад и обратился к Ники:
– Ты остаешься. Остальные пускай уходят.
Нил покосился на Ники – не против ли тот остаться наедине с кузеном – и, получив в ответ короткий кивок, обошел вокруг машины, чтобы присоединиться к Аарону и Кевину. Кевин поверх крыши авто сверлил Эндрю напряженным взглядом, словно пытался проникнуть под бесстрастную маску. Нилу пришлось силком развернуть его в сторону общежития.
Они поднялись на третий этаж. Аарон отпер комнату, Кевин жестом пригласил Нила войти, но тот отрицательно качнул головой. После того как дверь за обоими закрылась, он прошел в самый конец коридора и включил телефон. Когда мигающий логотип на дисплее сменился главным меню, Нил набрал номер Ваймака.
– Я уже начал думать, что он тебя прибил и бросил гнить на обочине, – вместо приветствия сказал тренер.
– Да пока нет. Мы вернулись.
– Если что, я на телефоне. Постарайся тоже быть на связи.
– Да, тренер, – пообещал Нил и отключил мобильник, как только нажал на кнопку отбоя.
Ключи он отдал Эндрю, поэтому, чтобы попасть к себе в комнату, пришлось стучать. Нил отнес папку в спальню и достал из шкафа сейф, где хранилось лишь истершееся от времени письмо. Нил спрятал письмо меж страниц папки, закрыл и надежно запер сейф. Вернулся в гостиную; Мэтт дожидался его, сидя на подлокотнике дивана. Нил выдержал его испытующий взгляд, полагая, что сейчас неизбежно последуют расспросы и упреки, но когда Мэтт наконец заговорил, то лишь поинтересовался:
– Ты как вообще?
– Я в порядке, – ответил Нил.
– Имей в виду, я тебе не верю.
Нил устало дернул плечом.
– Не стоит верить всему, что я говорю.
Мэтт грустно фыркнул – на настоящий смех это не тянуло.
– Такое ощущение, что ничего честнее я от тебя за весь год не слышал. И все-таки, Нил… Если захочешь поговорить, знай: мы рядом.
– Знаю.
Он сам удивился, что это действительно так. Одного взгляда на Мэтта хватило, чтобы осознать: прямо сейчас тот готов выслушать любую правду, даже самую жестокую или фантастичную. Нил поступил верно, поехав в «Эвермор»; сделал правильный выбор, оставшись с Лисами. И неважно, что при виде собственного отражения в зеркале его коробило до тошноты. Если таким образом он может защитить своих товарищей от зверств Рико, то цена невысока.
– Ни разу не был в Нью-Йорке, – проговорил он.
Не то, что следовало сказать, и не то, что Мэтт хотел бы услышать, но Мэтт и не давил. Вместо этого он принялся развлекать Нила историями о рождественских каникулах Лисов и рассказал много всего, начиная от неловкого знакомства кузенов с его матерью и заканчивая безумными походами Ники по магазинам. Бойд привел Нила на кухню и похвастался зерновым кофе, привезенным из Нью-Йорка. Для кофе было поздновато, но Мэтт устал с дороги, а Нил все еще чувствовал себя неважно, так что достал из шкафчика фильтры, а Мэтт тем временем смолол порцию зерен в кофемолке.
Нил наливал воду в кофейник, когда в дверь постучали. Мэтт, стоявший ближе, пошел открывать. Кто к ним явился, Нилу видно не было, но Мэтт молча впустил гостя, и в проеме показался Ники. Выглядел он целым и невредимым, хотя заметно нервничал.
– Ты бы… того… не высовывался какое-то время, – сказал он, виновато глядя на Мэтта. – Эндрю только что узнал, кто разрисовал лицо Кевину. Я выгораживал тебя как мог – в конце концов, Кевин сам напросился, а ты внес залог за Аарона, – но, по-моему, ничего не получилось. С логикой наш Эндрю не дружит.
– Спасибо, что предупредил, – поблагодарил Мэтт.
Ники перевел взгляд на Нила.
– Он послал меня за тобой.
– Что ты ему рассказал? – осведомился Нил.
– О тебе – ничего. – Ники засунул руки в карманы и смущенно пожал плечами. – Он хотел знать про все остальное: про суд над Аароном, про синяки Кевина, про Воронов. Я рассказал, что мы отобрались в весенний чемпионат, о драке на Рождественском банкете… Я не упоминал, что тебя не было с нами в Нью-Йорке.
Нил кивнул и ушел в спальню. Взял пачку сигарет, спрятал в задний карман. Достал из-под подушки повязки Эндрю – они хранились там с ноября. Увидев их, Ники поморщился.
– По-моему, не самая удачная идея – возвращать ему оружие прямо сейчас.
– Все будет хорошо, – пообещал Нил и двинулся по коридору к лестнице.
Эндрю ждал на лестничной площадке, прислонившись спиной к перилам и скрестив руки на груди. Его взгляд мгновенно упал на темную ткань в руках Нила. Не говоря ни слова, он забрал повязки. Надевая их, он отвернулся, хотя Нил уже мельком видел его шрамы. После того как повязки скрылись под рукавами, Эндрю зашагал по ступенькам – но не вниз, а вверх.
Лестница упиралась в дверь с табличкой «Выход на крышу. Только для служебного персонала». Нил предположил, что дверь заперта, однако Эндрю пару раз ее как следует дернул, и она открылась. Судя по аккуратным подпилам на косяке и самой двери, с замком Эндрю разобрался давно. Не задавая вопросов, Нил вслед за ним шагнул в морозную свежесть дня. Здесь ветер дул сильнее, и Нил пожалел, что не надел новое пальто.
Эндрю подошел к краю и устремил взгляд на раскинувшийся внизу кампус. Нил встал рядом, осторожно вытянул шею. Высоты он не боялся, но из-за отсутствия перил было слегка не по себе – лететь с четвертого этажа как-то не хотелось. Вытряхнув из пачки две сигареты, Нил прикурил обе. Эндрю забрал у него одну, воткнул в зубы. Нил прикрыл свою ладонями, защищая от ветра.
Эндрю посмотрел ему в глаза.
– Слушаю твои объяснения.
– А ты не мог потребовать ответов внутри, в тепле? – поинтересовался Нил.
– Если ты и умрешь, то уж точно не от переохлаждения. – Эндрю протянул руку к лицу Нила, и его пальцы замерли буквально в миллиметре от кожи. Он рассматривал не синяки, а глаза, уже не скрытые цветными линзами. – Это из-за того, что я нарушил свое обещание, или из-за того, что ты сдержал свое?
– Ни то ни другое, – ответил Нил.
– Понимаю, в мое отсутствие у тебя была куча времени, чтобы сочинить складную ложь, хотя, помнится, в ноябре я авансом выдал тебе кое-какую правду. Пришла твоя очередь в этой игре, так что не вздумай врать.
– Опять-таки, я не собирался делать ни того ни другого, – сказал Нил. – Рождество я провел в «Эверморе».
Естественно, первым делом Эндрю потянулся к пластырю на скуле Нила. Аарон и Ники не обратили на этот лоскуток внимания, даже не заметив его среди прочих бинтов и повязок. Эндрю, напротив, достаточно долго находился рядом с Кевином и быстро сообразил, что к чему. Подцепив пластырь за краешек, он отлепил его таким резким движением, словно вместе с ним хотел содрать с Нила кожу. Тот приготовился к удару, однако при виде татуировки равнодушное выражение лица Эндрю ничуть не изменилось.
– Даже для тебя это совсем днище, – заметил он.
– Думаешь, я сам просил ее набить?
– Ты поехал в «Эвермор» по своей воле.
– Я вернулся.
– Точнее, Рико тебя отпустил, – поправил Эндрю. – В этом году мы выступаем слишком хорошо, а ваша вражда у всех на слуху. Никто бы не поверил, что ты в разгар сезона добровольно перешел к «Воронам». – Эндрю с силой прилепил пластырь к скуле Нила и разгладил жесткой подушечкой большого пальца. – Ты не имел права оставлять Кевина без присмотра, забыл?
– Я обещал, что с ним все будет в порядке, – возразил Нил. – Я не говорил, что буду пасти его на каждом шагу, как это делаешь ты. Свое слово я сдержал.
– Только это тут ни при чем, – фыркнул Эндрю. – Ты уже сказал, что дело не в Кевине. Так почему ты поехал?
Нил сомневался, что сможет произнести это вслух, ведь даже думать об этом было мучительно больно. Эндрю, однако, выжидающе смотрел на него. Переборов накатившую тошноту, Нил с трудом выговорил:
– Рико пригрозил, что, если я не приеду, доктор Пруст…
Эндрю зажал ему рот ладонью, не дав договорить, и Нил понял, что совершил ошибку.
Рико упомянул, что доктор Пруст в терапевтических целях применяет «реконструкцию прошлых событий» – метод, в котором психологическую жестокость от настоящего психологического насилия отделяла лишь тонкая грань. Более того, Рико ясно дал понять, что в случае отказа Нила подчиняться Пруст эту грань перейдет. Нил выполнил все, что требовалось, поверив, что в этом случае Рико не исполнит свою угрозу. Он поверил Рико! Жаркая ненависть чуть подтопила кровь в жилах, вновь заледеневшую от страха, но спокойно смотреть на безучастное выражение лица Эндрю Нил просто не мог. Два месяца назад Эндрю был так накачан таблетками, что хихикал над собственной болью и психотравмой, а сегодня не способен даже на это, настолько ему плевать. И неизвестно еще, что хуже.
Убедившись, что Нил замолчал, Эндрю убрал руку.
– Ты заблуждаешься, если думаешь, будто мне нужна твоя защита.
– Я обязан был попытаться. Если бы я знал, что могу остановить насилие, а сам ничего не сделал, как бы я потом смотрел тебе в глаза? Как жил бы с этим дальше?
– Твоя хрупкая психика – не моя проблема, – ответил Эндрю. – Я пообещал, что ты переживешь этот сезон, но ты так и норовишь сунуть голову в петлю и тем самым сильно усложняешь мне работу.
– Ты постоянно заботишься о нашей безопасности, – сказал Нил. – Кто позаботится о твоей? Только не говори, что ты сам, потому что мы оба знаем: получается у тебя паршиво.
– А у тебя плохо со слухом, – сделал вывод Эндрю. – Наверное, слишком часто мяч в башку прилетает. По губам читать умеешь? – Он показал на свой рот. – В следующий раз, когда кто-то начнет создавать тебе проблемы, отойди в сторону и не мешай мне их решать. Уяснил?
– Если из-за этого я тебя потеряю, тогда – нет.
– Ненавижу тебя, – небрежно бросил Эндрю. Напоследок затянувшись поглубже, он щелчком сбросил окурок с крыши. – Я считал, что ты – побочный эффект моих таблеток.
– Я не галлюцинация, – невозмутимо ответил Нил.
– Ты – мираж, – проговорил Эндрю. – Иди отсюда и оставь меня в покое.
– Мои ключи у тебя, – напомнил Нил.
Эндрю вытащил связку из кармана и снял с нее ключ от машины, но не вернул остальное Нилу, а отправил вслед за окурком. Нил наклонился посмотреть, не задела ли связка кого-то из прохожих, но тротуар был пуст. Звякнув и не причинив никому вреда, ключи благополучно упали на землю. Нил выпрямился, посмотрел на Эндрю.
Не глядя в его сторону, тот констатировал:
– Уже не у меня.
Нил открыл рот, но в последний момент передумал и молча ушел. Спустился по лестнице на первый этаж, распахнул стеклянные двери. Ключи приземлились дальше, чем он ожидал, но благодаря блеску металла на солнце найти их не составило труда. Подняв связку, Нил заметил неподалеку окурок Эндрю. При падении пепел осыпался, но кончик еще слегка тлел.
Эндрю наблюдал за Нилом, все так же стоя у края крыши, как будто собирался распрощаться с жизнью. Сам не зная зачем, Нил поднял окурок с асфальта и зажал в зубах. Запрокинул голову, чтобы поймать неподвижный взгляд Эндрю, и отсалютовал двумя пальцами, передразнив жест Миньярда. Эндрю развернулся и исчез из виду. Нил отчего-то почувствовал, что победа осталась за ним. Перед входом в общежитие он затоптал окурок.
Мэтт сидел на диване в гостиной. Кофе как раз заварился, и тепло кружки приятно согревало озябшие ладони Нила. Пока он перемещался по комнате, Мэтт окинул его внимательным взглядом – не добавилось ли синяков и ушибов? Нил аккуратно опустился на другой край дивана и втянул ноздрями ароматный пар, поднимавшийся над кружкой.
– Так на чем мы остановились? – спросил он.
Мэтт вздохнул, но продолжил повествование: описал снег в Центральном парке, рассказал, как они встречали Новый год на Таймс-сквер и хором вели обратный отсчет секунд. Нил слушал с закрытыми глазами, мысленно представляя эти картины, и даже на миг вообразил себя вместе с Лисами. Засыпать он не собирался, но чья-то осторожная попытка отнять у него кружку заставила проснуться. Мэтт чуть не схлопотал по лицу и в оборонительном жесте выставил перед собой ладони.
– Тихо, тихо, это я.
Кофе в кружке давно остыл, освещение как-то странно изменилось. Нил посмотрел в окно, испытывая необходимость увидеть небо, но оказалось, что жалюзи опущены. Он позволил Мэтту забрать кружку и, пошатываясь, поднялся на ноги. Быстро, насколько позволяло измученное тело, подошел к окну. Дернул за шнурок, поднял жалюзи. Солнце уже село, хотя небо еще оставалось светлым. Стояли сумерки – не то утренние, не то вечерние.
Нил прижал ладони к стеклу.
– Какой сегодня день?
Мэтт долго молчал, потом медленно ответил:
– Вторник.
Значит, за окном вечер. Он проспал всего пару часов.
– Нил, – окликнул его Мэтт, – ты как?
– Что-то я устал, – сказал он. – Пойду лягу пораньше.
Мэтт горестно нахмурил лоб, всем своим видом показывая, что не поверил отговорке, однако задерживать Нила не стал. Нил плотно закрыл дверь спальни и приступил к болезненной процедуре переодевания. К тому времени, как ему наконец удалось натянуть спортивные штаны, он шумно дышал сквозь стиснутые зубы. Пытаясь унять дрожь в пальцах, он крепко сжал кулаки; после подъема на второй ярус его и вовсе замутило. Время было еще раннее, и каждая клеточка его тела нестерпимо болела, однако Нил укрылся одеялом с головой и заставил себя выкинуть из головы все мысли.