Началом учебного года в расписании значился четверг, двадцать четвертое августа, поэтому вечерняя тренировка в среду вышла немного скомканной. Нил совсем запамятовал, что перед началом семестра Лисы обязаны посетить университетского психолога Бетси Добсон. Ваймак разбил команду на пары и распределил посещения так, чтобы отсутствие игроков не сказывалось на тренировке. Первую пару составили Мэтт и Дэн, далее шли Аарон с Кевином, за ними – Сет и Элисон, потом Ники и Эндрю. Нил и Рене были последними.
Тренер вызвал их с поля, как только вернулись Ники и Эндрю. Миньярд ожидал Рене во внутренней зоне, чтобы вручить ей ключи от машины.
– Спасибо, – улыбнулась Рене. – Я буду ее беречь.
– То есть Кевину водить твое авто нельзя, а Рене – можно? – спросил Нил.
– Просто люблю говорить Кевину «нет», – недобро ухмыльнулся Миньярд.
– Эндрю пускает за руль только Рене и меня, – прибавил Ники.
Глядя, как Рене крутит ключи на пальце, он улыбнулся, но в глазах его стоял холод. Ники говорил о Рене лишь хорошее, однако Нил давно подметил, что никому в команде, включая Ники, не нравится ее дружба с Эндрю. По всей вероятности, Хэммик разделял мнение старшекурсников, считавших, что на добросердечную Рене Эндрю оказывает дурное влияние.
– А как же Аарон? – удивился Нил.
– Не заставляйте Би ждать, – бросил Эндрю и отправился на поле.
Пожав плечами, Ники пошел за ним. Нил перевел взгляд с Рене на Ваймака, но ответа на свой вопрос так и не получил. Рене лишь тепло улыбнулась и сказала:
– Ну, идем?
Они разошлись по раздевалкам, чтобы привести себя в порядок. Принимать душ смысла не имело – после обеда предстояла вторая тренировка, – но появляться перед Бетси потными и грязными тоже не хотелось. Нил снял экипировку, обтерся полотенцем и переоделся в спортивный костюм для дневной кардиотренировки. После он дождался Рене в комнате отдыха, и они вместе покинули стадион.
Все лето Нил старался не оставаться с Рене Уокер наедине, и вот теперь им пришлось вдвоем ехать через весь кампус в медицинский центр. Нила так и подмывало спросить, как это у нее получается ладить с Эндрю, но он не хотел затевать разговор, поэтому упорно таращился в окно в надежде, что Рене поймет намек. Она и поняла – включила радио и заполнила неловкую тишину музыкой.
Нил не ожидал, что стоянка окажется забита машинами, хотя удивляться, в сущности, не стоило: на носу учебный год, в «Лисьей башне», как и в других общагах, полно народу, так что и трафик в кампусе стал плотнее. Днем Нил ходил на тренировки, а по вечерам не высовывал носа на улицу, а потому избегать лишних контактов ему пока удавалось, однако в комнату к ним все чаще заглядывали какие-то знакомые Сета и Мэтта. Заслышав стук в дверь, Нил предпочитал укрыться от посторонних глаз, поскольку Ваймак еще не представил его комитету ни очно, ни заочно. И невидимкой Нил собирался оставаться как можно дольше.
Медицинский центр был разделен на две половины: в передней находилось терапевтическое отделение, в глубине – отделение психологии. После того как Рене отметилась за обоих в регистратуре, они зашагали по коридору к кабинету Бетси. В холле Нил плюхнулся на бледно-голубую кушетку и постарался не смотреть на часы. С каждой минутой пружина в груди сжималась все туже; Нил чувствовал, что вот-вот лопнет от напряжения, но расслабиться хоть убей не мог. Мысль о тридцати минутах наедине с мозгоправом сводила его с ума.
Прошла целая вечность, прежде чем Рене вышла из кабинета в сопровождении психолога. У доктора Бетси Добсон были светло-каштановые, слегка завитые волосы длиной до подбородка. Морщинки вокруг рта свидетельствовали о частых улыбках и сердечности натуры. Бетси производила впечатление женщины дружелюбной, но отнюдь не безобидной. Взгляд карих глаз, устремленных на Нила из-под очков в тонкой оправе, был ясным и проницательным. Нил невзлюбил ее с первой секунды – сказались взвинченное состояние и неприязнь ко всем представителям этой профессии.
– Ты, должно быть, Нил, – произнесла она. – Здравствуй.
Нил заставил себя подняться с кушетки и подойти к ней. Бетси протянула руку для приветствия, и он энергично ее пожал. Рене тихонько улыбнулась – наверное, хотела его приободрить – и отошла в сторонку. Подавив желание вытереть ладонь о штаны, Нил зашагал по коридору первым. Открыта была лишь одна дверь, и на табличке сбоку значились имя и фамилия Бетси. Нил вошел и огляделся: кресло и напротив – небольшой диванчик, разделенные журнальным столиком; в центре столика – растение в горшке; на диванчике и кресле аккуратно разложены декоративные подушки, а на письменном столе в углу кабинета – ничего, кроме электроплитки и чайника; у стены – невысокий стеллаж, три нижних полки которого заняты книгами, а верхняя целиком отдана под стеклянные безделушки; безделушек хоть и много, но на них ни пылинки, и рассмотреть можно каждую – так удачно они расставлены.
Доктор вошла в кабинет следом.
– Меня зовут Бетси Добсон, но ты можешь звать меня как угодно: Бетси, док или даже «эй, как вас там». Какое обращение предпочитаешь ты – Нил или мистер Джостен?
– Как пожелаете, – ответил Нил.
– Тогда пускай будет Нил. Если вдруг почувствуешь дискомфорт или решишь, что я переступаю личные границы, просто скажи, и мы сменим формат. Идет? – Чуть помолчав, Бетси продолжила: – Устраивайся поудобнее, а я пока приготовлю горячего какао.
– Но на дворе ведь август, – заметил Нил, присаживаясь на краешек дивана.
– Шоколад хорош в любое время года, разве нет?
– Не люблю сладкое.
Бетси достала из ящика стола кружку и банку с какао.
– Как понимаешь, сегодня мы просто познакомимся. Это не обычный сеанс, где я анализирую все, что ты рассказываешь, а потом даю советы и рекомендации, так что расслабься. Ты когда-нибудь ходил к психологу?
– Нет, – ответил Нил. – И не понимаю, что вообще тут делаю.
– Несколько лет назад в Пальметто ввели такое правило. Администрация университета возлагает большие надежды на всех студентов, а на спортсменов – особенно. Наши беседы – способ разгрузиться, снять психологическое напряжение.
– То есть ректорат следит, чтобы их инвестиции окупались, – вы это имели в виду?
– Можно и так сказать. – Бетси размешала напиток, взяла кружку и села в кресло напротив Нила. – Расскажи о себе, Нил.
– Что именно вы хотите знать?
– Откуда ты?
– Милпорт, Аризона.
– Не слышала о таком.
– Маленький городишко. Местные жители либо слишком стары, либо слишком юны для того, чтобы свалить оттуда. Делать там совершенно нечего, разве что спортом заниматься или играть в лото. Мы, например, переехали в Милпорт только потому, что он расположен на полпути между Тусоном и Финиксом. Мать работала в Тусоне, отец – в Финиксе.
– Чем занимаются твои родители?
В Милпорте Нил особо не распространялся о своей семье, но в Аризону приехал с готовой историей о том, кто такие и чем живут Джостены. От одноклассников и тренера он ее все-таки придержал, но для Бетси легенда вполне годилась.
– Мать – инженер, а отец учится на курсах для водителей грузовиков.
– Они приедут на твою первую игру?
– Нет, а с какой радости? – изобразил удивление Нил. – Они спорт не любят.
– Но ведь в твоей жизни экси занимает очень важное место, а ты – их ребенок. Твои последние результаты просто поразительны. Вполне естественно, если мама с папой приедут тебя поддержать.
– Нет. Они… – Нил покрутил в воздухе рукой, как будто бы подбирая слова. – Мы не настолько близки. Когда я учился в школе, они следили за моим здоровьем, проверяли оценки и все такое, но учителей по именам не знали и на матчах за меня не болели. Так что и в университете не будут. Они живут своей жизнью, я – своей. Нас всех это устраивает.
– Уверен?
– Если сказал – значит, уверен. И вообще, я не хочу обсуждать моих родителей.
Бетси невозмутимо перешла к следующему вопросу:
– Как у тебя складываются отношения с товарищами по команде?
– По-моему, большинство из них больные на всю голову.
– Хочешь сказать, они тебя пугают?
– Хочу сказать, что они с приветом, и вам это известно лучше, чем мне. В пятницу мы скорее всего позорно продуем, но вряд ли это кого-нибудь удивит.
– Ты готов к игре?
– И да, и нет. Я знаю, что не дотягиваю до команды первого дивизиона, и все равно хочу попробовать. Я часто смотрел игры по телику, но ни разу не был на настоящем стадионе, на настоящем матче. В Аризоне мы играли на футбольном поле с трибунами, которые едва вмещали две тысячи зрителей. Тренер сказал, на первую игру сезона все билеты уже распроданы. Я мечтаю увидеть «Лисью нору», забитую болельщиками под завязку. Уверен, это будет офигенно.
– К тому же в пятницу твой дебют, – добавила Бетси. – Комитет пошел на большую уступку, позволив Дэвиду не раскрывать карты до начала сезона. Представляю, что начнется, когда тебя представят публике.
Нил не сразу понял, о ком идет речь, ведь по имени Ваймака звала только Эбби. Непринужденность, с которой Бетси назвала его Дэвидом, намекала, что их связывает нечто большее, нежели отношения тренера и командного психолога. Возможно, конечно, причина лишь в том, что Бетси уделяет подопечным Ваймака особенно много времени, однако Нил в этом сомневался. Он смутно припомнил свой первый ужин в Южной Каролине, когда Эбби упомянула, что пригласила и Бетси. Видимо, троица дружна, а для Нила это может быть опасно. Как часто они обсуждают Лисов?
– Вы дружите с тренером, – озвучил свою догадку Нил.
– Мы с Эбби учились в одной школе в Чарльстоне и с тех пор продолжаем общаться. Это она познакомила меня с Дэвидом, – рассказала Бетси. – Да, мы друзья, но как врач я соблюдаю конфиденциальность в отношении своих пациентов. Все, о чем мы с тобой беседуем, останется между нами. Эбби и Дэвид никогда не зададут неэтичных вопросов, и я тоже им ничего не скажу. Ты мне веришь?
– С чего бы? Я вас впервые вижу.
– Что ж, твое право. Будем надеяться, со временем я завоюю твое доверие.
В любом случае дальнейших свиданий с Бетси Нил не планировал, поэтому отделался нейтральным:
– Будем надеяться.
Он бросил взгляд на часы, прикинул, долго ли здесь сидит, и подавил вздох. Бетси если это и заметила, то никак не прокомментировала и до конца встречи болтала всякую ерунду про грядущий игровой сезон и учебный год. Нил продолжал выдавать отрепетированные ответы, которые должны были утолить любопытство психолога, а сам мысленно считал минуты до конца. Когда отведенное время вышло, Нил встал и покинул кабинет. Бетси проводила его по коридору, а потом остановилась и пожала ему руку.
– Приятно было познакомиться.
– Взаимно, – солгал Нил.
Рене встала с кушетки, еще раз попрощалась с доктором, и они вдвоем вышли на улицу.
Отперев с брелока двери, Рене посмотрела на Нила поверх крыши авто:
– Все прошло неплохо, да? А Эндрю утверждал, что для тебя это будет катастрофа. Мы с ним даже поспорили на деньги, что ты возненавидишь Бетси.
– На деньги? – удивленно нахмурился Нил. – Вы вдвоем спорили?
– Да, – кивнула Рене. – Кроме нас, никого не было.
Нил провел все лето, скрывая правду от товарищей по команде, но полчаса в обществе Бетси окончательно его вымотали, и сил держать оборону уже не осталось. Утешало лишь то, что в данном случае его честность обернулась для Рене проигрышем. Эндрю, конечно, псих, но его раскусить легче, нежели Рене с ее вежливой улыбкой.
– Надеюсь, ты не много поставила. Кстати, как вы с Эндрю вообще уживаетесь? По идее, вам стоило бы ненавидеть друг друга.
– Ты либо слишком хорошо думаешь обо мне, либо слишком плохо – об Эндрю, – сказала Рене, усаживаясь за руль. Нил занял пассажирское сиденье рядом. Когда оба пристегнулись, Рене повернула ключ зажигания. – Вера не всегда позволяет мне разделять его мнение, но мы с ним понимаем друг друга.
Наверняка за приветливостью Рене и ее крестиком на шее крылось что-то серьезное, раз уж Ваймак взял ее в свою команду отбросов, но что конкретно? Нил перебрал самые разнообразные варианты, начиная от раздвоения личности и заканчивая клиническим безумием. Все его теории казались маловероятными, но хотя бы помогли скоротать обратную дорогу.
Их возвращение на стадион послужило сигналом к перерыву на обед. Лисы перекусили прямо на трибунах, поделившись на несколько групп. Оставался почти час на отдых и переваривание пищи, а потом их ждала изматывающая двухчасовая кардиотренировка. Обычно они тренировались до самого ужина, но, поскольку завтра стартовал учебный год, Ваймак отпустил всех пораньше.
Выйдя из душа последним, Нил обнаружил, что команда собралась в комнате отдыха и все ждут только его. Ваймак жестом пригласил его сесть. Нил занял свое обычное место и покрутил головой по сторонам, недоумевая, что происходит. Остальных, как видно, этот неожиданный сбор нисколько не встревожил. Компанию Эндрю гораздо больше занимал сам Эндрю, который дрых без задних ног, хотя каких-то пять минут назад еще бодрствовал. Всю неделю он сдвигал прием таблеток, приспосабливаясь к новому режиму, однако его организм еще не перестроился, и время от времени Эндрю просто вырубался. Ваймак мирился с этим как мог.
– Слушайте сюда, засранцы. – Ваймак щелкнул пальцами, привлекая внимание команды. – С завтрашнего дня начинается учеба, а стало быть, меняется и время тренировок. По утрам в шесть часов мы встречаемся в зале; с пятнадцати ноль-ноль тренируемся на стадионе. Ваше расписание я видел, все всё прекрасно успевают, поэтому опозданий я не потерплю. Это ясно?
– Да, тренер, – хором подтвердили Лисы.
– В университете вы теперь не одни, – продолжал Ваймак, – все факультеты в сборе. Соответственно, придется уживаться с большим количеством народа. Штат полиции кампуса увеличен вдвое, но на нее особо не рассчитывайте. Не совершайте глупостей, будьте бдительны. Если кто-то пытается до вас доколебаться, зовите на помощь. Если начнут липнуть репортеры, отвечайте, что не имеете права давать комментарии до субботнего шоу Кэти.
– Кэти? – переспросила Дэн.
– Кэти Фердинанд. – Ваймак скользнул взглядом по недоуменному лицу Даниэль и раздраженно бросил Кевину: – Ты что, им не сказал?
– Не было повода, – буркнул Кевин.
– Вы про утреннее шоу с Кэти Фердинанд? – догадался Мэтт.
– Именно, – кивнул Ваймак. – Пора, в конце концов, о себе напомнить. Плюс это часть соглашения с Чаком и комитетом. Кевин выбрал Кэти, потому что она согласилась подождать, пока мы отыграем первый матч. Так что в субботу утром дружно едем в Рэйли на эксклюзивное первое интервью.
– Она, наверное, грохнулась в обморок от счастья, когда ты сказал «да», – глядя на Кевина, ухмыльнулся Мэтт. – Ты вообще когда в последний раз появлялся на публике?
– Четвертого декабря, – угрюмо ответил Дэй.
– Чего же вы раньше не сказали? – удивилась Дэн. – Я специально встану пораньше, чтобы посмотреть.
– Лучше поезжай в студию вместе с нами, – предложил Ваймак, проигнорировав мрачный взгляд, посланный ему Кевином. – Кэти пригласила на передачу всю команду, обещала посадить нас в первый ряд. В любом случае, едем на автобусе, так что мест хватит.
– Ты хотел, чтобы мы остались дома? – спросила Рене у Кевина.
– Да без разницы, – пожал плечами тот.
Ники с ухмылкой потянулся через спящего Эндрю к Кевину и похлопал его по плечу.
– Просто он понимает, что перед камерой придется притворяться душкой, и не хочет, чтобы вы узнали, каким он может быть воспитанным. А представляете, что случится с фанатами, если они увидят настоящего Кевина Дэя?
– Улыбаться-то не разучился? – усмехнулся Мэтт. Кевин хмуро зыркнул на него исподлобья, но Мэтт лишь расхохотался. – Пожалуй, на это стоит посмотреть. Лично я поеду.
– Я возьму в дорогу пончиков, – пообещала Дэн. – Рене, Нил, вы как?
– Спасибо, я пас, – отказался Нил.
– Нет уж, тут решать мне, – отрезал Ваймак. – В пятницу утром комитет обнародует информацию о твоем переходе. Пока не уляжется шумиха, от меня ни на шаг.
– Я сам могу о себе позаботиться, – упирался Нил.
– Страшно за тебя горд. Теперь твое дело – играть, а заботиться о тебе будем мы с Эбби. Будь добр, разберись с приоритетами. – Ваймак немного помолчал, а потом удовлетворенно кивнул и посмотрел на команду. – Вопросы, предложения, просьбы? Нет? Отлично, тогда выметайтесь. Всем как следует выспаться! Кевин, разбуди этого ненормального, только осторожно, а то самому прилетит в бубен. Не хватало еще, чтобы ты заявился на первый урок с фингалом.
– Я разбужу. – Состроив недовольную мину, Хэммик энергично встряхнул Эндрю за плечо.
Эндрю, мирно проспавший все собрание, моментально вскочил на ноги. Он еще не проснулся, а его кулак уже влетел в грудь Ники с такой силой, что Нила при виде этого зрелища чуть самого не скрутило от боли. Хватая ртом воздух, Ники захрипел и привалился к подлокотнику дивана. Эндрю поерзал на подушке, открыл глаза и уставился на Ники. Нил не рассчитывал прочесть на лице Миньярда раскаяние, но и такого оторопелого удивления тоже не ожидал.
– Ники, ты умираешь? – осторожно спросил Эндрю.
– Я в порядке, – проскрежетал Хэммик.
– Собрание окончено, идем, – сказал Кевин.
Эндрю обвел взглядом помещение и товарищей по команде.
– Я пропустил всю говорильню, – констатировал он.
– Кевин потом тебе перескажет, – сухо отозвался Ваймак. – Валите, пока я не заставил вас пробежать еще с десяток кругов.
Лисов как ветром сдуло.
Утренняя тренировка в четверг завершилась в восемь часов, дабы никто не опоздал на первое занятие, и Нил в последний момент принял предложение Мэтта подбросить его до общаги. Переодевшись в более-менее подходящую для универа одежду, он схватил свою сумку-почтальонку, вышел из «Лисьей башни» и влился в общий ручеек спортсменов, направлявшихся вниз по холму. Большинство из них в честь начала учебного года оделись в традиционные цвета «Лисов», поэтому от обилия оранжевого и белого на тротуаре у перехода рябило в глазах. Нил, планировавший оставаться незаметным как можно дольше, традицией пренебрег. Правда, уже завтра выбора у него не будет: в день игры Лисы обязаны носить цвета команды.
На английский Нил пришел сильно загодя, благодаря чему сумел занять местечко в дальнем углу. Преподавательница влетела в кабинет со звонком; за спиной у нее подпрыгивали кудри. Бойкая молоденькая аспирантка с порога дала понять, что для первокурсников нет ничего важнее ее предмета – и быть не может. Выслушав учебный план, Нил решил, что училка эта определенно ненормальная. Вместо экзаменов в середине семестра они будут сдавать сочинения, сочинения, сочинения. Хорошо хоть, Нил записался на дополнительные. Конечно, пришлось заморочиться, чтобы втиснуть их в свое расписание, а потом еще побегать, оформляя заявку, но без них он вряд ли справится. Писателем Нил был в лучшем случае посредственным, а посредственный уровень, судя по всему, у этой мадам не прокатит.
Сегодня, однако, она лишь познакомила студентов с программой и попросила каждого коротко представиться, а потом всех отпустила, бодро попрощавшись до следующего вторника. Второй парой стояла химия. Группа оказалась многочисленная, так что занятие проходило в потоковой аудитории. Нил устроился на самом верхнем ряду. Доски оттуда видно не было, зато никто не дышал в затылок.
В отличие от англичанки, химик изложил учебный план буквально за пару минут и сразу перешел к вводной лекции. От его монотонного бубнения неудержимо клонило в сон, и Нил колол себя ручкой всякий раз, когда чувствовал, что вот-вот отключится. По-хорошему, вчера следовало бы отказаться от ночной тренировки с Кевином, правда, Кевин вряд ли бы ему это позволил. Нил понимал, что отныне в универ будет приходить вечно невыспавшимся.
Семьдесят пять отупляющих минут спустя Нил наконец обрел свободу и вышел на солнечный свет. За это время кампус пришел в оживление. «Совы» встретились с «жаворонками», и это означало плотные толпы на тротуарах в перерывах между парами. Больше половины студентов были одеты в оранжевое и белое; Нил даже разглядел несколько ободков с лисьими ушами.
Небольшая площадь в центре кампуса пестрела палатками всевозможных студенческих объединений. Волонтеры раздавали атрибутику и охотно указывали дорогу заблудившимся новичкам. Энергии, скопившейся в воздухе вокруг столиков, хватило бы, чтобы обеспечить электричеством небольшой городок, причем народ здесь главным образом обсуждал либо пятничную игру «Лисов», либо футбольный матч, назначенный на субботу.
Шагая, Нил рассматривал пачку магнитиков, которую ему таки всучили волонтеры. На каждом из них была изображена эмблема той или иной студенческой команды и расписание игр осеннего сезона. Нил выбросил их в урну, оставив себе лишь магнит с символикой экси, да и его засунул поглубже в карман, чтобы не смотреть на числа. Две недели назад Ваймак получил утвержденное расписание: команды университетов Пальметто и Эдгара Аллана играют друг против друга в пятницу 13 октября. Близость этой даты сжимала горло, словно удавка.
Лавируя в толпе, Нил направился к трем университетским столовым. В двух кормили обычных студентов, в третьей – только спортсменов; объяснялось это якобы сложным расписанием тренировок и необходимостью в особом рационе. Все три столовые работали в режиме буфета, однако в меню спортивной столовой присутствовало лишь одно «нездоровое» блюдо в день, тогда как две другие ежедневно хвастались богатым выбором пиццы и десертов. По условиям контракта, Нил мог питаться в любой из трех столовых без каких-либо ограничений, однако Ваймак настоятельно рекомендовал посещать только спортивную.
В обеденном зале было людно, хотя, возможно, Нилу так лишь показалось, потому что зал вмещал всего-то сотню человек. Приложив карточку питания к терминалу, Нил взял поднос и навалил на него еды с тем расчетом, чтобы продержаться до восьми вечера. В восемь закончится тренировка, и на сегодня он будет свободен, поскольку основную часть университетских занятий распределил на понедельник, среду и пятницу.
Вернувшись в общежитие, Нил не застал соседей по комнате и спокойно расположился за столом с конспектами. Первый учебный день, и уже три задания: подготовить небольшой реферат, прочитать пятьдесят страниц текста и ответить на целую страницу вопросов о прочитанном. Он было задумался, что из этого проще, но прошло пять минут, а вдохновение его так и не посетило, и он устало положил голову на стол.
Нил понял, что уснул, только когда его разбудил грохот выстрела. Он подскочил так резко, что толкнул локтем стопку книг и тетрадей, которые с громким стуком упали на пол. Он запоздало сообразил, что слышал вовсе не выстрел, а просто щелчок дверного замка. На пороге с озадаченным лицом стоял Мэтт.
– Смотрю, ты уже взялся за дело, – сухо заметил он.
– Типа того.
– Хотел бы я сказать, что дальше будет легче, но… – Мэтт пожал плечами. – Заканчивал бы ты с ночными тренировками.
– Я в порядке, – упрямо сказал Нил. Он ни за что не бросит тренировки. Если выбирать между учебой и экси, то ответ очевиден. Все равно он не задержится здесь дольше чем на пару месяцев, а потому не пожертвует ни одной секундой на поле, чего бы это ему ни стоило.
– Слишком часто я это от тебя слышу, – произнес Мэтт. – Кажется, ты сам не вполне понимаешь, что это значит.
Возразить Нилу было нечего, поэтому он промолчал. К счастью, Мэтт не стал развивать тему и сел за свой ноутбук. Полчаса, оставшиеся до тренировки, Нил провел в мыслях об октябре и «Воронах».