Владеешь ты, я сроду не проверю.
В твоей башке историй - до отказа.
Твои мозги приемлют лишь рассказы.
Пройдя Европу в блеске безобразия,
Пройдись теперь по Африке и Азии.
Ты всех уродцев там сживешь со света:
Всех устрашит уродство Кориэта.
Свой труд повесь на спину иль на пузо
И будет щит прочней, чем щит Медузы!
ИОАННЕС СКОРИ заканчивает.
ЛАУРЕНТИУС УИТИКЕР начинает:
Самому несравненному Поэтическому Прозаику, самому превосходному Заальпийскому Путешественнику, самому едино-безбрачному, едино-сущному и едино-штанному Наблюдателю, Одкомбианскому Галлобельгикусу
Взяв пару башмаков, одну суму,
Честь оказал Одкомбу своему:
За Альпами Одкомб известен стал!
А дома кучу перьев исписал
Ты, чудо мира, сотворив обзор
Всего, во что вонзал ты острый взор:
В людские нравы, склепы и врата,
И в башни, коих дивна высота,
В свиней, улиток, бабочек, ягнят
И в то, как мясо вилками едят.
Ты все включил в обширный каталог:
Швейцарским гульфиком не пренебрег
И донной веницейской; не отверг
Ты бочки, коей славен Гейдельберг.
Преславный муж! Ты редко выпивал,
Утешен шлюхой редко ты бывал,
И крал лишь только, чтобы дать ответ,
Коль брюхо вопрошало: "Где обед?"
Катил в телеге в странствиях своих,
Но больше топал на своих двоих.
Плевал на крики критиков-чистюх,
Лишь прусских ты чулок не вынес дух.
Ты полем битвы взор повеселил
И вшей отряд в Одкомб переселил.
А в Базеле, смутив мужчин и дам,
Штаны стирал ты, голый, как Адам.
Монастырей, монахов тьму ты повидал,
А сам не в келью, но в сундук попал.
Кончаю опись подвигов на том,
И про тебя скажу, про пухлый том:
Ты чудесами славно кормишь нас,
Тебя ж прославит чудный твой рассказ.
ЛАУРЕНТИУС УИТИКЕР заканчивает.
ИОАННЕС ДЖЕКСОН начинает:
Мир обойти
быстрее Кориэта, - из
смертных кто-нибудь горазд на