очаги, по проходам шмыгали возбужденные служанки, вверх-вниз по лестницам носился личный
8 С соответствующими изменениям (лат.)
Патрик Зюскинд: «Парфюмер. История одного убийцы»
83
слуга хозяина, в подвалах звенели ключи кладовщика, во дворе горели факелы, кучера выводили
лошадей, другие вытягивали из конюшен мулов, взнуздывали, седлали, бежали, грузили – можно
было подумать, что на город наступают, как в 1746 году, австро-сардинские орды грабителей, сметающие все на своем пути, и хозяин дома в панике готовится к побегу. Но ничего подобного!
Хозяин дома спокойно и гордо, как маршал Франции, сидел за письменным столом в своей кон-торе, пил кофе с молоком и отдавал приказания сбивавшейся с ног челяди. Попутно он писал
письма мэру и Первому Консулу, своему нотариусу, своему адвокату, своему банкиру в Марселе, барону де Бойону и различным деловым партнерам.
К шести часам утра он отправил корреспонденцию и отдал все необходимые для его планов распоряжения. Он положил за пазуху два дорожных пистолета, защелкнул пряжку на поясе с
деньгами и запер письменный стол. Потом он пошел будить дочь.
В восемь утра маленький караван тронулся в путь. Впереди верхом ехал Риши, он великолепно смотрелся в своем камзоле цвета красного вина, с золотыми позументами, в черном ан-глийском плаще и черной шляпе с дерзким султаном из перьев. За ним следовала его дочь, одетая более скромно, но столь ослепительно красивая, что народ на улице и у окон не мог оторвать
от нее глаз, в толпе раздавались благоговейные охи и ахи, и мужчины снимали шляпы – якобы
перед Вторым Консулом, на самом же деле перед этой девушкой с осанкой королевы. За ней
скромно следовала ее горничная, далее слуга Риши с двумя лошадьми под поклажей – использо-вание кареты исключалось из-за скверного состояния гренобльского тракта, – замыкал кортеж
десяток мулов, груженных всевозможными товарами, под надзором двух грумов. У заставы
Дю-Кур стража взяла на караул и опустила ружья лишь тогда, когда последний мул проследовал
сквозь ворота. Дети еще долго бежали за процессией, махали вслед каравану, медленно удаляв-шемуся по крутой, извилистой дороге.
На людей отъезд Антуана Риши с дочерью произвел странно глубокое впечатление. Им
казалось, что они присутствовали при какой-то архаической церемонии жертвоприношения.
Кругом только и было разговоров, что Риши уезжает в Гренобль, то есть в город, где с недавних
пор орудует убивающий девушек монстр. Люди не знали, что об этом и думать. Чем объяснить
поступок Риши? Предосудительным легкомыслием – или достойным восхищения мужеством?
Был ли он вызовом или попыткой умилостивить богов? Но их томило смутное предчувствие, что
красивую девушку с рыжими волосами они только что видели в последний раз. Они предчув-ствовали гибель Лауры Риши.
Это предчувствие сбылось, хотя оно и основывалось на совершенно ложных посылках.
Дело в том, что Риши отправился вовсе не в Гренобль. Помпезный выезд был не чем иным, как
финтом. В полутора милях к северо-востоку от Граса, неподалеку от деревни Сен-Валье, он
приказал остановиться, вручил своему слуге полномочия и сопроводительное письмо и приказал
доставить караван мулов в Гренобль; грумов он тоже отослал с караваном.
Сам же он с Лаурой и ее горничной повернул на Кабри, где устроил остановку на обед, и
затем двинулся через горный перевал Таннерона на юг. Эта дорога была чрезвычайно тяжелой, но она позволяла обогнуть Грас и грасскую долину широким полукругом с запада и к вечеру незаметно достичь побережья… Риши планировал на следующий день перебраться с Лаурой на
Леренские острова, на самом маленьком из которых находился хорошо укрепленный монастырь
Сент-Оноре. Монастырское хозяйство вела горстка монахов, которые несаотря на старость еще
вполне могли постоять за себя. Риши хорошо знал их, так как много лет подряд покупал и пере-продавал всю монастырскую продукцию: эвкалиптовый ликер, семена пиний и кипарисовое
масло. И именно там, в монастыре Сент-Оноре, который наряду с замком Иф и государственной
тюрьмой на острове Сент-Маргерит считался самым надежным местом Прованса, он собирался
на первых порах укрыть свою дочь. Сам же он немедленно вернется на побережье и обогнет
Грас на этот раз с востока через Антиб и Канн, чтобы к вечеру того же дня попасть в Ванс. Он
уже пригласил туда своего нотариуса, чтобы подписать соглашение с бароном де Бойоном о
бракосочетании их детей – Лауры и Альфонса. Он хотел сделать Бойону предложение, которое
тот не смог бы отклонить: уплата долгов барона в размере 40 000 ливров, приданое на ту же
сумму, несколько земельных участков и маслобойня под Маганоском, ежегодная рента в размере
3000 ливров для молодой пары. Единственное условие Риши заключалось в том, чтобы контракт
вступил в силу через десять дней и чтобы молодые сразу же после свадьбы переехали в Ванс.
Риши понимал, что такая поспешность несоразмерно поднимет размер платы за соединение
Патрик Зюскинд: «Парфюмер. История одного убийцы»
84
его семьи с семьей этих Бойонов. Он заплатил бы много дешевле, будь у него время на выжида-ние. Пришлось бы тогда барону, как нищему, вымаливать у богатого купца согласие на эту