Вот что рассказывает Филипп Васильевич Константинов - участник похода и флагманский штурман бригады.
"Дело обстояло так. Когда "Д-3" вошла в пролив, отделяющий остров Ян-Майн от Исландии, по курсу все чаще и чаще стали попадаться вначале отдельно плавающие льдины, а затем и довольно обширные ледяные массивы. По мере дальнейшего следования к центральной части Датского пролива "Д-3" приходилось несколько раз в надводном положении пересекать узкие полосы мелкобитого льда... Однажды на подходе к одной из таких перемычек Котельников принял решение произвести пробное погружение и поддифферентовать лодку. Он опасался, что путь "Д-3" в любое время может преградить полоса крупнобитого льда, в который входить будет небезопасно... Обход узкой, но длинной полосы льда или поиск безопасного прохода уклонил бы лодку от заданного командованием маршрута. Наиболее выгодным вариантом в подобной обстановке было бы форсирование льда в подводном положении. Заранее трудно предположить, какая перемычка встретится на пути "Д-3", поэтому нужно было иметь хотя бы минимальный опыт форсирования подобных преград. Перемычка из мелкобитого льда, к которой подошла подводная лодка перед пробным погружением, имела ширину примерно пять кабельтовых, она показалась Котельникову несложной для форсирования, и командир обратился к находившемуся на борту капитану 1 ранга Грибоедову за разрешением пройти ее в подводном положении на глубине 50 метров. Грибоедов дал на это разрешение. Так "Д-3" около 30 минут впервые плавала подо льдами".
Прошло два года.
И вот новое свидетельство (это произошло во время войны с белофиннами) одного из трех первых на Балтике Героев Советского Союза, командира "Щ-324", капитана 3 ранга А. М. Коняева: "Идя курсом 180 градусов в 16 милях от маяка Меркет, встретил сплошной лед толщиной в 6-9 см... Чтобы не обнаружить пути форсирования лодками Кваркена и чтобы не подвергать лодку опасности налета авиации противника, решил идти подо льдом"...
"Щ-324" ушла под ледяной покров в 10 часов 9 минут и только в 20 часов всплыла, "ломая лед толщиною 10 см, а местами - 25 см".
Мы не из породы кичливых и глубоко чтим все, сделанное нашими зарубежными коллегами. Но нужно отдать должное и русским людям. Их путь был самый трудный!
Помните спор героев Жюля Верна:
"...Знаете, господин профессор,- сказал мне в этот день Нед Ленд,- если нашему капитану удастся пройти дальше...
- Тогда что, Нед?
- То он будет молодчиной!
- Почему?
- Потому что никто не может преодолеть сплошной лед! Не спорю, наш капитан силен. Но - тысяча чертей! - не сильнее же он природы. И если она выстроила тут неодолимую преграду, ему придется волей или неволей остановиться!
- Вы, кажется, правы, мистер Ленд... А все-таки мне бы очень хотелось узнать, что находится за этими льдами. Меня самого раздражает эта стена!
- Хозяин прав,- сказал Консель.- Стены созданы специально для того, чтобы раздражать ученых. Была бы моя воля, я снес бы все стены на земле!
- Пустое,- ответил канадец.- Я отлично знаю, что прячется за этой стеной!
- Что же? - спросил я.
- Лед, только лед! - ответил канадец.
- Вы уверены, Нед? - возразил я.- Но я сомневаюсь в этом, и вот почему я хочу продолжать путь на юг.
- Тем хуже, господин профессор,- ответил Нед Ленд.- Вам придется отказаться от этой мысли. Мы дошли до границы сплошных льдов - этого уже достаточно. Дальше не удастся сделать ни шагу ни нам, ни капитану Немо, ни "Наутилусу". Хотите ли вы этого или не хотите, но мы вернемся на север, то есть в места, где живут все порядочные люди.
Я должен был признать, что Нед прав в одном отношении: до тех пор, пока корабли не научатся передвигаться по ледяным полям, им придется останавливаться на границе сплошных льдов".
Сейчас такой спор вызывает лишь улыбку.
А ведь каких-то 50-60 лет назад все это казалось далекой-далекой фантастикой.
* * *
Мне посчастливилось встречать их на пирсе после казавшегося тогда немыслимым рейса.
Не верилось, что такое свершилось, хотя мы шли к этому часу долгими и долгими годами, бессчетное число раз проверяя механизмы, тренируя людей, придирчиво взвешивая все "за" и "против"...
Иные малосведущие в нашем деле могли бы сказать:
- Ну и что же в этом особенного: подходит лодка к полюсу, командир находит полынью или наиболее тонкий лед и - всплытие.
Но мы-то, подводники, знали, что это не так.
Мы знали, что у американцев трижды срывалась сама попытка пройти под полюсом. Трижды! Хотя американские моряки выбрали и облегченную обстановку, и наиболее благоприятный для всплытия район.
Перед Жильцовым и Сысоевым стояла задача: пройти под полюсом и всплыть в районе его.
Выбрать нужное место для всплытия совсем не легко. Для этого необходимы и мастерство всего экипажа, и незаурядное мужество. Ведь мы шли непроторенными путями, и никто не мог подсказать нам, какие опасности встретятся на пути.
Я понимал, что слова американского командира Калверта в книге "Подо льдом к полюсу": "Я невольно напряг все мускулы в ожидании сильного удара, который мог означать катастрофу",- не пустой звук.
Полюс редко бывает гостеприимным.
Мы шли к нему, надеясь на творческое мужество советских людей, ученых, конструкторов, рабочих, давших нам в руки самую совершенную технику.
И вот лодка подходит к причалу.
Десятки рук тянутся к друзьям, имена которых скоро узнает весь мир.
Торжественно плывет над притихшей водой медь оркестра.
Сразу возникает импровизированный митинг. Кого мог оставить равнодушным рассказ Героя Советского Союза капитана 2 ранга Л. Жильцова:
- Нам выпала большая честь решить сложную задачу: пройти к полюсу под многометровой толщей полярного льда.
Экипаж лодки не сомневался, что все обойдется хорошо. Мы верили в технику, созданную руками советских рабочих, верили друг в друга. Мы хотели во что бы то ни стало выполнить задание. Из штурманской рубки поступил доклад: "Проходим полюс!" Приборы вскоре определили, что над нами полынья. Я дал команду: "По местам! Стоять к всплытию!"
И в эти напряженные минуты сложнейшего маневра люди - хозяева замечательной техники - были сосредоточены и спокойны, действовали безошибочно и уверенно. Сердце атомохода билось ровно, не зная перебоев. Лодка плавно всплыла в центре полыньи. Замерла стрелка глубиномера. По трапу мы вышли на лед. На высоком нагромождении торосов в районе Северного полюса установили Государственный флаг нашей Родины. В штаб была послана радиограмма об успешном выполнении правительственного задания.
Нужно сказать несколько слов о Жильцове, Петелине, Сысоеве - этих подводных асах, штурмовавших полюс из глубин.
Скромнейшие люди в жизни, они шли на выполнение этого трудного задания спокойно и уверенно.
Юрий Сысоев рассказывал мне после похода:
- Было бы неправдой сказать, что я был абсолютно спокоен. Сами понимаете: ошибись в расчетах хоть немного, и лодка могла удариться о паковые льды. Но я был твердо уверен и в людях, и в технике. Даю команду:
- По местам стоять к всплытию!
Секунды кажутся часами. Но даже толчка мы не почувствовали: лодка словно "вписалась" в полынью. Стрелка глубиномера замерла. Отдраиваем рубочный люк, и крепкий морозный воздух ударяет в отсеки.
- Полюс!..
Через вахтенного офицера отдаю команду: