глаза, тем не менее проиграл.
После четырнадцатой партии он собрал свою команду и объявил: «Была предпринята
попытка управлять моим разумом». Он заподозрил, что апельсиновый сок, который он пил за
шахматным столом, содержал наркотики. Воздух также мог содержать химические препараты.
Наконец, Спасский публично обвинил команду Фишера в том, что нечто, изменявшее его, Спасского, сознание, подложили ему в кресло. КГБ насторожился: Борис Спасский позорил
Советский Союз!
Кресла увезли и подвергли рентгеноскопии. Химики не обнаружили в них ничего
необычного. Единственное, что вообще удалось найти, были две дохлые мухи в стойке
осветительного прибора. Спасский начал жаловаться на галлюцинации. Он был не в состоянии
продолжать игру — и 2 сентября признал себя проигравшим.
Роберт Грин «48 законов власти»
120
Роберт Грин «48 законов власти»
ТОЛКОВАНИЕ
Раньше в играх со Спасским Фишеру приходилось нелегко. Спасский обладал невероятной
способностью угадывать стратегию соперника и направлять ее против него. Он быстро
приспосабливался к обстановке, был спокоен, мог разрабатывать атаки, приводившие к победе не
через семь, но через семьдесят ходов. Он превосходил Фишера благодаря своей способности
просчитывать игру на много ходов вперед, а также потому, что был прекрасным психологом и
никогда не терял контроля над собой. Один шахматист сказал: «Он не просто ищет лучшие ходы.
Он ищет такие ходы, которые выводят из равновесия соперника».
Однако Фишер понял, в чем был один из секретов успеха Спасского: тот использовал
предсказуемость, строил свою игру, отталкиваясь от особенностей манеры противника. Всё, что
делал Фишер на матче чемпионата, было попыткой перехватить инициативу и вывести Спасского
из равновесия. Несомненно, бесконечное ожидание повлияло на психику Спасского. Однако
особенно сильное воздействие оказали грубые промахи Фишера и то, что у него как бы не было
четкой стратегии игры. И действительно, он изо всех сил старался изменить свой почерк, даже
иеной проигрыша в первой партии и присужденного поражения во второй.
Спасский был известен своим хладнокровием и самоконтролем, но впервые в жизни ему не
удавалось понять противника. Его напряжение росло, и в конце концов именно он походил на
душевнобольного.
В шахматах заключена квинтэссенция жизни, поскольку, во-первых: для победы вам нужно
сохранять полнейшее спокойствие и быть очень дальновидным; во-вторых, игра строится на
схемах, последовательности ходов, которые уже когда-то были разыграны и будут разыгрываться
снова с небольшими вариациями в любом матче. Ваш соперник анализирует схемы, использованные вами в игре, и пытается прогнозировать ваши ходы. Не предоставляя
противникам никаких предсказуемых, шаблонных ситуаций, на которых они могли бы строить
свою игру, вы получаете большое преимущество. В шахматах, как в жизни: если людям не удается
предугадать ваше поведение, они испытывают беспокойство и неопределенность — их охватывает
тревога, страх, смущение.
Жизнь при дворе — это серьезная, безрадостная
шахматная партия, которая требует, чтобы
мы расставили фигуры, составили план и,
следуя ему, парировали ходы соперника.
Иногда, однако, лучше рискнуть
и сделать совершенно
необоснованный,
непредсказуемый ход.
Жан де Лабрюйер, 1645—1696
КЛЮЧИ К ВЛАСТИ