располагалась в самом центре дворца (в буквальном смысле) и находилась в фокусе всеобщего
внимания. Каждое утро в этой комнате происходила церемония, известная как леве.
В восемь часов утра первый камердинер короля, спавший в изножье королевской кровати, будил его величество. Затем пажи открывали дверь и впускали тех, кто принимал участие в
утренней церемонии. Порядок, в котором они входили, был точно определен: сначала появлялись
незаконные сыновья короля и его внуки, затем принцы и принцессы крови, за ними — его врачи.
Следующими входили распорядитель гардероба, официальный чтец короля и лица, ответственные
за его развлечения. Вслед за ними прибывали государственные деятели, входившие в соответствии
с их рангом, в порядке его возрастания. Последними по порядку, однако не по значению, появлялись те, кто получил специальные приглашения на церемонию. К концу в комнате
собиралось не менее сотни королевских слуг и посетителей.
День был организован так, что Людовика постоянно посещали придворные и официальные
лица, прося его совета и суждения. На все их вопросы он обычно отвечал: «Я подумаю».
Сен-Симон отмечал: «Если он поворачивался к кому-то, задавал вопрос, делал какое-либо
замечание, глаза всех присутствовавших обращались на этого человека. Это было отличие, которое обсуждали, и высокий престиж». Во дворце было невозможно уединение, даже для
короля, — каждое помещение имело дверь в смежные с ним, каждый коридор вел в покои
большего размера, где постоянно собирались группы дворян. Действия любого были
независимыми, но ничто и никто не оставались незамеченными. «Король не только следил, чтобы
все высшее дворянство собиралось при его дворе, — писал Сен-Симон, — он требовал того же и
от мелкого дворянства. При его "леве" и "кушэ", во время трапез, в версальских садах, он всегда
смотрел вокруг, все примечая. Его задевало, если самые родовитые дворяне не жили при дворе
постоянно, и те, кто никогда не появлялся или показывался лишь изредка, вызывали его крайнее
Роберт Грин «48 законов власти»
126
Роберт Грин «48 законов власти»
неудовольствие. Если кто-то из них обращался с прошением, король гордо ответствовал: "Мне он
неизвестен" — и никто не смел возразить».
ТОЛКОВАНИЕ
Людовик XIV пришел к власти в результате Гражданской войны, Фронды. Основной
движущей силой Фронды было дворянство, возмущенное усилением трона и тоскующее по
временам феодализма, когда сюзерены правили в своих владениях, власть же, которую имел над
ними король, была совсем невелика. Дворяне проиграли войну и, затаив обиду, держались
обособленно.
Конструкция Версаля поэтому представляла собой нечто большее, чем просто каприз
обожающего роскошь короля. Она выполняла важнейшую функцию: король получал возможность
пристально следить за каждым и быть в курсе всего, происходящего вокруг. Роль некогда
горделивого дворянства свелась к перебранкам из-за права помогать королю одеваться по утрам.
Во дворце было невозможно уединение и изоляция. Людовик XIV очень рано уяснил, насколько
опасна для короля добровольная изоляция. В его отсутствие заговоры будут разрастаться словно
грибы после дождя, враждебность породит раздоры и интриги, и, наконец, вспыхнет бунт, прежде
чем король успеет что-либо предпринять. Чтобы предотвратить такой ход событий, следует не
просто поощрять общительность и открытость, их необходимо четко организовать и направить в
нужное русло.
В Версале эти условия выполнялись до самого конца царствования Людовика, то есть
около пятидесяти лет относительного мира и покоя, на протяжении которых булавка не могла
упасть на пол так, чтобы король не услышал.
Одиночество представляет опасность для рассудка,
не благоприятствуя и добродетели... Смертный,
стремящийся к уединению, несомненно
расточителен, возможно, суеверен и,
по всей вероятности, безумен.