пасся поодаль. Злобно шипя, он обратился к тому; «Я, конечно же, более благородное и
совершенное животное, чем ты, ибо все твои возможности и способности сводятся к одной-единственной. Я же могу ходить по земле, как и ты, однако у меня есть еще и крылья, на
которых я поднимаюсь в небо. Если же я захочу, то могу и плавать в прудах и озерах, освежаясь
в прохладной воде. Я наделен свойствами птицы, рыбы и четвероногого». Конь, презрительно
фыркнув, отвечал: «Верно, что ты освоил три стихии, однако не выглядишь достойно ни в одной
из них. Ты летаешь, это правда, но твой полет так тяжел и неуверен, что не дает тебе права
равняться с жаворонком или ласточкой. Ты можешь плавать по глади вод, но не способен жить
в воде, подобно рыбам. Ты не можешь ни кормиться в этой стихии, ни скользить в глубинах. А
когда
Что касается нашего примера с Китаем, удел царства У служит элементарным уроком того, что может случиться, если расточать силы на нескольких фронтах, игнорируя потенциальные
опасности ради завоевания здесь и сейчас. «Если тебе не угрожает опасность, — учит Сунь-изы,
— не надо воевать». Это почти физический закон: все то, что раздувается слишком сильно, выходя
за свои рамки, неизбежно рушится. Разум не должен блуждать от одной цели к другой или
допускать, чтобы успех заставлял забыть о чувстве меры и целеустремленности. Тот, кто собран, последователен и не теряет связи с прошлым, обладает властью. Распущенные, разбросанные и
напыщенные загнивают и падают. Чем сильнее они раздуваются, тем больнее ударяются падая.
СОБЛЮДЕНИЕ ЗАКОНА
Банкирская семья Ротшильдов происходила от бедняков из еврейского гетто во
Франкфурте. Жестокий закон германского города запрещал евреям появляться за пределами гетто, но евреи повернули это иначе: закон придавал им уверенность в себе и в их рьяной заботе о
сохранении своей культуры любой иеной.
Мейер Амшель был первым из Ротшильдов, кто в конце XVIII века накопил состояние, давая деньги в рост. Прежде всего Мейер Амшель сблизился с семейством могущественных
князей Турна и Таксиса. Вместо того чтобы оказывать услуги разным клиентам, он добился того, что стал первым банкиром этих князей. Во-вторых, он не допускал в свой бизнес чужих — только
своих детей и близких родственников. Чем более сплоченной и единой становилась семья, тем
большее могущество она приобретала. Вскоре бизнес повели пять сыновей Мейера Амшеля. На
смертном одре, в 1812 году, Мейер Амшель отказался назвать основным наследником одного из
них. Вместо этого он передал дело всем пятерым, завешав им хранить семейные традиции, держаться вместе, не поддаваться опасности расточительства и не допускать вторжения чужаков.
Заменив Мейера Амшеля в управлении делом, сыновья решили, что можно значительно увеличить
состояние, если надежно закрепиться в финансовых делах Европы в целом, а не связывать себя с
Роберт Грин «48 законов власти»
159
Роберт Грин «48 законов власти»
одной страной или княжеским домом. Один из пяти братьев, Натан, уже открыл магазин в
Лондоне. В 1813 году Джеймс переехал в Париж. Амшель остался во Франкфурте, Соломон
устроился в Вене, а младший, Карл, поехал в Неаполь. Связав воедино все сферы влияния, они
смогли укрепить свои позиции на европейских финансовых рынках.
__________________________________
ты ходишь, а лучшесказать, ковыляешьпо земле на своихкривых короткихлапках, вытянув
длинную шею, шипяна всех встречных, то вызываешь лишьсмех у всех, кто тебявидит.
Признаю, яДействительносоздан только дляпередвижения поземле, но как изящномое
сложение! Как соразмерны всечлены! Как гармонично всемое тело! Как великамоя сила! Как
поразительнамоя скорость! УЖ лучше бытьпредназначенным дляодной стихии и бытьв ней
великолепным, чем быть гусакомповсюду!»
Джон Айкин (1747-1822), «Басни», из Боккаччо и Чосера
Такая расширенная сеть, разумеется, сделала Ротшильдов уязвимыми для той самой
опасности, от которой предостерегал их отец: расточительство, рассеяние, разделение. Они
избежали этой опасности и утвердились как мощнейшая сила в европейских финансах и политике, еще раз применив стратегию гетто — не принимать чужаков, концентрировать свои силы.
Ротшильды разработали самую быструю систему курьерской почты в Европе, позволившую им
узнавать новости о событиях раньше всех конкурентов. Они фактически стали обладателями
монополии на информацию, а их переписка велась на франкфуртском диалекте идиш, закодированном так, что расшифровать его могли только сами братья. Перехватывать их
корреспонденцию не имело смысла — никто не мог ее понять. «Даже самые видные банкиры не