народ теперь звал это место Сточная Канава Верховный Жрец.
Кенкё, Япония, «Праздные заметки», XIV век
Каждый попадает в цепь событий, которая берет начало задолго до настоящего момента.
Наше раздражение часто вырастает из наших собственных детских проблем, проблем наших
родителей, которые коренятся в их детстве, и так далее. Корни нашего раздражения можно найти
и во взаимоотношениях с окружающими, в накопившихся перенесенных разочарованиях и обидах.
Часто нам кажется, что подстрекатель нашего раздражения и гнева — определенный человек, однако на деле все гораздо сложнее и уходит корнями куда глубже той обиды, которую нам
причинили. Если человек выплескивает на вас свое раздражение (и это кажется несоразмерным
тому, что вы ему сделали), вам следует напомнить себе, что его гнев не направлен персонально на
вас — не будьте настолько тщеславны. Причина гораздо шире, уходит корнями в прошлое, включает десятки прежних обид, так что даже не стоит затрудняться попытками понять. Вместо
того чтобы принимать это на свой счет, смотрите на эмоциональный выплеск как на скрытое
проявление силы, попытку справиться с вами или покарать вас, замаскированную под видом
оскорбления или гневной отповеди.
Такой взгляд на проблему в другом ракурсе позволит вам с большей ясностью и энергией
вести игры власти. Вместо того чтобы воспринимать все болезненно и преувеличенно и попадать в
рабскую зависимость от эмоций окружающих, вы сможете обращать их потерю самообладания
себе на пользу: вы сохраняете свою голову, в то время как они теряют свои.
Роберт Грин «48 законов власти»
297
Роберт Грин «48 законов власти»
В ходе важного сражения во время войны Трех царств (III век н. э.) советники полководца
Цао Цао обнаружили документы, показывающие, что некоторые его военачальники уличены в
заговоре с врагом. Советники торопили его с решением об их аресте и казни. Вместо этого он
приказал сжечь документы и забыть обо всей истории. Если бы в критический момент сражения
он проявил растерянность, объявил об измене, потребовал, чтобы свершилось правосудие, это
могло обратиться против него, вызвав ослабление боевого духа в войсках. Правосудие могло
подождать: в свое время он разберется с неверными военачальниками. Цао Цао сохранил
самообладание и принял правильное решение.
Сравните это с реакцией Наполеона на известие о предательстве Талейрана: вместо того
чтобы принять новость так близко к сердцу, так эмоционально, императору следовало бы повести
такую же игру, как Цао Цао, тщательно взвесив последствия любого своего поступка. Куда более
сильным ответом с его стороны было бы проигнорировать Талейрана или постепенно снова
привлечь министра на свою сторону, но покарать его позднее.
Злость только урезает ваши возможности, а властный, сильный человек не может
существовать в условиях ограниченных возможностей. Выработайте у себя умение не принимать
неприятности близко к сердцу и контролировать свои эмоции. Добившись этого, вы достигнете
огромной власти: теперь вы можете манипулировать эмоциональными реакциями окружающих.
Подталкивайте к активным действиям неуверенных, подвергая сомнению их мужественность и
соблазняя перспективой легких побед. Поступайте, как Гудини, когда его вызвал на состязание
менее искусный артист: уступите в чем-то, притворившись слабым (напомним: Гудини позволил
сопернику похитить код замка наручников), чтобы спровоцировать противника на действия. После
этого вы можете легко справиться с ним. С людьми слишком самонадеянными также следует
притвориться слабее, чем вы есть, чтобы они начали действовать торопливо и непродуманно.
Сун Пину, командующему армией царства Чу и преданному последователю Сун-изы, однажды пришлось выйти со своими войсками против армии царства Вэй, которая вдвое
превосходила их по численности. «Давайте, приближаясь к армии Вэй, зажжем сто тысяч огней,
— предложил Сун Пин, — на другой день зажжем пятьдесят тысяч, а на третий — только
тридцать тысяч огней». На третий день командующий армией Вэй воскликнул: «Я знал, что воины
Чу — жалкие трусы, смотрите — не прошло и трех дней, как дезертировали две трети солдат!» И
вот, оставив позади тяжелую на подъем тихоходную пехоту, военачальник решил не упускать