Поэт Давид Самойлов рассказывал, как у него дома где-то в пятидесятых годах случайно встретились академик Ландау и поэт Николай Глазков.
В литературных кругах Николая Глазкова воспринимали по-разному: кто как шута, гаера, кто — всерьез и глубоко. Но не было равнодушных. Да он и не позволял своим поведением и своими экспромтами так относиться к себе. Где Глазков, там уже что-то происходило. И люди выносили с собой, скажем, такие строки:
Или же:
Или, наконец:
Мало кто знает, но он снимался и в кино. Прячем у знаменитых режиссеров — в фильме А.Тарковского «Андрей Рублев» и А.Кончаловского «Романс о влюбленных»…
Ну так вот. Встретились на квартире у Самойлова Николай Глазков и академик Ландау, который привычно представился:
— Дау.
На что от Глазкова последовало:
— Г.Г.
И он тут же пояснил:
— Гений Глазков.
Ландау никак не отреагировал на такое откровение.
Тогда Глазков заметил:
— А вы знаете, я был на могиле художника Доу.
— Доу — это не я, — сказал Ландау.
— А вы знаете, что я самый сильный из интеллигентов, — продолжал представлять себя Глазков.
— Самый сильный из интеллигентов профессор Виноградов, — серьезно возразил Ландау. — Он может сломать толстую палку.
— А я могу переломить полено, — не сдавался Глазков. — Жаль, что у Самойлова нет полена…