Мягкие губы касаются моего виска, оставляя цепочку легких, нежных поцелуев, и какая-то часть меня желает повернуться и ответить, но в основном мне хочется спать дальше. Со стоном зарываюсь в подушку.
— Анастейша, проснись! — мягко уговаривает меня Кристиан.
— Нет, — буркаю я.
— Через полчаса нужно выходить, чтобы не опоздать на ужин у моих родителей.
Похоже, ему весело. Неохотно открываю глаза. За окном смеркается. Кристиан склонился надо мной и пристально смотрит.
— Давай, соня, поднимайся! — Он снова целует меня.
— Я принес тебе попить. Жду внизу. И только посмей уснуть, тебе тогда не поздоровится, — угрожает он беззлобным голосом.
Кристиан коротко целует меня и уходит, а я, сонно моргая, остаюсь в прохладной, почти пустой комнате.
Я неплохо отдохнула, но отчего-то нервничаю. Вот черт, у меня же встреча с его родственниками! Он только что отходил меня стеком и связал кабельной стяжкой, которую я же ему и продала, а теперь мне предстоит встретиться с его родителями. Кейт тоже впервые их увидит, — что ж, по крайней мере, она меня поддержит. Вращаю плечами. Они затекли. Сейчас требование Кристиана насчет личного тренера вовсе не кажется нелепым, наоборот, выглядит вполне разумным, если я собираюсь быть на уровне.
Медленно вылезаю из постели и вижу, что мое платье висит на шкафу, а лифчик — на стуле. Где же трусики? Заглядываю под стул. Ничего. Вдруг я вспоминаю, что Кристиан спрятал их в карман своих джинсов. Краснею при воспоминании — мне стыдно даже думать об этом! — о его непристойном поступке. Хмурю брови. Почему Кристиан не вернул мне трусики?
Украдкой пробираюсь в ванную, сгорая от стыда из-за того, что на мне нет белья. Вытираюсь после приятного, но такого недолгого душа, и вдруг меня осеняет: Кристиан сделал это нарочно! Хочет, чтобы я смутилась и попросила свои трусы обратно, а уж он решит, вернуть мне их или нет. Моя внутренняя богиня ухмыляется. К чертям собачьим… в эту игру могут играть двое. Решаю, что не буду просить Кристиана, не дождется. Следовательно, придется идти на встречу с его родителями без исподнего. Анастейша Стил! Мое подсознание осыпает меня упреками, но я его не слушаю потому, что страшно довольна собой — вот Кристиан взбесится!
Вернувшись в комнату, я надеваю бюстгальтер, влезаю в платье и обуваю туфли. Расплетаю косу, торопливо причесываюсь и только потом смотрю, что за напиток мне оставили. Он бледно-розового цвета. Что это? Клюква и газированная вода. М-м-м… восхитительный вкус и прекрасно утоляет жажду.
Торопливо бегу в ванную и смотрюсь в зеркало: глаза горят, щеки разрумянились, вид слегка самодовольный из-за выходки с трусами. Спускаюсь вниз. Я уложилась за пятнадцать минут. Неплохо, Ана.
Кристиан стоит у панорамного окна, одетый в серые фланелевые брюки, которые я обожаю: они так сексуально висят на его бедрах. Само собой, на нем белая рубашка. Интересно, у него есть одежда другого цвета? Из динамиков льется негромкий голос Фрэнка Синатры.
Кристиан поворачивается ко мне и улыбается. Он выжидающе смотрит на меня.
— Привет, — тихо говорю я, на моем лице играет загадочная улыбка.
— Привет, — отвечает он. — Как ты себя чувствуешь?
Его глаза радостно блестят.
— Хорошо, спасибо. А ты?
— Великолепно, мисс Стил.
Он так и ждет, что я продолжу разговор.
— Фрэнк. Вот уж не думала, что ты поклонник Синатры.
— У меня эклектичный вкус, мисс Стил, — негромко говорит Кристиан, идет ко мне грациозной походкой леопарда, и от его пристального взгляда у меня перехватывает дыханье.
Фрэнк проникновенно поет старую песню, одну из рэевских любимых — «Колдовство». Кристиан медленно проводит по моей щеке кончиками пальцев, и его прикосновение отдается у меня глубоко внутри.
— Потанцуй со мной, — предлагает он хриплым голосом.
Вытащив из кармана пульт, он делает музыку громче и протягивает мне руку, веселый взгляд его серых глаз полон обещания и страсти. Кристиан совершенно обворожителен, и я поддаюсь его чарам. Протягиваю ему руку. Он лениво улыбается, прижимает меня к себе и, положив руку мне на талию, начинает слегка покачиваться.
Кладу другую руку ему на плечо и улыбаюсь, заразившись его игривым настроением. Кристиан ведет меня в танце. Господи, как же хорошо он танцует! Мы движемся от окна до кухни, потом назад, кружась и поворачиваясь в такт музыке. Кристиан превосходно ведет, и я успеваю за ним без малейшего труда.
Мы скользим вокруг обеденного стола, к роялю и туда-сюда вдоль стеклянной стены, за которой, словно темная и волшебная декорация к нашему танцу, сияет огнями Сиэтл, и я не могу сдержать счастливого смеха. Кристиан улыбается мне с последним аккордом музыки.
— Нет милее колдуньи, чем ты, — повторяет он слома песни и нежно меня целует. — Ну, мисс Стил, ваши щеки немного порозовели. Спасибо за танец. Вы готовы ехать к моим родителям?
— Всегда пожалуйста, и да, я с нетерпением жду встречи с ними, — отвечаю я, задыхаясь.
— У вас есть все, что вам нужно?
— О да, — отвечаю я сладким голоском.
— Вы уверены?
Собираю всю свою решимость под его пристальным удивленным взглядом и беспечно киваю. Лицо Кристиана расплывается в широкой ухмылке, и он качает головой.
— Хорошо. Раз уж вы так решили, мисс Стил.
Он хватает меня за руку, берет с барного табурета пиджак и ведет меня через вестибюль к лифту. Многоликий Кристиан Грей. Пойму ли я когда-нибудь этого переменчивого человека?
В лифте я украдкой поглядываю на Кристиана. На его красивых губах играет легкая улыбка, похоже, он втайне посмеивается. Боюсь, что надо мной. О чем только я думала? Собираюсь встретиться с его родителями — и не надела трусов! Мое подсознание злорадно ухмыляется: «А я ведь говорило!» В относительной безопасности квартиры эта идея казалась забавной и соблазнительной, а теперь я почти на улице и БЕЗ ТРУСОВ! Кристиан смотрит на меня, и между нами снова пробегает разряд. Веселое выражение сползает с лица Кристиана, он хмурится, глаза темнеют… вот черт.
Внизу двери лифта открываются. Кристиан трясет головой, словно отгоняя непрошеные мысли, и жестом истинного джентльмена приглашает меня выйти первой. Кого он обманывает? Никакой он не джентльмен. У него мои трусики.
В большом внедорожнике «Ауди» подъезжает Тейлор. Кристиан распахивает передо мной заднюю дверь, и я забираюсь в машину со всей элегантностью, которую только позволяет фривольное отсутствие белья. Слава богу, платье Кейт доходит до колен и плотно облегает тело.
Машина несется по трассе I-5, мы с Кристианом молчим, нас сдерживает спокойное присутствие Тейлора. Настроение Кристиана почти осязаемо, оно меняется и постепенно мрачнеет, пока мы катим на север. Кристиан о чем-то размышляет, глядя в окно, и я чувствую, как он отдаляется от меня. О чем он думает? Не могу спросить. О чем можно говорить, когда с нами Тейлор?
— Где ты научился танцевать? — робко спрашиваю я.
Он поворачивается ко мне, выражение его глаз невозможно прочитать в мелькающем свете фонарей.
— Ты уверена, что хочешь знать? — тихо отвечает он.
— Да, — выдавливаю я.
— Миссис Робинсон любила танцевать.
Мои худшие опасения подтвердились. Она хорошо его выучила, и эта мысль меня удручает — я-то ничему не могу научить. У меня нет особенных умений.
— Должно быть, она хорошая учительница.
— Хорошая, — тихо говорит Кристиан.
Мне кажется, что по голове бегают мурашки. Неужели ей досталось все самое лучшее? Пока Кристиан не стал таким закрытым? Или она помогла ему раскрыться? Он может быть таким забавным и милым. Я невольно улыбаюсь, вспомнив, как он держал меня в объятиях и мы кружили по гостиной, так неожиданно. И еще у него мои трусики.
Да, и Красная комната боли. Я машинально растираю запястья — вот что делают с девушками тонкие пластиковые полоски. Этому тоже она научила Кристиана, или испортила его, зависит от точки зрения. Хотя он вполне мог оказаться в Теме и без миссис Робинсон. Я вдруг понимаю, что ненавижу ее. Надеюсь, мы никогда не встретимся, иначе я не отвечаю за свои действия. Такой сильной ненависти я еще не испытывала, тем более к человеку, которого ни разу в жизни не видела. Я смотрю в окно невидящим взглядом и упиваюсь своей иррациональной злобой и ревностью.
Мысленно возвращаюсь к сегодняшнему дню. Учитывая, что мне известны предпочтения Кристиана, думаю, он обошелся со мной мягко. Хочу ли я это повторить? Не могу даже притвориться, что нет. Конечно, хочу, если он попросит, — при условии, что будет не очень больно, и это единственный способ остаться с ним.
В этом-то вся суть. Я хочу остаться с Кристианом. Моя внутренняя богиня облегченно вздыхает. Я прихожу к мнению, что она в основном думает не мозгом, а другой важной частью своего тела, которая сейчас выставлена напоказ.
— Не нужно, — бормочет Кристиан.
Нахмурившись, я поворачиваюсь к нему.
— Что не нужно?
Я к нему не прикасалась.
— Не нужно слишком много думать, Анастейша. — Он берет мою руку, подносит к губам и нежно целует костяшки пальцев. — Чудесный был день. Спасибо.
Он снова со мной. Я растерянно моргаю и смущенно улыбаюсь. Кристиан такой противоречивый. Я задаю вопрос, который давно меня мучает:
— Почему ты использовал кабельную стяжку?
Он ухмыляется.
— Просто, удобно, и ты испытала новые ощущения. Кабельные стяжки — довольно жесткое приспособление для фиксации, а мне это нравится. — Он слегка улыбается. — Очень действенный способ удерживать тебя там, где твое место.
Я краснею и бросаю встревоженный взгляд на Тейлора, который невозмутимо ведет машину, не сводя глаз с дороги. Ну и что мне на это ответить? Кристиан с невинным видом пожимает плечами.
— Все это часть моего мира, Анастейша.
Он стискивает мою ладонь, затем отпускает и вновь отворачивается к окну.
Ах да, его мир, и я хочу туда войти, но не на его же условиях? Не знаю. Он не упомянул этот чертов контракт. Размышления не придают мне бодрости. Выглядываю в окно и вижу, что пейзаж за стеклом изменился. Мы переезжаем через мост, вокруг — чернильный мрак. Темная ночь отражает мое внутреннее состояние, она словно обволакивает меня и душит.
Смотрю на Кристиана, и наши взгляды встречаются.
— О чем призадумалась? — спрашивает он.
Я хмуро вздыхаю.
— Неужели все так плохо?
— Хотела бы я знать, что у тебя на уме.
Кристиан довольно ухмыляется.
— А я — что у тебя, — тихо говорит он и замолкает, пока Тейлор гонит машину сквозь ночь к городку Белвью.
Уже почти восемь, когда «Ауди» выруливает на подъездную дорожку к особняку в колониальном стиле. Дом с вьющимися розами над дверью великолепен. Он как будто сошел с картинки.
— Ты готова? — спрашивает Кристиан, когда Тейлор останавливается у внушительной парадной двери.
Я киваю, и Кристиан одобряюще сжимает мою ладонь.
— Для меня это тоже впервые, — шепчет он, затем лукаво улыбается. — Держу пари, ты жалеешь, что на тебе нет трусов.
Я краснею. Совсем про них забыла. К счастью, Тейлор выходит, чтобы открыть мне дверь, так что наш разговор ему не слышен. Хмуро смотрю на Кристиана, а он широко ухмыляется в ответ. Отворачиваюсь и вылезаю из машины.
Доктор Грейс Тревельян-Грей стоит на крыльце, ждет нас. Она выглядит элегантно-утонченной в бледно-голубом шелковом платье; рядом с ней, полагаю, мистер Грей — высокий, светловолосый и, как Кристиан, по-своему красивый.
— Анастейша, ты уже знакома с моей матерью Грейс. А это мой отец, Кэррик.
— Мистер Грей, рада с вами познакомиться.
Я улыбаюсь и пожимаю ему руку.
— Я тоже рад, Анастейша.
— Для вас Ана.
У него добрые голубые глаза.
— Ана, как приятно снова встретиться с вами! — Грейс приветливо обнимает меня. — Заходите скорей.
— Она здесь?
Из дома доносится визгливый крик. Я бросаю на Кристиана встревоженный взгляд.
— Это, должно быть, Миа, моя младшая сестренка, — говорит он почти сердито, но не совсем.
За словами Кристиана таится глубокая привязанность, это заметно по тому, как смягчается его голос и щурятся глаза, когда он произносит ее имя. Похоже, он ее обожает. Для меня это откровение. В ту же минуту Миа собственной персоной врывается в холл. Она примерно моего возраста, высокая, фигуристая, с черными как смоль волосами.
— Анастейша! Я столько про тебя слышала! — Она бросается мне на шею.
Вот это да! Я невольно улыбаюсь, покоренная ее безграничным энтузиазмом.
— Зовите меня Ана, — бормочу я, когда она тащит меня в огромный вестибюль с полами из темного дерева, старинными коврами и широкой изогнутой лестницей на второй этаж.
— Он никогда не приводил домой девушек, — сообщает Миа, ее глаза оживленно блестят.
Я вижу, как Кристиан закатывает глаза, и вопросительно поднимаю бровь. Он недовольно прищуривается.
— Миа, успокойся, — мягко увещевает Грейс. — Здравствуй, милый.
Она целует Кристиана в обе щеки. Он смотрит на нее с теплой улыбкой, затем обменивается рукопожатием с отцом.
Мы все идем в гостиную. Миа по-прежнему держит меня за руку. Комната просторная, со вкусом обставлена мебелью в кремовых, коричневых и светло-голубых тонах, очень уютная и стильная. Кейт с Элиотом устроились на диване, держат бокалы с шампанским. Кейт соскакивает, чтобы меня обнять, и Миа наконец отпускает мою ладонь.
— Привет, Ана! — расцветает Кейт радостной улыбкой, потом церемонно кивает Кристиану. — Кристиан.
— Кейт. — Он держится с ней так же официально.
Я хмурюсь, глядя на них. Элиот хватает меня в охапку. У нас что, неделя «обними Ану»? Я не привыкла к столь бурным проявлениям симпатии. Кристиан встает рядом и обнимает меня — кладет ладонь мне на бедро и притягивает к себе. Остальные не сводят с нас глаз. Честно говоря, это меня нервирует.
— Выпьете что-нибудь? — Похоже, мистер Грей пришел в себя. — Просекко?
— Да, пожалуйста, — в один голос отвечаем мы с Кристианом.
Ох… до чего же странно получилось. Миа хлопает и ладоши.
— Они даже говорят одно и то же! Я принесу.
Она выбегает из комнаты. Я густо краснею, потом смотрю на Кейт с Элиотом, и до меня вдруг доходит, что Кристиан пригласил меня только из-за Кейт. Наверняка Элиот пригласил ее домой легко и охотно, а Кристиан оказался в ловушке — я бы все узнала от самой Кейт. Я хмурюсь. Кристиана вынудили позвать меня. Неприятное и угнетающее открытие. Мое подсознание глубокомысленно кивает, на его лице написано: «Наконец-то ты догадалась, дурочка!»
— Ужин почти готов, — сообщает Грейс и выходит вслед за Мией.
Кристиан смотрит на меня и хмурится.
— Садись, — приказывает он, показывая на плюшевый диван.
Я послушно выполняю приказ, аккуратно скрестив ноги. Кристиан садится рядом, не касаясь меня.
— Мы разговаривали о нашем отпуске, Ана, — дружелюбно произносит мистер Грей. — Элиот решил на недельку слетать с Кейт и ее семьей на Барбадос.
Смотрю на Кейт, и она улыбается мне, широко распахнув глаза. Она просто светится от восторга. Кэтрин Кавана, где ваше достоинство?
— А вы собираетесь отдохнуть после университета? — спрашивает мистер Грей.
— Я подумываю о том, чтобы съездить в Джорджию, — отвечаю я.
Кристиан бросает на меня изумленный взгляд, пару раз мигает, затем его лицо вновь приобретает бесстрастное выражение. Вот дерьмо! Я же ничего ему не сказала.
— В Джорджию? — переспрашивает он.
— Там живет моя мама, мы с ней давно не виделись.
— И когда ты туда собираешься? — негромко осведомляется он.
— Завтра поздно вечером.
Миа неторопливо входит в гостиную и вручает нам бокалы с бледно-розовым просекко.
— За ваше здоровье! — мистер Грей поднимает бокал.
Весьма уместный тост для человека, жена которого работает врачом. Я улыбаюсь.
— Надолго? — не отстает Кристиан, его голос обманчиво мягок.
Вот черт… похоже, он в ярости.
— Еще не знаю. Зависит от того, как пройдут завтрашние собеседования.
Он стискивает челюсти, и на лице Кейт появляется выражение, свидетельствующее о том, что она вот-вот вмешается в разговор. Она сладко улыбается.
— Ана заслужила отдых, — многозначительно говорит она Кристиану.
Почему Кейт так враждебно к нему настроена? В чем дело?
— У вас завтра собеседования? — спрашивает мистер Грей.
— Да, в двух издательствах, по поводу стажировки.
— Желаю удачи.
— Ужин на столе, — объявляет Грейс.
Мы встаем. Кейт и Элиот выходят за мистером Греем и Мией. Я хочу последовать за ними, но Кристиан останавливает меня, резко схватив за локоть.
— И когда ты собиралась мне сказать, что уезжаешь? — спрашивает он.
Кристиан говорит спокойно, хотя явно сдерживает гнев.
— Я не уезжаю, а собираюсь повидаться с матерью, и я только подумываю об этом.
— А как насчет нашего соглашения?
— Между нами еще нет никакого соглашения.
Кристиан сердито прищуривает глаза, потом, похоже, приходит в себя. Он отпускает мой локоть, берет меня под руку и выводит из комнаты.
— Этот разговор еще не закончен, — шипит он с угрозой, когда мы входим в столовую.
Бред собачий. Было бы из-за чего из трусов выпрыгивать… лучше бы мои вернул. Я смотрю на него свирепым взглядом.
Столовая напоминает мне об обеде с Кристианом в отеле «Хитман». Над столом из темного дерева висит хрустальная люстра, на стене — зеркало в тяжелой резной раме. Стол накрыт белоснежной льняной скатертью и полностью сервирован, посредине стоит ваза с бледно-розовыми пионами. Потрясающее зрелище.
Мы занимаем свои места. Мистер Грей сидит во главе стола, я — справа от него, а Кристиан усаживается рядом со мной. Мистер Грей берет открытую бутылку красного вина и предлагает Кейт. Миа садится рядом с Кристианом и крепко стискивает его ладонь. Он ласково улыбается.
— Где ты познакомился с Аной? — спрашивает Миа.
— Она брала у меня интервью для студенческого журнала.
— Который редактирует Кейт, — вставляю я в надежде увести разговор от себя.
Миа улыбается Кейт, которая сидит напротив, рядом с Элиотом, и они начинают болтать о студенческом журнале.
— Вина? — предлагает мне мистер Грей.
— Да, пожалуйста, — улыбаюсь я.
Мистер Грей встает, чтобы наполнить остальные бокалы. Украдкой гляжу на Кристиана, он поворачивается и смотрит на меня, склонив голову набок.
— Что? — спрашивает он.
— Пожалуйста, не злись на меня, — шепчу я.
— Я не злюсь.
Я не отвожу взгляд. Кристиан вздыхает.
— Ну хорошо, злюсь.
Он на миг закрывает глаза.
— Так, что руки чешутся? — встревоженно спрашиваю я.
— О чем это вы шепчетесь? — интересуется Кейт.
Я краснею, а Кристиан бросает на нее взгляд из серии «Не суйся не в свое дело, Кавана!». Кейт неловко ежится.
— О моей поездке в Джорджию, — спокойно отвечаю я, надеясь сгладить их взаимную враждебность.
— Как вел себя Хосе, когда вы были с ним в баре в пятницу?
Твою ж мать, Кейт! Я округляю глаза. Что она творит? Кейт тоже округляет глаза, и я вдруг понимаю, что она хочет, чтобы Кристиан меня ревновал. Как мало она знает! А я-то думала, что все обойдется.
— Прекрасно, — бормочу я.
Кристиан наклоняется ко мне.
— Злюсь так, что руки чешутся, — шепчет он. — Особенно сейчас.
Его голос убийственно холоден.
О нет! Я неловко ерзаю.
Грейс вносит два блюда, за ней входит хорошенькая девушка со светлыми косичками, одетая в аккуратное бледно-голубое платье. Она несет стопку тарелок. Найдя взглядом Кристиана, она вспыхивает и смотрит на него из-под густо накрашенных ресниц. Это еще что такое?
Где-то в недрах дома звонит телефон.
Мистер Грей извиняется и выходит из столовой. Грейс хмурится.
— Спасибо, Гретхен, — вежливо благодарит она. — Поставьте поднос на столик.
Гретхен кивает и уходит, бросив исподтишка взгляд на Кристиана.
Значит, у Греев есть прислуга, и эта самая прислуга беззастенчиво пялится на моего потенциального доминанта. Замечательный вечер, лучше не бывает. Хмуро смотрю на свои руки, сложенные на коленях.
Возвращается мистер Грей.
— Милая, это тебя. Из больницы, — говорит он Грейс.
— Начинайте без меня, — улыбается Грейс, передает мне тарелку и выходит.
Еда изумительно пахнет — чоризо и гребешки с жареным красным перцем и луком-шалот, посыпанные петрушкой. Несмотря на то, что желудок сводит из-за скрытых угроз Кристиана, потаенных взглядов хорошенькой мисс Белокурые Косички и отсутствия нижнего белья, я очень голодна. До меня вдруг доходит, что этот голод вызван послеобеденной физической нагрузкой, и я смущенно краснею.
Через несколько минут возвращается Грейс, она хмурит брови. Мистер Грей наклоняет голову набок… совсем как Кристиан.
— Что-то случилось?
— Еще один случай кори, — вздыхает Грейс.
— Неужели?
— Да, и опять ребенок. Четвертый случай за месяц. Если бы только родители делали детям прививки! — Она печально качает головой, затем улыбается. — Я так рада, что наши дети почти не болели. Слава богу, у них не было ничего тяжелее ветрянки. Бедняга Элиот.
Она садится на свое место и ласково смотрит на Элиота. Тот увлеченно жует, но морщится под ее взглядом и неловко ерзает.
— Кристиану и Мие повезло. У них ветрянка была в легкой форме, обошлись парой пузырьков.
Миа хихикает, а Кристиан закатывает глаза.
— Пап, так ты видел игру «Сиэтл Маринерс»?
Похоже, Элиот жаждет перевести разговор на другую тему.
Закуски восхитительны, и я сосредотачиваюсь на еде, пока Элиот, мистер Грей и Кристиан обсуждают бейсбол. В кругу семьи Кристиан кажется таким спокойным и уравновешенным. Мой мозг лихорадочно работает. Чертова Кейт, какую игру она затеяла? Неужели он меня накажет? Я мысленно содрогаюсь. Я еще не подписала этот контракт. А, может, и не подпишу. Останусь в Джорджии, там Кристиан меня не достанет.
— Как вы устроились в новой квартире? — спрашивает Грейс.
Ее вопрос отвлекает меня от противоречивых мыслей, чему я страшно рада. Рассказываю о нашем переезде.
Когда с закусками покончено, появляется Гретхен, и я вновь жалею, что не могу прикоснуться к Кристиану, пусть бы увидела: хотя в нем и пятьдесят оттенков зла, он мой и только мой. Она убирает со стола и все время трется около Кристиана, что мне весьма не нравится. К счастью, он не обращает на нее внимания, но моя внутренняя богиня буквально пылает, и не в хорошем смысле.
Кейт и Миа поют дифирамбы Парижу.
— Ана, ты была в Париже? — спрашивает Миа невинным голосом, вырывая меня из ревнивых фантазий.
— Нет, но очень бы хотела там побывать.
Ну да, из всех людей за этим столом только я не выезжала за пределы Штатов.
— Мы провели медовый месяц в Париже.
Грейс улыбается мистеру Грею, который отвечает ей улыбкой. Я почти смущена. Они явно без ума друг от друга, и я на миг задумываюсь: как это расти, когда оба родителя рядом?
— Прекрасный город, — соглашается Миа, — если не считать парижан. Кристиан, ты должен свозить Ану в Париж.
— Думаю, она предпочитает Лондон, — мягко говорит Кристиан.
Ой… он помнит. Кристиан кладет руку мне на колено, его пальцы поднимаются вверх по моему бедру. Мое тело сразу же отзывается. Нет… только не здесь и не сейчас. Я вспыхиваю и стараюсь отодвинуться от него. Его рука сжимается на моем колене, удерживая меня на месте. В отчаянии беру бокал с вином.
На горячее — говядина «Веллингтон», так, по-моему, это называется. Возвращается крошка мисс Европейские Косички, стреляет глазками и виляет бедрами. К счастью, она расставляет посуду и уходит, хотя, вручая тарелку Кристиану, явно задерживается рядом с ним. Он вопросительно смотрит на меня, когда я провожаю Гретхен взглядом.
— Что там с парижанами? — спрашивает сестру Элиот. — Неужели они не поддались твоим чарам?
— Нет. А уж мсье Флобер, чудовище, на которое я работала! Настоящий тиран, обожает доминировать.
Я давлюсь вином.
— Анастейша, все в порядке? — вежливо спрашивает Кристиан и убирает руку с моей ноги.
Он снова говорит с юмором. Слава богу. Я киваю, он осторожно стучит меня по спине и не убирает руку, пока я не прихожу в себя.
Мясо восхитительно. К нему подали сладкий картофель, морковь, пастернак и зеленую фасоль. Еда еще вкуснее от того, что Кристиан сохраняет хорошее настроение до конца ужина. Подозреваю, что его радует мой аппетит. Греи обмениваются дружелюбными репликами, тепло и беззлобно поддразнивают друг друга. За десертом — лимонным силлабабом — Миа забавляет нас рассказами о своих приключениях в Париже и в какой-то момент переходит на французский язык. Мы озадаченно пялимся на нее, а она на нас, пока Кристиан на таком же беглом французском не объясняет ей, что случилось. Миа весело смеется. У нее заразительный смех, и вскоре мы все весело хохочем.
Элиот разглагольствует о своем последнем строительном проекте — новом экологичном жилом комплексе к северу от Сиэтла. Бросаю взгляд на Кейт. Она внимает каждому слову Элиота, ее глаза светятся любовью или вожделением. Я еще не разобрала, чем именно. Он улыбается ей, между ними проносится молчаливое обещание. Элиот словно говорит: «Позже, детка», и это очень сексуально. Я бы сказала, чертовски сексуально, один взгляд на эту парочку вгоняет меня в краску.
Вздыхаю и украдкой смотрю на Пятьдесят Оттенков. Он такой красивый, я бы могла любоваться на него часами. У него на подбородке легкая щетина, и у меня сводит пальцы от желания прикоснуться к ней, почувствовать на своем лице, груди… между ног. Я смущенно вспыхиваю. Кристиан смотрит на меня и берет за подбородок.
— Не кусай губу, — хрипло говорит он. — Я сам хочу ее укусить.
Грейс и Миа собирают бокалы из-под десерта и уходят на кухню, а мистер Грей, Кейт и Элиот обсуждают преимущества использования солнечных панелей в штате Вашингтон. Кристиан, притворяясь, что увлечен беседой, вновь кладет руку мне на колено, его пальцы скользят по моему бедру вверх. У меня перехватывает дыхание, и я сжимаю ноги, пытаясь остановить его руку. Кристиан самодовольно ухмыляется.
— Давай я покажу тебе окрестности, — предлагает он в открытую.
Знаю, что должна согласиться, но я ему не доверяю. Прежде чем я успеваю ответить, он встает и протягивает мне руку. Беру ее и чувствую, как глубоко внутри сжимаются мышцы в ответ на жадный взгляд потемневших серых глаз.
— Извините, — говорю я мистеру Грею и вслед за Кристианом выхожу из гостиной.
Кристиан ведет меня по коридору в кухню, где Миа и Грейс складывают тарелки в посудомоечную машину. Мисс Европейские Косички нигде не видно.
— Я хочу показать Анастейше задний двор, — невинным голосом сообщает Кристиан матери.
Та с улыбкой машет нам рукой, в то время как Миа возвращается в столовую.
Мы выходим во внутренний двор, вымощенный серыми каменными плитами, которые подсвечиваются вмонтированными в них светильниками. Там стоят серые каменные кадки с растениями, в углу — шикарный металлический стол и несколько стульев. Кристиан ведет меня через двор и вверх по ступеням на лужайку, которая спускается к заливу. О боже… до чего красиво! На горизонте сияет огнями Сиэтл, холодная и яркая майская луна прочертила на воде серебристую дорожку к молу, где пришвартованы две лодки. Возле мола — эллинг для лодок. Необыкновенно живописный и умиротворяющий вид. Я любуюсь им, открыв рот.
Кристиан тянет меня за руку, мои каблуки увязают в мягкой траве.
— Постой, пожалуйста, — прошу я, с трудом ковыляя за ним.
Он останавливается и с непроницаемым выражением лица смотрит на меня.
— Мои каблуки. Мне нужно снять туфли.
— Обойдешься, — говорит он, подхватывает меня и взваливает на плечи.
Я громко верещу от неожиданности и получаю увесистый шлепок по заду.
— Не ори! — рычит Кристиан.
О нет… похоже, все плохо. Мое подсознание упало на колени и дрожит. Кристиан в ярости — возможно, из-за Хосе, Джорджии, моей голой задницы или из-за того, что я кусала губу. Господи, его так легко разозлить!
— Куда мы идем? — выдыхаю я.
— В эллинг, — резко отвечает он.
Я повисла вниз головой, почти касаясь его бедер, а он целеустремленно шагает через лужайку, залитую лунным светом.
— Зачем? — Я едва дышу, подпрыгивая на его плече.
— Мне нужно побыть с тобой наедине.
— Для чего?
— Хочу отшлепать тебя, а потом оттрахать.
— Почему? — хнычу я.
— Знаешь, почему, — шипит он.
— Я думала, ты человек настроения, — умоляюще выдыхаю я.
— Анастейша, ты даже не представляешь, какое у меня сейчас настроение!
Твою ж мать!