ребенка. Она задушила его матрасом, положила в мусорный мешок и
вынесла на помойку. Это было ее первое преступление, она была признана
невменяемой в момент совершения преступления и избежала тюрьмы.
Дело получило, однако, широкую огласку, и мужу пришлось уйти из
районного комитета. Два года спустя, в 1976 году, она вновь родила.
Ребенок оказался мертворожденным. Мики подумала, что это проклятие.
Чтобы не вызвать ревности у первого ребенка, она решила не устраивать
настоящих похорон и бросила трупик в печь в родильном доме. И вновь ее
обвинили в попытке избавиться от трупа, но на этот раз дело против нее не
было возбуждено, потому что ее поведение приписали шоковому
состоянию после потери ребенка. Через четыре года, в 1980 году, Мики
забеременела в третий раз. Муж Мики рассказал в суде следующее:
«Первые месяцы беременности психика жены была очень нестойкой.
Одной из причин ее переживаний стало то, что у меня не было работы и мы
не знали, как будем жить дальше. Да и предыдущий ребенок умер. Жена
была уверена, что и этот умрет, потому что на нем лежало проклятие двух
предыдущих детей. Я надеялся, что к середине беременности, когда у нее
пройдет тошнота, эта тревога ослабнет. На пятом месяце она и впрямь
успокоилась. Жить было нелегко, но я устроился рабочим в порт. Перед
самыми родами у жены с головой опять случилось что-то неладное. Она
все повторяла, что ребенок не шевелится, лежит словно камень, что он уже
умер и начал гнить, и тогда я решил отвести ее к психиатру. Жена стала
говорить, что если родит живого ребенка, то убьет его, нельзя же выделять
его одного. Психиатр посоветовал положить ее в больницу, где она и
родила девочку. Жена в больнице, мне повезло с работой, жить стало
полегче, и состояние жены стало лучше. Когда дочке исполнилось четыре
месяца, жена вернулась домой. Она улыбалась и махала мне рукой, обняла
девочку и прижалась к ней щекой. И тут дочка заплакала. Я не успел
остановить жену. Это произошло в считанные доли секунды. Она бросила
ее на пол. Дочка ударилась головкой».
Ёсигава Мики признали в намеренном совершении убийства. «Я была
ей противна, — сказала она. — Я вылечилась, но, увидев меня, она
расплакалась, я была ей противна, поэтому я решила ее убить».
Психическое состояние Мики расценили как вменяемое, и ей был вынесен
приговор. В настоящий момент Мики исполнилось сорок два года и она
отбывала срок заключения.
Агент приехал на работу мужа Мики. Когда он спросил его о жене, тот
обрадовался.
— Она очень добрая женщина, сердце у нее мягкое.
Он указал пальцем на аквариум, в котором плавали рыбы.
— Это арована, некоторые из них стоят по двести тысяч йен. Когда я
смотрю на этих рыб, то вспоминаю Мики-тян. У жены была мечта завести
таких вот рыб. Недавно я ездил к ее родителям, нашел ее детский дневник.
Он был исписан заметками о содержании арована. Очень аккуратные
иероглифы. Такой она была девочкой. Я расчувствовался, увидев ее
дневник. Она любит животных, а ведь эти аккуратные иероглифы были
написаны еще до того, как мы с ней познакомились. Тогда она еще не могла
сказать мне неправду. Это из прошлого, которое уже не изменишь. Мики-
тян писала о том, как ей нравятся арована. Я понял, что могу верить ей.