— Ладно, извини, что побеспокоил. Господин Д. хотел повесить
трубку.
— Эй, подождите. Что случилось с Хаси?
— Газет, что ли, не читаешь?
Господин Д. бросил трубку. Кику взял валявшиеся на полу газеты и
стал искать имя Хаси. Ему показалось, что дурное предчувствие обретает
форму, знак, звук и запах, превращается в иероглиф и вот-вот появится
перед его глазами. Просмотрев программу передач радио и телевидения, Кику вскочил на ноги. Там было имя и фотография Хаси. «Певец,
брошенный в младенчестве в камере хранения, через семнадцать лет вновь
встречается с матерью». Анэмонэ хотела что-то спросить, но он прижал
ладонь к ее губам и сказал, что скоро вернется, а до этого времени
открывать его подарок нельзя. Он отломил ножку индейки, дымящейся на
столе, откусил от нее и выскочил из комнаты.
— Кику! — крикнула ему вслед Анэмонэ.
Он спустился на лифте, открыл дверь, проскользнул через вестибюль,
выскочил на улицу и побежал. На бегу он грыз ножку индейки. «Хаси, подожди! Я сделаю что-нибудь». Кику вбежал в парк Ёёги. Вырыл яму под
той самой скамейкой. Развернул тяжелый промасленный сверток с
четырьмя пистолетами. Зарядил каждый боевым патроном, сунул их под
пиджак и убежал в темноту.
Было слышно, как птицы хлопают крыльями. Ветер доносил их крики.
Изо рта Хаси шел белый пар. Он второй раз проходил по этому парку. На
скамейке целовалась парочка. В правой руке мужчина держал сигарету.
Раздался какой-то чуть слышный звук. Кажется, он опалил сигаретой ей
полосы. Они не отрывали губ. Тот же звук раздался еще раз, сигарета
погасла. Виной тому был снег. Крупные и легкие снежинки не успевали
долететь до земли, таяли на ветвях деревьев, волосах женщины, уличных
фонарях, крыльях птиц… Навстречу бежала девочка с собакой. Собака
яростно облаяла Хаси, девочка потянула ее за поводок и извинилась. Потом
побежала дальше, и, когда они поравнялись, Хаси показалось, что она
смеется. Хаси неожиданно захотелось окликнуть ее, и он чуть было не
сделал это. Захотелось заговорить, спросить: «Как ты думаешь, что нужно
сказать, если встретишь свою мать, которая бросила тебя?»
Хаси узнал об этом три дня назад от Нива.
— Это уже решено, обратного пути нет. Остается только встретиться с
ней, отказываться слишком поздно. И ты, и я пока еще совсем слабые. Я
думала об этом. Очень мучилась, понимая, как сильно ты будешь страдать,
мне хотелось бы разделить с тобой эти страдания. Много думала и пришла
к выводу, что есть два способа перенести все это. Первый — игра.
Несомненно, это твоя настоящая мать, но ты только воспользовался ее
чревом, на время его позаимствовал. Скажи себе, что между вами нет
ничего общего. Как бы она ни реагировала — сердилась или плакала, —
просто грустно смотри на нее, и все. Тридцать минут пройдут очень
быстро, люди, которые увидят вас на экране телевизора, сразу обо всем
забудут, да и ты постарайся забыть ее как можно быстрее. Второй способ
— довериться своим чувствам. Способ опасный, зато более легкий. Хотя, скорее всего, встретившись с этой женщиной, ты ничего не почувствуешь.
Как если бы встретил совершенно постороннего человека. Хаси, если в
тебе вскипят эмоции, которыми ты не сумеешь управлять, воспользуйся
вторым способом, если же сможешь ко всему отнестись трезво, попробуй
сыграть. Ты понял меня? Я уверена, что, встретившись с ней, ты ничего не