глаза. В глаз попал снег, все вокруг виделось мутным. Он смотрел на
женщину, которая дрожала в ослепительном снегу и грязи. Так это и есть та
женщина, что меня бросила? Она выглядела как сгусток дурных
предчувствий. Женщина, которая натянула на голову свитер и неподвижно
сидит на корточках, — это и есть гнусный сгусток всех тех дурных
предчувствий и ощущений, которые я переживал с самого рождения. Она
не человек, она словно бы кусок железа. Глаза болят. Свет из черных
ящиков раздражает их. Поверхность глазных яблок пересохла. Зрение
утратило фокус. На стыке между двумя картинками появился цвет. Яркий
цвет, который расползался в обе стороны. Этот цвет окрасил глаза людей, окружавших Кику, их щеки, губы, шеи. «Хаси, я понял. Ты построил свой
город из мусора и бросил в него меня. Ты притворялся, что плачешь, ты
обманул меня». Перед глазами у Кику появилось белое, сверкающее
железное колесо. Колесо стало крутиться, и искры света полетели в разные
стороны. Искры белого света, которые впивались в кожу. Колесо вращалось
все быстрее, раздались взрывы. Оператор с ручной камерой вплотную
подошел к Кику. Кику закричал, поднял пистолет и положил палец на
спусковой крючок. Господин Д. завопил:
— Остановите его!
Оператор пригнулся. Раздался выстрел, линзы разлетелись на такие
мелкие осколки, что их было не отличить от снега. Кику глубоко вздохнул,
отшвырнул пистолет и достал последний.
— Остановись!
Кику обернулся. Женщина, сидевшая на корточках, еще раз повторила:
— Остановись. Стреляй в меня. Женщина встала и медленно пошла к
Кику. От ее лица поднимался пар. Меня заперли. Вспоминай. Меня заперли
в этом месте, наполненном ярким светом. Уничтожь. Уничтожь место, в
которое тебя заперли. Кику направил пистолет на падающие вниз искры
света. Их загородила крупная женщина. Она вплотную подошла к дулу
пистолета. Пуля разнесла ей лицо. Раскинув руки, женщина отлетела на
землю и вновь приняла ту самую позу, в которой была недавно. Казалось, она натянула на голову красный свитер. Лицо без глаз, носа, губ, ушей и
волос смотрело на Кику. На этом красном лице таял снег, и от него
поднимался пар.
ГЛАВА 20
Анэмонэ закончила паковать багаж и приготовила очередной омлет.
Последний оставшийся кусочек она разделила вилкой и проглотила.
Сколько уже омлетов она приготовила с той ночи, когда Кику просил ее не
открывать подарок, пока он не вернется! Она не сдержала обещания и
вскрыла упаковку рождественского подарка, полученного накануне, и с той
поры ежедневно питалась одними омлетами. Полиция уже семь раз
вызывала Анэмонэ на допрос. Ее спрашивали: «Он не говорил вам, где
приобрел пистолеты? Он был вооружен, когда в рождественскую ночь
пришел к вам домой? Когда он уходил, не намекал ли он, что собирается
сделать? Не говорил ли, что хочет кого-то убить? Что он делал у вас перед
тем, как уйти? Когда вы познакомились? Какие у вас были отношения? Вы
с ним спали? Сколько вам лет? Как вас на самом деле зовут? Анэмонэ —
ваше настоящее имя?» Она на все вопросы и рта не открывала, но допрос
не был слишком назойливым. Она в ответ только печально улыбалась, и
полицейские сразу же задавали следующий вопрос. В конечном счете
Анэмонэ была не такой уж важной свидетельницей.