— Кто эта женщина?
— Не знаю.
— Знаешь. Ты должен ее знать.
— Не знаю. В самом деле не знаю.
— Просто выговори это. Ты ее знаешъ!
— Черт побери, не знаю! Ее лицо вспыхивает и гаснет, как свет.
Дерьмо собачье! Дерьмо-о-о! Это моя мать. Но я ее не знаю. Она
вынашивала меня девять месяцев, но я ее не знаю! Мы встречались всего
один раз, откуда мне ее знать? На ней ярко-красный свитер, а лицо тоже
красное — кроваво-красное. Даже не лицо, а огромное красное яйцо, без
глаз, без носа, без ушей, без волос, без ничего! Я не знаю этой женщины.
Но это именно то, от чего я не могу избавиться! Проклятье! И она говорит
со мной, говорит, чтобы я прекратил. «Пожалуйста, прекрати!» — говорит
она снова и снова. Но я не знаю, что именно прекратить. И как? Что?
Яманэ аккуратно вытер пот со лба Кику и вокруг рта.
— Ты слышишь меня, Кику? — спросил он снова. Кику моргнул. —
Отлично. Теперь слушай меня внимательно и делай в точности так, как я
скажу. Ты должен выбросить эту картинку из головы. Вместе со словами. Я
хочу, чтобы в голове у тебя не осталось ничего, кроме звуков… Ну, что ты
слышишь?
— Твой голос… Голос Яманэ.
— И все? Прислушайся! Кику закрыл глаза.
— Я слышу крики людей.
— Это играют на площадке. Что-нибудь еще?
— Машины… Кажется, грузовик… Гудки…
— Что еще?
— Птицы поют.
— Правильно, их много на деревьях за окном. Но я уверен, что ты
слышишь кое-что еще. Что именно?
— Шаги, только очень мягкие, словно кто-то идет в домашних
тапочках или босиком. Скрип кровати, твое дыхание, кто-то сглатывает
слюну, дыхание других людей, что-то катится по столу, быть может, стакан, ветер, хлопающая занавеска, голоса детей, они играют в резиновый мяч, который плохо накачан… Колокольчики… Или это у меня в ушах звенит?
Нет, где-то за горами звенят колокольчики. Да, я уверен: колокольчики.
— А как ты себя чувствуешь? — спросил Яманэ.
— Теперь я слышу твой голос. Я чувствую себя прекрасно.
— Отлично!
— Я слышу шум дождя. Никакого дождя не было.
— Капли дождя падают с крыши рядом с моей головой. Огромные,
громкие и в то же время мягкие — аккуратные, спокойные капли дождя.
— Ты уверен, что это дождь? — спросил Яманэ.
— Разумеется! Я слышал его и раньше, в самом раннем детстве.
— Неужели? Кажется, я все понял… Кику, не вздремнуть ли тебе
сейчас? — спросил Яманэ, подавая врачу знак ввести успокоительное.
Когда игла пронзила кожу, Кику слегка дернулся, но его тело тотчас же
обмякло.
Ему казалось, что он превратился в крошечного жучка, ползущего по
земле. В его уши — уши жучка — проник звук падающих капель. Еще не
понимая, что с ним происходит, он стал тонуть в огромной капле. Звук
нарастал, и появилось лицо женщины. «Пожалуйста, прекрати!» —