Куваяма и на миг сдвинул очки, чтобы промокнуть глаза — то ли от слез, то
ли от пота. — Почему бы тебе не спеть для Кадзуё? Представь себе, как она
была бы счастлива услышать тебя.
Остальные поддержали его и зааплодировали.
— Извините меня, но я устал, — сказал, оглядывая всех, Хаси. — И
кроме того, у меня нет настроения.
Пока он говорил, Куваяма поддакивал каждому его слову:
— Конечно, сынок, конечно. Уверен, что твоя мать счастлива уже
оттого, что ты снова дома. И мы все счастливы. Не надо петь, если не
хочешь. — Гости согласно закивали, а Куваяма опять погрузился в
молчание.
Хаси ненадолго их оставил и вышел в гостиную. Открыв ящик стола,
он начал перерывать его в поисках чего-то. Пока он отсутствовал, старая
бакалейщица поднялась, чтобы уйти, другие последовали ее примеру. Через
несколько минут остался только молодой владелец обувного магазина. Судя
по его лицу он не знал, что ему делать: оставаться или уходить.
— Ох, — начал он, когда вернулся Хаси с магнитофонными кассетами
в руке. — Простите, что попросил вас спеть. Надеюсь, не слишком вас этим
раздосадовал.
— Все в порядке. Как я уже сказал, я сильно устал и к тому же не в
настроении.
Немного успокоившись, молодой человек поклонился Куваяма и
поспешил к двери и открывающемуся за ней яркому миру.
— Невероятное место! — сказал Хаси, обращаясь к Куваяма, который
смотрел, как он складывает в сумку кассеты. — С тех пор как я уехал, здесь
ничто не изменилось. И в ящиках все на месте! —
Куваяма налил себе сакэ и осушил чашку.
— Я не из тех, кто роется в чужих шкафах, — сказал он. —
Останешься ночевать?
— Нет, мне нужно вернуться.
— Жаль… А как Токио? Тебе там нравится?
— Не очень. Честно говоря, я приехал повидаться с Милки. Но если
уж не получилось, не хочу опоздать на последний паром.
Ничего на это не ответив, Куваяма поплелся за Хаси к двери. Тот уже
начал обуваться, как вдруг Куваяма сказал:
— Наверное, я был никудышным отцом.
— С чего ты это взял? — рассмеялся Хаси, оглядываясь через плечо.
Куваяма протирал глаза.
— Я… я имею в виду, что у тебя было слишком много замыслов…
Он помахал Хаси вслед. «Что у него там, за стеклами очков?» —
подумал Хаси. Рука Куваяма казалась очень слабой. Так махал бы лапкой
жучок с оторванными усиками и крылышками, корчась и темной щели.
— Не падай духом! — крикнул ему Куваяма. — Бывай!
Спускаясь с холма, Хаси решил непременно послать ему пару
солнечных очков, а то от этих глаза заболят еще больше. Он вышел на
шоссе и пошел по нему, отыскивая тропинку, ведущую к соляному заводу.
Ориентиром было здание с красной черепичной крышей: развалины
склада, где некогда хранилась взрывчатка для шахт. Сразу за ним
начиналась узкая красноватая дорожка, спускавшаяся прямо к морю. На