— Хаси был здесь минуту назад, — сообщила женщина глубоким
голосом. Сомкнула губы и потерла их друг об друга, чтобы размазать
темно-красную помаду. Потом взглядом пригласила Кику сесть. — Я
пыталась удержать его, но когда Хаси услышал, что ты спускаешься сюда,
он убежал — сказал, что ему надо в туалет. Боится тебя видеть. — При
каждом движении от нее исходил запах: смесь сигаретного дыма с духами.
Кику не произнес ни слова. Нива села, сложила руки под сумочкой и
принялась метать взгляды то на потолок, то на дверь. Казалось, она рада
тому, что между ними натянута ржавая сетка.
— Кто вы? — спросил Кику. Нива вздрогнула.
— Я жена Хаси, — ответила она спокойно и четко. До этой секунды
она готова была заплакать, но произнесенные слова вернули ей
присутствие духа. — Хаси измотан, — продолжала она. — Несколько
недель назад он стал вести себя довольно странно. Он провел несколько
месяцев на гастролях, но до последнего времени не было и намека на
какие-то трудности, во всяком случае, пока он находился на сцене. Потом
кое-кто из группы стал замечать, что после концерта он не в себе. Он
перестал со всеми разговаривать. Такое впечатление, что он на пределе.
Когда мы были на Кюсю, он вдруг решил съездить домой и вернулся с
острова в гораздо лучшей форме. Но недавно снова начал жаловаться на
бессонницу и принимать снотворное — гораздо больше, чем раньше. Врач
считает, что он должен отдохнуть и пройти обследование. Я предложила
отменить несколько оставшихся концертов и куда-нибудь поехать, но ему
это неинтересно. Он хочет, чтобы мы продолжили гастроли. Говорит, что
только концерты поддерживают в нем жизнь. Это правда: на сцене он
прежний Хаси, а все остальное время запирается в комнате и разговаривает
там сам с собой. Когда я однажды вошла, чтобы поговорить с ним, мне
показалось, что он меня даже не заметил. А в последние дни заклеил окна
черной бумагой, чтобы в комнате было темно.
— Что он там делает? — спросил Кику.
— Слушает записи, — сказала Нива. — Все бы ничего, ведь это часть
его работы… Но он слушает всякую чушь — крики животных, шум
вертолета, плеск воды, ветер и тому подобное. Он привез эти пленки из
дому. А потом купил еще несколько кассет со звуковыми эффектами.
Теперь слушает их. Позавчера неожиданно заявил, что хочет повидаться с
тобой. Не сказал, зачем… Он вообще со мной больше не разговаривает…
После того как Нива замолчала, она заметила, что Кику перевел взгляд
с ее лица на дверь за ее спиной. Там стоял бледный Хаси в белой куртке со
страусиными перьями. В руке он держал небольшой пластиковый пакетик с
белыми таблетками. Нива увидела, что Хаси достал из пакетика таблетку и
собирается ее проглотить. Она вскрикнула, бросилась к нему и схватила его
за руку. Таблетка упала на пол и покатилась, словно разбухшее рисовое
зерно. Пакетик остался у Хаси в руке, и Нива тщетно пыталась разжать его
кулак. Кику резко встал, его стул опрокинулся. Услышав шум, Нива
обернулась. Кику подошел к двери и постучал, охраннику, а когда тот
открыл, даже не оглянувшись, вышел.
— Закончили? — спросил его охранник.
Кику молча кивнул и поспешил по коридору, стараясь забыть все,
свидетелем чего только что был, стереть из памяти бледное, как у призрака, лицо Хаси, когда тот боролся с женщиной. «Надеюсь никогда больше не