сцену свиданий в театр теней. Среди них Кику рассмотрел Яманэ, высоко
поднимающего своего ребенка. Он наблюдал за силуэтами, когда рядом
появился капитан.
— Что, чувствуешь себя одиноко? — спросил он. Кику повернулся и
долго всматривался в загорелое лицо капитана.
— Кажется, им весело, — ответил он наконец.
— Мне говорили, что ты сирота, — сказал капитан. Отражение
ночных фонарей играло на его лице. — Должно быть, тебе непросто. —
Огни мерцали, отчего выражение его лица, казалось, постоянно
меняется. — В жизни я знал двух сирот, — продолжал он, — обоим в
юности пришлось нелегко. В те времена эти парни не могли получить
работу в крупной компании просто потому, что у них не было родителей.
Поэтому оба моих друга кончили плохо, все у них пошло наперекосяк.
Говорят, что существует две категории сирот: одни всю жизнь бунтуют и
борются со всеми, с кем сталкиваются, а другие обманывают и
мошенничают. Интересно, к какой категории относишься ты?
Глубокий, хриплый голос капитана звучал довольно ободряюще.
Соленые брызги несколько охладили разгоряченное тело Кику и сняли
усталость от долгого плавания.
— Не знаю, — ответил он.
— И правильно делаешь! Тебе незачем это знать. К тому же и те, и
другие в конечном счете чувствуют себя в равной степени одинокими.
Кику ничего не ответил.
— Посмотри, Куваяма, — продолжал капитан, указывая на фигуры
стоящих на набережной. — Это и есть семья. У меня самого две дочери, скоро будет внук. Я знаю, что ты привык всего добиваться сам, но это не
причина для того, чтобы не создать собственную семью. Куваяма, мой
мальчик, вот что тебе нужно: создать семью, для которой ты будешь
опорой.
Кику пытался отыскать среди силуэтов Яманэ, Накакура и Хаяси.
Наконец высмотрел Хаяси: тот сидел на ограждении, болтая ногами, и
рассматривал в свете фонаря какой-то листок, вероятно фотографию. Яманэ
с ребенком на плечах помахал
Кику рукой..
— Кику! Иди к нам на минутку! — позвал он.
— Иди, иди, — сказал капитан, похлопав его по плечу.
Яманэ встретил Кику на берегу.
— Это мой сын, — сказал он, с гордостью демонстрируя ребенка. — Я
хочу сделать из него настоящего моряка. Малышу не исполнилось еще и
года, а он уже умеет плавать.
Яманэ широко улыбался. Кику наклонился и приложил ухо к
крохотной груди ребенка. Малыш испуганно захныкал.
— Слышишь? — спросил Яманэ. Кику кивнул, и его друг принялся
качать ребенка, напевая ему песню:
Я — моря малое дитя,
Пусть я в лесу расту,
Но моря слышу шум всегда…
Песня поплыла над толпой, и улыбка осветила лицо стоявшего на
палубе капитана. Через пару строк он громко подхватил ее, и Кику тоже
запел приглушенным голосом. Когда песня кончилась, раздались шумные