два наполовину скрытых илом полуразложившихся трупа, на которые он
наткнулся. Рядом валялся ржавый нож ныряльщика. В одном из черепов
резвилась стая рыб-бабочек. За волнующимся морем водорослей их взору
предстала широкая, темная сфера, черная пещера, которую невозможно
было осветить фонарем. Накакура прибавил скорость, и скутер рванулся во
тьму.
Прорвавшись через скопление водорослей, они оказались на
поднимающемся вверх скалистом шельфе, усеянном сотнями огромных
омаров, чьи панцири при свете фонарей казались пламенно-красными. Их
усики яростно раскачивались над головами, как руки дирижеров
безмолвного оркестра. В другом конце расположилась стая слепых мурен.
Испугавшись света, метнулась лев-рыба. Отпрянула в сторону полосатая, как тигр, морская змея, а колючая рыбка, из пасти которой торчали желтые
нити, подпрыгнула в лучах света так высоко, будто она вот-вот взорвется.
Подводная пещера напоминала купол собора, края которого —
«алтарь» — обрамляли омары, а над ними возвышались зубчатые колонны.
Занавес из бледно-фиолетовых водорослей нависал балдахином над
слепыми «священниками»-угрями, словно выслушивающими исповеди
толпящихся вокруг разноцветных рыбок. А над ними, там, где должен был
бы возвышаться крест, зияли в скале три черных расщелины. Накакура
посветил фонарем во все три и, всмотревшись в среднюю, обернулся и
подозвал Кику и Хаяси. Из средней щели открывался вход в другое
ответвление грота, куда нужно было спускаться по пологому склону.
Накакура указал фонарем на отчетливый выступ, такой плоский, словно
кто-то срезал поверхность скалы огромной бритвой. Они находились на
глубине двадцать девять метров, а подозрительная серая скала должно быть
находиться на глубине примерно сорок метров. Накакура прикинул,
достаточно ли у них осталось воздуха. Сколько времени займет работа на
глубине в сорок метров? «Шестьдесят минут», — определил он и поднял
вверх шесть пальцев. Они быстро договорились, что Накакура и Кику
спустятся вниз по склону, а Хаяси будет страховать их сверху при помощи
троса. Прихватив дрель и батарею, они спустились с шельфа.
В отличие от основного туннеля, дно этого ответвления было не
илистым, а усыпанным мертвыми, покрытыми водорослями кораллами.
Обесцвеченные кораллы напоминали кости. Кику вспомнил о похоронах
Кадзуё и о той кости, которую подарил ему Хаси. В сочетании с липкой
водой это вызвало тошноту и одновременно онемение, казалось, кровь в его
жилах застыла. «Гляди в оба, — подумал он. — На глубине в сорок метров
малейшая ошибка может оказаться роковой, но никто этого не услышит и
не заметит. Как только почувствуешь, что не хватает воздуха, сразу же
начнешь паниковать, блевать и стремиться вынырнуть на поверхность».
Кику заставил себя выбросить эти мысли из головы. Он попытался
сосредоточиться, вспоминая язык Анэмонэ, ее подмышки и лоно. Он
вызывал в памяти загорелую кожу на ее бедрах и вычерчивал пальцем
контуры Царства крокодилов и мысленно водружал его над мрачной
бездной, в которой ему приходилось плыть.
Добравшись до серой скалы на глубине тридцать восемь метров,
Накакура выключил свет. Скала была покрыта водорослями и обросла
ракушками, но ошибиться было невозможно: на дне океана лежала
громоздкая бетонная плита. На ее поверхности было много трещин, из