Накакура лежал на доте и держался рукой за лоб. Когда Кику подплыл к
нему, Накакура показал на проплывающую мимо скорпену. Именно это
красивое, но смертельно опасное существо обожгло его своим ядовитым
шипом, и теперь все его тело онемело. Рана на лбу, должно быть, причиняла ему нестерпимую боль, и Накакура, в полном отчаянии, знаками
просил Кику помочиться ему на лоб. Наверное, вспомнил, а может быть, где-то читал, что в яде скорпены содержится кислота, которую можно
нейтрализовать мочой. Кику, заколебавшись, не знал, как ему поступить, но
Накакура уже сам расстегнул его костюм, придвинув член Кику к
обожженному месту и нетерпеливо теребил его в паху, чтобы тот
поторопился. Но у Кику как назло ничего не получалось: вид Накакура, тыкающего себе в лоб его членом, не вызывал у него ничего, кроме смеха.
Чем больше он старался помочиться, тем больше его разбирал смех.
Накакура продолжал теребить розовый кончик члена, и тогда Кику сумел
все же перебороть смех и сосредоточиться.
Внезапно Накакура резко обмяк. Обескураженный, Кику заглянул в его
маску и увидел, что глаза товарища крепко закрыты, а черты лица
искажены. Челюсть подрагивала, губы были до крови искусаны. Рука
Накакура, все еще цепляющаяся за бедро Кику, стала твердой как сталь. И
Кику вдруг вспомнил, что в тот момент, когда Накакура ужалила скорпена,
дыхательный аппарат выпал у него изо рта. Взглянув на цилиндры, которые
тащил на себе Накакура, Кику заметил в одном из них протечку: из него
вырывались, лопались под давлением воды и тут же растворялись в ней
зеленые пузырьки. Переведя взгляд на Накакура, он увидел, что теперь его
глаза широко открыты, а глазные яблоки налиты кровью. Внезапно рука, сжимающая бедро Кику, ослабла, изо рта Накакура пошла зеленая пена, и
раздался то ли крик, то ли маниакальный смех. Несмотря на то что его
бедро онемело. Кику попытался плыть вверх по склону, но Накакура
удерживал его веревкой. Кику обрезал ее ножом и подал Хаяси знак тащить
наверх. Вдруг ему вспомнилось, что он уже неоднократно видел этот сон: неизвестный убийца преследует его, а тело его становится все тяжелее и
неповоротливее.
Но и без веревки Накакура продолжал следовать за ним наверх,
издавая жуткие вопли, напоминающие одновременно бульканье и смех.
Хаяси продолжал тащить веревку, и Кику наконец вскарабкался на край
шельфа, но он слишком устал, хотя в состоянии прохладной
полуневесомости не совсем еще это сознавал. Вдруг у него потемнело в
глазах, и ему показалось, что он куда-то соскальзывает. Он помнил, что
если потеряет сознание, то не сумеет справиться с дыхательным аппаратом.
Опустившись на четвереньки, он пытался вдохнуть как можно больше
воздуха, усилием воли заставляя себя дышать. Он слышал биение своего
сердца. Вдыхай же! Вдох! Выдох! Вдох! Выдох! Сердце продолжало
отчаянно биться. На мгновение он открыл глаза и прямо против себя
увидел покачивающего усиками омара. За спиной услышал дыхание и
обернулся в тот самый момент, когда Хаяси направился к Накакура, чтобы
помочь ему выбраться на платформу. Кику попытался криком остановить
его, но из-за бульканья пузырьков крика не было слышно. Накакура крепко
схватил Хаяси за руку. Кику видел, как исказилось от боли лицо Хаяси, пытавшегося вырваться из хватки Накакура. Когда Накакура выхватил нож
и вонзил его в живот Хаяси, Кику поднял ружье. Серебристый гарпун
пролетел между ними и глубоко воткнулся в горло Накакура.
ГЛАВА 34
Хаси сидел на краю ванны. Разглядев, что его пальцы намылены и
покрыты морщинками, он встал, сжимая в руке кухонный нож, и выключил
душ. Кровь продолжала вытекать через отверстие слива, но Хаси, не