прижали мужчину к полу, а один из них всадил в него толстый шприц. Он
продолжал сопротивляться, вены на лице набухли, казалось, налитые
кровью глаза вот-вот выкатятся из глазниц. Внезапно мужчина, несмотря на
смирительную рубашку, так сильно дернулся, что стоявший у его плеча
санитар отлетел к стене. Хаси, который в смирительной рубашке и пальцем
пошевелить не мог, понял, насколько силен этот парень. Выстроившиеся по
обе стороны коридора пациенты подзадоривали его криками.
— Хотя бы один живой! — прокричал старик. — Не поддавайся им!
Один из санитаров прикрикнул на него, но в это время мужчина
выгнулся, приняв борцовскую позу, отчего кожаные ремни вздыбились на
мускулах у него на груди и, не выдержав напора, стали с ужасным хрустом
разрываться. Это сопровождалось настолько сильным скрежетом зубов, что
один из санитаров, не выпуская из руки шприца, громко закричал: «Сейчас
все ремни лопнут!» Из коридора донеслись новые подбадривающие крики,
и вдруг ремни один за другим с громким треском разлетелись. Санитар
ударил мужчину по лицу наручниками, и тот отчаянно закрутился на полу.
Но для Хаси куда более странным показался исходящий изо рта мужчины
запах, напоминающий запах горелой плоти. Сначала это его удивило, но
потом он вспомнил, что уже ощущал этот запах: в ванной комнате, когда
пытался убить Нива. Но не успел он все осмыслить, как с другой стороны
коридора донеслась яростная тирада старика:
— Стальной гигант пробуждается. В глубокой древности он вышел из
моря, и потоки крови струились из его живота. Потом его похоронили в
Стоунхендже в зарослях моркови под громовые раскаты, но вот он снова
пробуждается. Он пришел дать нам жизнь и силу, вызволить из этих камер,
вернуть к бейсболу и пинг-понгу.
Санитар приставил иглу шприца к шее мужчины, но тот вытащил из-
под смирительной рубахи руку и ухватил его за глотку. Санитар захрипел,
однако успел достать дубинку и принялся бить муж-
чину по руке. Тот громко захохотал. Еще один из врачей пытался
сделать ему укол в руку, но игла никак не втыкалась, а только гнулась. И тут
какая-то желтоватая жидкость вдруг потекла из носа и рта придушенного
санитара. Нос у него побелел и беспомощно свис над подбородком. С
поразительной скоростью врач вставил в шприц новую иглу и направил ее
во вздувшуюся артерию на шее пациента. На этот раз игла проткнула кожу,
но ввести лекарство все равно не удалось.
— В чем дело? Невозможно сделать укол! — пробормотал врач и
покачал головой. Его голос заглушили бодрые крики пациентов за дверью.
Воспользовавшись суматохой, Хаси вышел из камеры и быстро пошел
по коридору. Пол в ординаторской был залит лекарством, вытекшим из
разбитых
флаконов.
Повсюду
валялись
стетоскопы,
тонометры,
гигиенические маски, белые халаты, пинцеты и множество таблеток.
Снаружи ярко светило солнце. Хаси перебрался через проволочное
ограждение и пересек внутренний двор. Никого не было видно. Он