сосредоточенно смотрел вперед. Он увидел, как перелетает через планку, летит, приземляется и смотрит вверх на планку, которая остается на месте.
Кику начал разбег. Он сдерживал себя, чтобы сразу же не рвануть на
максимальной скорости. Не надо спешить, скорость должна быть
максимальной в момент толчка. Кику бежал, подавшись вперед еще
сильнее, чем бегуны на короткие дистанции. Кроссовки рассекали землю
под ногами. Стадион притих. Конец шеста под острым углом воткнулся в
землю. Шест изогнулся. Кику выгнулся в пояснице. Потянул ноги вверх
перпендикулярно планке. Шест стал выпрямляться. Сила толчка
передалась Кику. Он вытянул вперед руки. Его тело было брошено в
воздух. «Вот этот момент», — подумал Кику. Момент, когда нужно
воспользоваться силой толчка шеста. Небо начинает качаться, натянутая
поверхность неба плавно изгибается. Раздались аплодисменты. Кику
приземлился на мат и посмотрел вверх. Планка не шелохнулась.
Превосходный прыжок.
Противники
заволновались.
Один
только
очкарик
сохранял
невозмутимость. Два других ни за что не хотели проиграть ученику на два
класса младше их. Спринтер несколько раз отмерял расстояние для разбега,
мальчик из элитной школы тщательно разминался, но оба потерпели
неудачу. Напряжение росло. После неудачи в первой попытке нередко
возникает чувство, что тебя загнали в угол, вторая попытка также оказалась
неудачной. Кику был спокоен. Наблюдая за прыжками соперников, он
подмечал их недостатки и шептал себе под нос: слишком рано опустил
конец шеста, не попал в ритм разбега, согнул предплечье, поздно выгнул
поясницу. Кандидат в чемпионы в очках подошел к нему и заговорил:
— Ты ведь первый год в старших классах учишься?
Кику посмотрел ему в глаза и кивнул.
— Здорово прыгаешь. А кто тебя тренирует? Кику помотал головой.
Не любил он, когда приставали с расспросами.
— Ты на интуицию слишком полагаешься. Здорово ухватываешь
момент, когда шест дает наибольший толчок, ну а если встречный ветер, что тогда? Что будешь делать, если встречный ветер?
Они остались вдвоем — очкарик и Кику. Очкарик пропустил четыре
семьдесят пять. Кику не пропускал ни одной высоты. Он не думал о
противнике. На четырех семидесяти пяти Кику дважды потерпел неудачу. В
третьей попытке, стремительно промчавшись по зеленой дорожке разбега, взлетел в потоке ветра. Солнце садилось, вместе с ним менялось
направление ветра. Слабый боковой ветер. Кику посмотрел на зрительские
ряды. Его охватило нехорошее чувство. Хаси нигде не было видно. Кику
попытался понять, что это за чувство. Оно не было связано с направлением
ветра. Все оттого, что нет Хаси. Но какое отношение Хаси имеет к моим
прыжкам? Неужели я прыгаю для того, чтобы он меня увидел? Что за
чушь! Кику попытался сосредоточиться на кончике шеста и представить
свой прыжок. Ничего не получалось. Дело даже не в том, что ему не найти
фокус изображения, казалось, кинопроектор просто выключили. «Но ведь
раньше я всегда тренировался в одиночку, — сказал он себе. — А теперь
только оттого, что Хаси не смотрит на меня, внимание притупилось». Кику