— Враг моей драгоценной матушки, готовься к смерти! — выкрикивал
ребенок.
Из тюбика, привязанного к спине отца, на землю вытекала красная
краска.
Кику и Кадзуё одно за другим обошли заведения, из которых
доносилась музыка. С ними были любезны до того момента, как они
вытаскивали фотографию Хаси и рассказывали о своем деле. Их тут же
прогоняли, советуя обратиться в полицию. В каждом здании было
несколько десятков питейных заведений и баров. Кику пытался
представить, сколько сотен лет им понадобится, чтобы обойти все.
Табачный дым, мигающие неоновые вывески, полуголые девицы, взгляды
пьяных людей и голоса, слившиеся в монотонный гул, действовали на
нервы. Поднимаясь по лестнице в здании без лифта, Кадзуё поскользнулась
на блевотине, прикрытой газетой, и упала. Подол ее платья стал желтым.
Войдя в маленький бар, они присели немного отдохнуть. В темном
баре сидели еще три женщины. Они были накрашены еще ярче, чем
Кадзуё.
Кику залпом выпил стакан колы, Кадзуё заказала себе «Какао Фиджи»,
но так к нему и не притронулась. Она дала себе слово, что не притронется к
спиртному, сигаретам и даже чаю, только бы поскорее найти Хаси. Кадзуё
поднесла стакан к лицу и втянула носом запах какао.
— Может, выпьешь? — спросил Кику. Кадзуё мотнула головой.
— Приятно пахнет, — сказал Кику.
Кадзуё поставила стакан перед Кику. Мутная желтоватая жидкость со
сладким запахом. «Как будто грязная вода», — подумал Кику. Одна из трех
женщин рассказывала о своем сыне, который ходил в детский сад:
— Кожа нежная, стоит только чуть-чуть покусать комарам, как весь
покрывается красной сыпью.
Когда Кику и Кадзуё выходили из бара, их остановил молодой
мужчина — официант из бара, в котором они уже были. Там звучала
громкая музыка, и в круглом пятне света танцевала полуголая женщина.
— Извините, вы с Кюсю приехали?
Когда Кадзуё кивнула, он сказал, что родом из Фукуока. Он не мог
ничего сказать им раньше, потому что находился на работе, но непременно
хотел бы им помочь. Посмотрев еще раз на фотографию Хаси, протянутую
Кику, он кивнул и сказал, что где-то его уже видел. Молодой мужчина
проводил их в комнату администратора и принес Кадзуё мокрое полотенце,
чтобы обтереть грязь с подола платья. Он спросил у Кику, можно ли
оставить фотографию у себя. Их история тронула его, сегодня после
работы он попытается поискать Хаси. Он ориентируется в этом районе
хорошо, так что за полчаса обойдет столько, сколько они и за год не
обойдут. Мест, в которых собираются сбежавшие из дома подростки, не так
уж много. Мужчина предложил им прийти сюда завтра, наверняка он даст
им какую-нибудь полезную информацию. Кадзуё вытащила из кошелька
купюру в десять тысяч иен, но он не взял.
— Дело в том, что я сам четыре года назад ушел из дома. Возможно, мои родители искали меня точно так же, как и вы. В прошлом году моя
мать умерла. Никаких денег не надо. Я постараюсь найти вашего сына.
Измотанные Кику и Кадзуё вернулись в гостиницу. Пожилая
уборщица, которая мыла стены в лифте, сказала Кадзуё: