агрессивности. У американской промышленной группы потребовали
раскрыть состав препарата, однако, защищая коммерческую тайну, группа
проигнорировала это требование. После того как в Америке были
зафиксированы три убийства, которые совершили принимавшие препарат
пациенты, в верхней палате английского парламента состоялись открытые
слушания. Было выдвинуто предположение, что все три убийцы утратили
контроль над реальностью вследствие передозировки. Английский
психотерапевт профессор Голдман добивался у промышленной группы
разъяснения по одному вопросу. На открытых слушаниях профессор
настаивал на том, что главной составляющей габаниадида является
психотропный препарат датура. Подозрения об этом возникли с момента
появления препарата на рынке. Профессор Голдман представил
промышленной группе свои отчеты о семидесяти восьми экспериментах с
применением раствора датуры на крысах, а также об инъекциях крысам
больших доз габаниадида, в результате которых наблюдались идентичные
реакции. Крысы проявляли агрессивность, не свойственную им в обычном
состоянии, и нападали на сородичей. После того как промышленная группа
признала, что одним из компонентов препарата был датура, габаниадид был
немедленно изъят из продажи. За незаконное распространение препарата
был арестован глава дивизиона психотропного оружия американских
военно-морских сил».
— Выходит, датура — это психотропное оружие, — сказал продавец и
захлопнул книгу.
Кику купил «Справочник медицинских препаратов, применяемых при
психических расстройствах». Продавец выделил красным карандашом то
место, в котором речь шла о габаниадиде.
Прижав к себе книжку, Кику пробирался сквозь толпу на улице. На
девятый день после смерти Кадзуё, на седьмой день после возвращения
Куваяма на остров, у него закончились деньги. Кику съехал из гостиницы.
«Как-нибудь образуется», — подумал он, Когда он видел в витринах
полные еды холодильники, от которых поднимался пар, у него возникала
иллюзия того, что в этом городе невозможно голодать. Город напоминал
схему организма человека, висевшую в школьном классе по кулинарии.
Человеческое тело было изображено в виде города: легкие —
электростанция, пищеварительные органы — официальные учреждения и
магазины, дыхательное горло — линия электропередач, кровеносные
сосуды — дороги, клетки — жители, рот — порт, язык — взлетно-
посадочная полоса. Кику поднялся на пешеходный мост над дорогой.
Токио был покрыт дымкой. На сколько хватало взгляда, тянулись
квадратные бетонные плиты. Тринадцать высотных зданий стояли прямо
перед ним. Словно и не здания, а башни. На оконных стеклах бликовало
солнце, каждое здание казалось большим светящимся прожектором. Кику
направился к ним.
— Скоро эти башни станут прибежищем для диких собак, —
прошептал он.
Кику шел уже довольно долго, но расстояние до башен так и не
сократилось. Они были все такими же огромными, и, как и прежде, казалось, что они совсем рядом. Дорога стала сужаться. Над торговой
улицей витал запах еды. На проезжей части было много людей,
образовалась пробка из машин. Одна машина чуть не сбила ребенка, женщина, должно быть его мать, кричала на водителя. Машины не могли