— Анэмонэ.
Кику проверил метки на стойке, которые сделал заранее. Он долго и
тщательно прикидывал расстояние между самым высоким местом колючей
проволоки и воткнутым в землю шестом. Определив расстояние, вырыл
яму глубиной в двадцать сантиметров и засыпал песком. Именно в эту
точку он воткнет шест, когда будет прыгать. Когда втыкаешь шест в песок,
толчок получается мягким. От ямы перпендикулярно ограде протянул
веревку и встал на нее. Получился прямоугольный треугольник, одной из
сторон которого был шест, другой веревка, а третьей он сам, вытянувший
вверх руки. Там, где стояли его ноги, будет точка, от которой он
оттолкнется. От нее он стал считать шаги, ступая по веревке. Четное число
шагов, каждые два шага нужно считать за один. На старте и точке толчка он
положил белые камешки и убрал веревку.
Закончив приготовления, Кику подошел к Анэмонэ, стоявшей в густой
тени дерева. На шее у Анэмонэ висел поляроид.
— Хочу щелкнуть, когда ты прыгнешь. Я, когда знакомлюсь с новыми
людьми, делаю на память их фотографии.
Кику подумал о том, что с тех пор, как он в Токио, только она
сдержала данное слово. Когда Кику сказал ей, что перепрыгнет через
колючую проволоку Ядовитого острова, она попыталась его остановить.
Анэмонэ волновалась и говорила очень быстро, так что он не все понял, но
услышал про какие-то дыры на лице, которые возникают от заражения
ядом. Еще она сказала, что его сожгут из огнемета, если обнаружат, что он
пробрался внутрь. Анэмонэ заявила, что знает лаз, о котором узнала от
мальчика с хлорными язвами на лице, и показала место, но лаз успели уже
залатать новой проволокой. Косметики на Анэмонэ не было. На джинсы
она надела красный лакированный пояс, на блузке была изображена
китайская утка. Патруль проходил уже трижды. Каждый раз они
прижимались друг к другу и прятались в тень. Во второй раз Кику
прислонил свою ладонь ко рту Анэмонэ, когда она хотела что-то сказать.
Когда он отнял ладонь, на щеках Анэмонэ остались красноватые следы от
пальцев. Они до сих пор не исчезли.
— Кику, а у меня крокодил живет.
Каждый раз, когда на ее лицо падал свет фар, Кику смотрел на нее.
Красноватые пятна становились все бледнее, словно впитывались внутрь
кожи. Длинные тени от густых ветвей качались, время от времени скрывая
глаза Анэмонэ. Кику подумал: «Она красивая. Но стоит только закрыть
глаза, как тотчас же забудется».
— Его зовут Гариба. Что скажешь?
— О чем я должен сказать?
— О том, что я держу крокодила.
— Все животные занятные, только хлопот с ними много.
— Очень большой.
Анэмонэ шептала, сложив губки. Ветер доносил до его ушей шепот
вместе с запахом мыла.
— Крокодил, говоришь? Я как-то видел крокодила в зоопарке, он не
показался мне особенно смышленым.
— Приходи посмотреть. Почувствуешь себя как в тропических
джунглях.