Что вы покупаете здесь за деньги? Стыд? Жалость? Печальный
гомосексуалист вертит бедрами, чтобы выпросить одну затяжку. Пусть он
красив, но Иисус его не простит. Он пошлет на этот рынок такое же
наказание, какое послал на улицы Содома.
Все трое вошли на рынок. Рынок занимал четыре улицы, половина его
находилась под землей. Говорили, что охранявший это место патруль
подкуплен, что именно здесь Ядовитый остров сообщается с внешним
миром. На рынке было полно людей, но голосов почти не было слышно.
Когда люди переговаривались между собой, они шептали друг другу на
ухо, так что никто их не слышал. По краю дороги стояли ларьки, рядом с
ними столы и стулья. Когда клиент садился на стул, проститутка, мужчина
или женщина, приносила напитки. В основном пиво с малым содержанием
алкоголя или херес в черных бутылках. На дороге стояли мужчины и
женщины, поджидавшие клиентов, принимая различные позы, но первыми
они не заговаривали. Проституток заметно прибавилось, когда дорога стала
спускаться под землю. В тоннеле стояла девица, курила сигареты и, подняв
подол, демонстрировала свои ляжки. При свете старой флуоресцентной
лампы блестело серебряное кольцо, вставленное в малые половые губы.
Под лампой стояла негритянка, которая ела виноград. Отщипнув от грозди
крупную виноградину, она хватала ее языком и ловко выплевывала одну
кожуру. На ее влажном языке перекатывалась блестящая зеленая мякоть.
Она поворачивалась спиной; платье со спускавшимся ниже талии разрезом
открывало гладкую кожу с кисловатым запахом. Посреди дороги танцевала
девочка: на ногах балетные тапочки, завязанные белыми лентами, на бедре
— татуировка, изображающая подводную лодку, на шее — ремень из
змеиной кожи, к которому прикреплена цепь. Близнецы с разрисованными
ягодицами, между которыми были зажаты зажженные свечки, покачивали
бедрами.
По
обе
стороны
тоннеля
продавали
лекарства.
Сплошные
антидеирессанты. И проститутки, и их клиенты охотно покупали
аптидснрессанты, не вызывавшие зависимости. «Нейтро» — средство,
успокаивавшее нервное возбуждение, помогало поддерживать порядок на
рынке. Спокойный шепот, плавные и неторопливые движения гасили
раздражение и злость, и уже не нужно было назойливо привлекать
внимание и зазывать клиентов. На дороге, уходившей под землю, не было
слышно ничего, кроме шепота, вздохов и тихого покашливания. Атмосфера
напоминала ту, что бывает между частями музыкального произведения на
симфонических концертах. В ушах стоял тихий звон. Как будто
карнавальную процессию, или маскарад, или цирк, или балет лишили
звука. Но на этой костюмированной вечеринке не просто убавили
громкость до минимума, но и оставили только особого рода звуки: шелест
шелковых платьев, шаги босых ног по асфальту, почмокивание языка, облизывающего зубы, вздохи, трение кожи о кожу, плеск алкоголя о стенки
стакана, колыхание украшений из перьев на легком ветру. Говорили, что