Во второй половине дня Анэмонэ отправилась в больницу проведать
свою приятельницу Сатико, которая в прошлом тоже была моделью. Она
носила длинные прямые волосы и была популярна среди иностранцев.
Сатико относилась к Анэмонэ с нежностью, часто приглашала ее вместе
поужинать, съездить на море. «Анэмонэ, ты изумительно владеешь собой!
У девчонок с большими глазами, наверное, всегда так. И кругозор, должно
быть, шире». Сатико вышла замуж за итальянского дипломата. От нее
пришло два или три письма, в которых она писала, что очень устала от
официальных церемоний. Это было два года назад. После развода Сатико
вернулась в Японию, заболела туберкулезом и оказалась в больнице.
Анэмонэ узнала об этом совсем недавно. Рядом с больницей была
кондитерская, Анэмонэ купила там каштаны в сахаре. Увидев Сатико в
белой больничной палате, Анэмонэ подумала, что та потолстела.
— В те времена я выглядела лучше, правда, Анэмонэ?
— В какие времена?
— Когда мы с тобой ходили на рассвете есть су-си. Когда играли
голышом на бильярде, прыгали в вечерних платьях в бассейн, в те
времена…
— По-моему, ты и сейчас красавица.
— В те времена была лучше. Зря только извела на себя столько
косметики. Я слишком поздно это поняла. Пока не понимала, ненавидела
себя, раздражалась, спала с чужими мужчинами, хотела купить сон за
красоту, которая со временем уходит. Чтобы купить сон, нужны кровь, пот
и слезы. Что скажешь?
— Не очень тебя понимаю.
— Потому что еще молодая.
— Сны я вижу только по ночам.
— Есть и такой период. Анэмонэ, когда я вижу таких молодых, как ты,
меня порой охватывает раздражение. Я занималась такой ерундой, здоровье
подорвала, в разных странах побывала и многих любила. А теперь
пресытилась впечатлениями, устала. Ты ведь никогда своих эмоций не
показываешь. И о чем думаешь, тоже непонятно. Ты из числа тех, кто
говорит: «Вот бы было сегодня весело». Этого я не люблю.
— Вовсе нет, не обязательно, чтобы весело. Сатико, а ты была
беременной?
— Была, и ребенок есть.
— Когда забеременеешь, что чувствуешь? Говорят, что тошнит и
всякое такое.
— И не только тошнит. Все это естественно, человек ведь тоже
млекопитающее.
— Знаешь, что бы я ни делала, мне иногда кажется, что вся кровь из
моего тела вытекает, собирается где-то под животом, как в кровяном мешке, точно так же, как печень или другие органы. Наверное, когда ребенок
внутри растет, то же самое чувствуешь. Если бы этот мешок лопнул, я бы
во многом, наверное, разобралась.
— Поняла, что ты хочешь сказать. Перестань об этом думать. Мешок
крови в животе — это всего лишь фантазия. Такие фантазии возникают, когда твои потребности не удовлетворены, но ты не предпринимаешь для
этого никаких усилий. Вот и объяснение.
— Фантазия? Пусть будет фантазия.
«Да, пусть будет фантазия», — подумала Анэмонэ. Окна в палату были